Ольга Ларионова - Чакра Кентавра (трилогия)
— Нет, — отрывисто бросил Эрм один за всех.
Он мог бы сказать, что они находились в разных уголках зеленого лабиринта, заведомо расположившись так, что ни один из самых зорких и подозрительных посетителей праздника не смог бы заметить одновременно исчезновения дружины Асмура. А то, что какой‑то одиночка–оригинал надел скафандр и куда‑то сгинул, — это не могло потревожить даже самого бдительного из принцев.
Но Эрм не стал этого объяснять, потому что дороги были даже доли секунды. Все понимали, что рано или поздно погоня начнется — и скорее всего рано; похищение моны Сэниа из затерянного ущелья не выходило ни у кого из головы. Сейчас от россыпи больших и малых кораблей, напоминавших Юргу разнокалиберные дыни, забытые на высохшей бахче, всех отделяла только овальная утоптанная площадка — место, откуда стартовал корабль Иссабаста, волею магических карт, а еще точнее — прихотью крэгов — заброшенный сейчас в какие‑то необозримые дали Вселенной. Но и тех кораблей, которые оставались сейчас на Джаспере, с лихвой хватило бы на два или три мака.
— По кораблям! — скомандовал Юрг, и все, пи секунды не колеблясь, бросились выполнять его приказ, молчаливо признавая его, пришельца, командором звездной дружины.
Но они успели сделать только один шаг. Упругая волна воздуха, хлесткая и жуткая в своей непредставимой скорости, сбила их с ног, и они покатились по шершавому покрытию гавани, стараясь зацепиться хоть за какую‑нибудь трещину. Им был знаком этот удар — такая волна возникала каждый раз, когда в недопустимой близости выныривал из подпространства какой‑нибудь чересчур крупный объект. Они ждали погони, были внутренне готовы к ней. Но это была не погоня.
Потому что прямо перед ними, заслоняя группу резервных корабликов, грозно и неотвратимо выросла громада, слепленная из помятых, покореженных и оплавленных шаров. Это был мак, только что вырвавшийся из космических передряг и по нелепой прихоти судьбы вернувшийся на родную планету так некстати.
— Корабль Иссабаста! — вырвалось одновременно из десяти уст.
Доказательств этой догадки не пришлось долго ждать — корпус центрального корабля треснул, и предводитель дружины, не дожидаясь даже, пока малые кораблики отойдут на положенное расстояние, спрыгнул па землю.
И тут глаза его изумленно округлились: прямо перед собой па лиловых плитах Звездной гавани, куда никто и никогда не приходил без надобности, он увидел десяток полулежащих тел, облаченных в легкие скафандры.
Впрочем, нет — двое были без скафандров. Причем один — о, этого одного Иссабаст отличил бы из тысячи тысяч, потому что он не только был схож лицом и статью с покойным Асмуром, владетельным эрлом, — этот светловолосый гигант отличался ото всех, ибо он был без крэга.
— Ко мне, моя дружина! — разнесся над молчаливой пустыней зычный голос Иссабаста. — Нам предстоит еще одна охота! Судьба даровала нам зверя, который вне закона. Затравим же его! Крэг и Баст, дружина моя!..
Он не успел повторить боевой клич своего рода, как ослепительно белый луч выметнулся, словно из‑под земли, откуда‑то справа, от Юрга и, разрезав вечерний туман, ударил точно на голос. Дымно и тускло зарделся горящий плащ, высвечивая в сумерках контур, стремительно теряющий сходство с человеческой фигурой, и только тут до Юрга дошло, что случилось непоправимое — впервые за полторы тысячи лет джасперянин направил запретное оружие на своего земляка.
— Гэль, остановись!.. — запоздало крикнул он, но Гэль, припав на одно колено, снова прицелился, беря на мушку раскрывающийся люк, и не успел второй дружинник спрыгнуть на долгожданную землю, как белая молния превратила и его в живой факел.
Но на этом момент внезапности был упущен — трещины разом избороздили причудливую поверхность пузырчатого мака, и оттуда в ответ блеснуло сразу несколько ответных разрядов. В паузе, когда чуть подсвеченный закатной луной туман, казалось, еще плотнее прикрыл поле неожиданного сражения, проворные натренированные тела метнулись вниз, на холодные плиты. Дружине Иссабаста, готовой к возвращению на родной Джаспер, и в голову не пришло облачаться в скафандры, и теперь это давало людям Юрга некоторое преимущество.
Из темноты донесся характерный змеистый свист клинков, покидающих хорошо подогнанные ножны.
— Не ввязываться в стычку! — крикнул Юрг, холодея от одной мысли о том, что сейчас будет упущено самое драгоценное — время; оно работает только на дружину Иссабаста, потому что к пей уже наверняка спешит подкрепление, а вот его товарищам ждать поддержки просто неоткуда. — Обходить корабль слева! Короткими перебежками, мы с Гаррэлем прикроем!
Слева и справа от него разом вонзились две молнии, послышалось шипение плавящегося камня. Юрг злорадно улыбнулся: по всем законам Вселенной он приобретал то, что называлось “правом на самооборону”.
Он выхватил десинтор и нажал на спуск, целя по ногам.
— Не бойтесь за наших, командор, — крикнул Гаррэль, — кроги прикрыты, а скафандры выдерживают разряд!
— Крэг и Баст!!! — раздался в ответ боевой клич, и словно в подтверждение того, что они поняли грозящую им опасность, дружинники Иссабаста разом направили свои лучи на тех двоих, которые, как и они сами, не были защищены чудотворной гибкой броней: Гаррэль — по своей беспечности, а Юрг — просто за неимением таковой.
Напряжение нарастало: с секунды на секунду должна была появиться погоня из королевских садов; но сумеют ли дружинники Иссабаста продержаться до ее прибытия? Юрг и Гэль, продвигаясь зигзагами к россыпи резервных кораблей и ведя непрерывный огонь по воинам из чужого мака, отчетливо видели, что почти все их спутники уже достигли цели, в то время как защитники прибывшего звездолета мало–помалу выходят из боя — все меньше и меньше молний сверкало из‑за его массивного корпуса, все больше и больше крэгов, потерявших своих хозяев, подымалось в вечернюю синеву неба. Казалось, победа уже близка, победа — это бегство с этой беспомощной, обреченной планеты, не желавшей самостоятельно искать спасения. Победа — это Земля, куда нужно было добраться вопреки всему, нарушая все законы и уговоры.
Любой ценой.
И когда Юргу показалось, что цена эта заплачена и победа у них в руках, он услышал короткий крик Гэля:
— Командор! Мона Сэниа…
Он задохнулся жаром всех молний, прочертивших поле боя, — ведь за все эти бесконечно тянущиеся секунды молниеносной схватки он пи разу не подумал о своем сыне и о своей жене.
Он беспомощно оглянулся, пытаясь распознать в коконах одинаковых скафандров знакомые очертания, но это было невозможно: несколько стремительно движущихся фигур уже достигли малых кораблей и скрылись в них, остальные были близки к цели, но в редких хризантемных выхлопах одиночных разрядов, все еще раздававшихся со стороны мака, невозможно было ни опознать, ни пересчитать их.
В отчаянии он перекинул калибратор десинтора на непрерывный широкополосный разряд и, вжавшись лопатками в шершавую выщербленную плиту, раскинул над собой гигантский ослепительный веер.
И только тут заметил сзади — ох, как далеко сзади! — что‑то бесформенное, копошащееся, бьющееся. Он мгновенно погасил разряд и бросился туда, почти автоматически отмечая, что и Гэль не бежит к кораблям, а, наоборот, почти во весь рост мчится к Иссабастову маку, наперехват двум последним трассирующим очередям. Он знал, что на этот заслон можно положиться и теперь все свои силы вложить в скорость, — ничего другого не было сейчас важнее: скорость!
Подбегая, он в прерывистом свете редких вспышек увидел мону Сэниа, которая, распахнув свой легкий скафандр, старалась прикрыть им маленького Юхани, а бьющееся и вырывающееся наружу — это был ее сиреневый крэг, яростно выдирающий свои крылья из‑под непроницаемой пленки да еще норовивший ударить клювом в лицо.
— Держите ее крэга! — донесся издалека голос Гаррэля, и краем глаза Юрг успел заметить, что его стремительная, гибкая фигура выросла вдруг во весь рост — и исчезла.
И в тот же миг аметистовый стервятник вырвался‑таки из своего плена, еще раз ударил куда‑то наугад и с мстительным кличем взмыл в ночное небо.
Юрг стиснул зубы, преодолел одним прыжком оставшиеся метры и схватил Сэнни вместе с крошечным попискивающим свертком, упрятанным под скафандр.
— Брось меня, — услышал он шелест сухих упрямых губ. — Брось, я тебе приказываю! Без тебя они не договорятся с Землей, а я теперь в полете — только обуза…
Он побежал к своим кораблям, уже начавшим сползаться, чтобы образовать единый мак, и старался не слушать ее и не глядеть в изуродованное, залитое кровью лицо. Редкие разряды хлестали по земле то слева, то справа — два последних дружинника Иссабаста до конца выполняли приказ своего командора, но темнота не позволяла им сделать прицельного выстрела.
