Илья Шумей - Звезды нового неба
– Вспышка будет столь сильна, что не только испепелит все, что будет на поверхности. Она испарит значительную часть Мирового Океана, а также раскалит и сдует с Земли почти всю атмосферу, оставив лишь голый оплавленный камень. Ваши бункеры превратятся в братские могилы.
– Что же тогда остается? Эвакуация? Вы уже прикидывали, во что это выльется?
– Говоря об эвакуации, – Слепнев поднял перед собой руку, словно притормаживая не в меру разогнавшуюся дискуссию, – основные затруднения вызывает не столько ответ на вопрос «как?», хотя и это – та еще задачка, сколько ответ на вопрос «куда?».
– В нашем распоряжении вся Галактика! – Председатель недоуменно развел руками, – почти полсотни колоний, если я не ошибаюсь.
– И ни одна из них не является автономной в полном смысле этого слова, – закончил его фразу профессор, – все они, так или иначе, зависят от регулярных поставок с Земли. В первую очередь это касается сложного оборудования и запасных частей к нему. Ни одно из наших поселений не обладает собственной промышленностью, способной выпускать весь спектр необходимой продукции. И изменить такое положение вещей в обозримой перспективе не представляется возможным.
– Сейчас главная задача – выжить! Придется пожертвовать комфортом и какими-то излишествами. Если удастся обеспечить людей пропитанием, то на первое время этого достаточно. Остальное приложится.
– Прошу меня извинить, – Слепнев решительно перехватил инициативу, – но вы плохо представляете себе, что такое удаленная экзопланетная база. Это не колония, не поселение, куда люди отправляются в поисках новых территорий для жизни. Это укрепленная крепость, гарнизон которой вынужден ежедневно отбивать атаки враждебной окружающей среды. В отсутствие регулярного снабжения она обречена. Установки для регенерации воды и кислорода имеют конечный ресурс, а если еще дополнительно нагрузить их беженцами с Земли, то все закончится очень быстро и очень плачевно. Так что речь идет не об отсутствии удобств, а о выживании.
– Так я и не имел в виду базы, расположенные на непригодных для жизни планетах…
– А других нет.
– Как это!? – Председатель удивленно нахмурился.
– Мы обнаружили и исследовали тысячи планет, нашли на них и приемлемую температуру и атмосферное давление и жидкую воду, но ни на одной из них в атмосфере нет достаточного количества кислорода, чтобы можно было обойтись без его искусственной регенерации. Увы.
Все наши базы – герметично закупоренные аванпосты, целиком и полностью полагающиеся на свои системы жизнеобеспечения, – Слепнев устало провел по лицу рукой, – мы уже рассматривали этот вариант. Все имеющиеся колонии смогут вместить не более тысячи человек. За оставшееся время их можно расширить еще на две-три тысячи мест, но добиться полной автономности за столь ограниченный срок не представляется возможным. Кроме того.
– Что еще? – публика в зале ерзала как на иголках.
– Если заглянуть хотя бы немного вперед, то станет ясно, что столь немногочисленная популяция, да еще разбросанная по десяткам разрозненных баз – нежизнеспособна, и неизбежно вымрет. Мы сможем лишь отсрочить исчезновение человечества, но не предотвратить его.
– Тогда мне не совсем понятно, ради чего мы здесь собрались? – Председатель раздраженно тряхнул головой, – переждать катастрофу в убежищах нельзя, эвакуироваться некуда. Что же нам остается? Сидеть, сложа руки, и покорно ожидать конца?
– Я не утверждал, что эвакуироваться некуда, – возразил Слепнев и, набравшись наглости, добавил, – видимо, вы недостаточно внимательно меня слушали. Я лишь заметил, что поиск ответа на соответствующий вопрос будет непростым. И почти наверняка то, что я предлагаю, многим придется не по душе. Но, если вы позволите.
– Да не тяните же Вы резину, в конце концов! Выкладывайте!
– На сегодняшний день существует всего один пример достаточно большого поселения, добившегося высокой степени автономности от Земли, – профессор выдержал паузу, обводя взглядом затихший зал, – это никары.
– Вы предлагаете нам идти на поклон к этим бессовестным жуликам!? К этим прохвостам!?
– Я неспроста вначале рассмотрел все прочие варианты, чтобы показать, что предлагаемый выход – единственный. Когда речь идет о выживании, и выживании не какой-то группы людей, а всей цивилизации, то гордостью можно и поступиться. Сейчас нам следует мыслить иными категориями.
– Да какими бы категориями мы ни мыслили, я почти уверен, что этим космодранцам плевать на нас и наши проблемы. К чему им лишняя обуза? Они только рады будут, узнав, что останутся единственными представителями рода человеческого во Вселенной.
– Я бы не был столь безапелляционным. Они вполне могут извлечь из такого поворота событий немалую материальную и моральную выгоду для себя. Да и обузой мы для них не станем.
– Почему Вы так решили?
– Речь не идет о том, чтобы заявиться со своими пожитками к ним домой. Дело в том, что сейчас никары обитают на новой станции «Исаак Ньютон», которую запустили в эксплуатацию около тридцати лет назад. Их предыдущая база «Джордано Бруно» законсервирована и не используется. Мы можем выкупить их старую станцию и в сравнительно короткий срок восстановить ее функционирование. Ее вместимость составляет примерно десять тысяч человек и при необходимости может быть еще увеличена. Я все равно считаю, что в конце концов нам придется искать новую Землю, но до той поры такое поселение вполне способно стать космическим Ноевым Ковчегом и приютить человечество на протяжении жизни нескольких поколений.
– Десять тысяч? – переспросил кто-то из зала, – десять тысяч из десяти миллиардов? Интересно, а кто возьмет на себя смелость решать, кто попадет в число счастливчиков, а кто нет?
– Давайте-ка моральные аспекты отложим на потом, а сейчас сосредоточимся на технической стороне вопроса, – резко осадил недовольных Председатель, – и так уже голова кругом идет, – он снова обратился к Слепневу, – но что, по-вашему, мы можем предложить этим космодранцам в обмен на их станцию? Что могло бы их заинтересовать настолько, чтобы они согласились?
– Мы сейчас не в таком положении, чтобы торговаться, поэтому придется дать им все, что они пожелают.
– Не слишком ли щедро? – возмутился кто-то еще, – и где гарантия, что они нас не обманут? Захапают наши подношения и смоются в свое логово. Ищи их потом!
– Здесь, на самом деле, присутствует взаимный интерес, – внешняя невозмутимость определенно давалась профессору нелегко, его лоб поблескивал от пота, – никарам изредка требуется кое-какое оборудование и материалы, которые они сами производить не в состоянии. Мы можем предложить все то, что отделяет их от полной автономности – сырье, оснастка, технологии. Так и их собственные шансы на выживание будут выше, ведь после гибели Земли они все равно всего этого лишатся. Поэтому я думаю, что они заинтересуются, а от возможного подвоха мы будем застрахованы, поскольку не станем передавать им все и сразу, тем более, что это невозможно по чисто техническим причинам.
– Путь так, но каким образом Вы собираетесь передать им свое предложение? Никарского посольства у нас нет, их дипломаты с официальными визитам к нам не заглядывают, даже телефончик для связи не оставили. Где и как Вы будете их искать?
– М-м-м, есть тут на примете один вариант…
Генерал остановил запись.
– Вот такие дела, сынок, – он вместе с креслом развернулся ко мне, – теперь ты догадываешься, для чего тебя вызвали?
Я открыл рот, собираясь ответить, но так ничегошеньки и не смог из себя выдавить. Через некоторое время, спохватившись, я подобрал челюсть, но ответ в моей голове так и не сформулировался. Мозг гудел, как трансформатор под перегрузкой. Я сам себе напоминал маленького ребенка, безуспешно пытающегося откусить от кусок от огромного яблока. Точно так же, как его зубки беспомощно скользят по гладкой кожуре, мои мыслительные потуги упорно отказывались вмещать полученную информацию в прокрустово ложе моего убогого разумения. Она оказалась для него слишком велика.
Сколько раз я наблюдал подобные сюжетные повороты в бесчисленных фильмах-катастрофах. Земля то гибла под ударами астероидов, то корчилась в муках, заразившись жутким вирусом, то тонула в водах нового Великого Потопа. Все эти киношные катаклизмы уже успели приесться, и потому я никак не мог сжиться с мыслью, что теперь все происходит в действительности. Быть может, это дурной сон или какой– то нелепый розыгрыш? Хотя вряд ли – слишком высокие сферы оказались приведены в движение, чтобы все можно было объяснить банальной шуткой.
На сей раз все закрутилось всерьез, и меня стремительно затягивало в самый центр этого водоворота.
– Вот дерьмо! – я облизал пересохшие губы, – и что же от меня требуется?
– На словах все просто, – Луцкий побарабанил пальцами по столу, – ты должен принять приглашение Кадесты, а попав на борт их станции, встретиться с руководством и договориться о передаче нам «Джордано Бруно». Вот, собственно, и все.
