Дмитрий Колесов - Гололед (Черновик)
— Это бесшумный стрелково-гранатометный комплекс "Тишина", состоит из автомата АКМС с глушителем ПБС-1 и бесшумного подствольного гранатомета БС-1 (РГА-86). Вышибных патронов в рукояти гранатомета десять, калибр гранатомета 30 мм, граната кумулятивная. — начал инструктаж старший лейтенант.
— Это прибор бесшумной стрельбы, навинчивается на ствол автомата вместо тормоза-компенсатора. Смотри — это неполная разборка, вот — сборка. Повтори. Норма. Иди в каптерку возьми РД, загрузимся боеприпасом.
Под моим умоляющим взглядом, Касимов дал мне еще второй цинк 7,62х39, всего более 1300 патронов. Выдал 20 практических гранат и столько же вышибных патронов. Вес РД потянул за тридцать килограммов.
Поехали на стрельбище и там я оторвался, по полной. Хватило пары магазинов привыкнуть к оружию, стрелял на 100 и 200 метров с ПБС и с дульным компенсатором А из гранатомета на 150 метров. Прервались мы только на ужин. Сжег весь боезапас, Касимов смотрел на меня с усмешкой, зато инструктор с явным одобрением.
— Я думаю с Кирилловым вы споетесь, тот такой же фанат. Только бы попалить, — сказал Касимов.
— Кириллов, это кто?
— Это лучший снайпер бригады и не только. Завтра с ним пойдете на стрельбище. А теперь чистить оружие, сдать старшине.
— Слушаюсь товарищ старший лейтенант.
— Сдашь оружие, пойдешь в санчасть, там опять с тобой поработают. Ничего, мы все это проходили.
Спал я крепким сном младенца, наигравшегося вдоволь своими игрушками.
Утром капитан Валеев прочитал отчеты и чему то усмехнулся, Касимов ответил ему такой же понимающей усмешкой:
— Я думаю бате придется раскошелиться на Белорусский бальзам.
— А то, Хохол никогда не ошибался.
И я понял, каким образом я оказался здесь — меня сдал старший инструктор снайперов на курсах" Выстрел". Тот самый хитрый хохол, с идентичной кличкой.
Сидевший с моими командирами лейтенант, явно из сверхсрочников, невысокого роста с непропорционально огромными мозолистыми ладонями, только скупо скривил губы, неподвижного лица. Странно, но я его только заметил.
— Поступаешь под начало лейтенанта Кириллова, — сказал Валеев. Козлик возьмете в парке, дежурный. Распоряжение зампотехом получено. Кириллов, Лобанов имеет права.
— Ну идем лейтенант, — сказал Кириллов. как то плавно поднявшись со стула, будто перелился из одного положения в другое. В парке пересели с мотоцикла на ГАЗ-69А, я внимательно осмотрел машину, попробовал ее на ходу и только тогда расписался в журнале за путевку. Кириллов явно одобрил, а что, уж это мой профиль. В оружейной мастерской Кириллов достал из сейфового ящика стандартно укомплектованную СВД и, явно облизанную индивидуально, снайперскую винтовку Мосина с длинным стволом 1901 года.
Приказал мне разобрать каждую винтовку, поочередно, приготовить к стрельбе и собрать. Ну. это мы проходили и могем, тем более он меня не торопил. Затем получили, боезапас, много — обрадовался хомяк моей души. Переоделись в камуфляж, ботинки с мягкой подошвой, и отправились на стрельбище, где представились руководителю стрельб и он определил нам две снайперские позиции на огневом рубеже. Сначала стреляли строго по командам, но когда рота отстрелялась и убыла, к нам подошел заместитель руководителя стрельб и разрешил стрелять по готовности. Пошло много веселей. Кириллов поправлял и подсказывал мне взглядами, реже жестами, сказав за все время стрельб, не более двух десятков слов. При стрельбе из СВД начали с двухсот метров, Кириллов сказал чувствуй и я не торопился со стрельбой переводя огонь с фланга на фланг сектора, согласно его указаниям. Затем начали стрелять на скорость, он поднял руки и загибал пальцы в спорадическую очередность номеров мишеней. Периферическим зрением контролировал очередность мишеней — и так десять серий. А к концу обоймы, вдруг сжал оба кулака. Я быстро пополнил магазин и отстрелял его весь, по десяти мишеням. Оказалось правильно.
Кириллов тоже записывал, что то в своем блокноте. Затем перешли на 400 метров и далее на 800. Я старался, как мог и наконец понял странность поведения общавшихся со мной военнослужащих. На Кириллове это выглядело наиболее выпукло — это были Профессионалы и им не нужно было ничего доказывать ни себе, ни кому другому. Абсолютно без всяких понтов — все четко, уверенно, по делу. Это были не бравые машины смерти, этакие Джеймс Бонды, из Альфы, Зенита…, трущихся возле больших звезд и лампасов. Это были труженики фронтовой разведки, их работа напоминала работу мастеровых высочайшей квалификации.
Работники войны, таких людей я мог понять, даже понимал. Из винтовки Мосина стреляли после обеда, начали с 800 метров и последний рубеж был на 1200 метров. Патроны на стрельбу 1000–1200 метров, Кириллов мне дал свои, 10 обойм. И видно было, что он ими дорожил — штучная работа.
Закончили уже в глубоких сумерках, стрельбой из СВД на 400 метров, с тем же прицелом ПСО-1. Помощник нервничал, но умеренно, на выходе я достал из рюкзака и отдал капитану бутылку коньяка Коктебель. Кириллов одобрительно кивнул:
— Слушай Лобанов, у тебя очень знакомые ухватки. Какая у тебя была последняя кличка?
— Старшина.
Здесь он поинтересовался: "А Семеныч, наш старшина, тебе не родственник? Одна ухватка."
— У меня мужа тетушки зовут Семеныч
И я увидел, как суровое и бесстрастное лицо Кириллова, прорезали лучики смешинок у всегда прищуренных глаз и это меня поразило. Правильно говорил участковый на Сахалине: "Правда она разная." Так у меня появилась первая кличка — Старый и это у самого молодого в подразделении бойца.
Почистил оружие, отчитались за боезапас, сдали машину и из парка довез Кириллова до квартиры, в Марьиной Горке. А сам поехал по уже привычному маршруту: санчасть — общежитие.
А утром, опять у Валеева в канцелярии, разговор начался с меня:
— Ну Кириллов говорит, что ты — стрелок, без опыта и стажа. Но стрелок.
— Да стреляет он нормально, до уровня подразделения дотянет.
— Даже так… ну а сегодня Кириллов покажет тебе, чем отличается снайпер от стрелка. Ну, насколько это возможно в наших мирных условиях. Свободны.
Спросил у Кириллова:
— А капитан, когда приходит на службу?
— Да он с нее, по моему и не уходит.
— И еще, вот из личного состава я никого и не видел.
— Так работают весь день, что в канцелярии делать, а живут по квартирам. Ну давай в парк, в мастерскую и на природу.
— Слушаюсь Мастер, — как то самопроизвольно сказал я и ведь попал в точку.
— Можешь так и называть.
Весь следующий день он показывал и рассказывал, такое о военной профессии снайпера, что мало кому известно и вряд ли будет известно. Как всякое высокое мастерство, оно состояло из тысячи мелочей, в котором мелочей не было — по определению.
Мы приехали на опушку леса, Кириллов достал сумку и из нее два маскировочных халата комбинезона — один гладкий, один лохматый. Показал как их одевать, как подогнать по фигуре, росту и сказал, что каждый снайпер делает себе комбез сам, в зависимости от полевого театра действий. Затем приказал мне нацепить полную снарягу и с СВД на шее бежать за ним по лесу, стараясь соблюдать максимум скрытности. Показывал где и как нужно бежать в зависимости от грунта и леса, оказалось, целая наука. Ознакомил с основными принципами маскировки: одел лохматый комбинезон, сказал мне отвернуться досчитать до 50 и искать его на этой поляне, дал срок минуту. Я не нашел. Когда же замаскировался я, то через тридцать секунд услышал покашливание слева от себя. Оказывается он здесь находился уже секунд десять, фантастика.
Обедали тормозком взятым Кирилловым из дома. Он посоветовал, как тренировать зрительную память, повседневно и ежечасно. И опять показывал и рассказывал, как незаметно передвигаться — все равно бегом, ползком или на корточках, какие лучше на намечать ориентиры остановок при скрытном передвижении.
Я приуныл, чувствуя себя полным салабоном. А в конце дня он меня окончательно добил:
— Алексей, снайпер не тот, кто отлично палит по мишени выбивая дыру в яблочке, на любом расстоянии. Снайпер, это кто после подготовки его выстрела сотней человек, придет не заметно, оборудует позицию не заметно. Точно отстреляется, не более, чем за три секунды и уйдет не заметно. А с какого расстояния он будет стрелять и сколько раз, не суть важно.
Ладно, теперь ближе к теме. Мы все таки не пехотные снайперы, хотя и носим форму мотострелков, но работаем парами. Напарник осуществляет огневое прикрытие и целеуказание, но всегда должен быть готов к выстрелу по цели задания. Вот об этом я расскажу подробнее и в примерах.
— Мастер, значит я буду у вас напарником.
— Да.
— Я приложу все усилия.
— Ну и ладушки.
Я понял, что решение созрело на этой поляне и не понимал, что послужило катализатором его принятия. Одно было ясно, что мне только что, невероятно, фантастически повезло. Или наоборот.
