Карен Тревис - Войны клонов
Но Рекс чувствовал этот грохот, и видел вспышки, и среди всего этого видел своих солдат, которые действовали, как машины. Они тренировались всю жизнь для того, чтобы именно в такой миг, как этот, действовать интуитивно, не думая ни секунды. Они тренировались всю жизнь для того, чтобы в этот день их жизни оборвались.
Да, шлем приглушал внешние звуки и ослепительные вспышки, но по внутренней связи Рекс постоянно слышал тяжелое дыхание своих людей, крики и хрипы.
Дроиды зацепили леску, которую натянул Джет, сработали детонаторы, обе стены рухнули и погребли под собой дроидов. «Надо было давно это сделать, — подумал Рекс. — Можно было создать завал — тогда дроидам пришлось бы прокопать себе путь к неприятелю».
Но теперь уже поздно. На них шли боевые супер-дроиды за шеренгами обычных дроидов с бластерами. Со всех сторон бежали дроиды-«пауки». Была еще лазерная пушка. Залпы были так близко, что датчики Рекса фиксировали повышение температуры и шипение, когда мимо проносился очередной снаряд, впечатываясь во что-то рядом с ним. Во что-то… в его ребят.
Снаряды выбивали куски камня из стен, от осколков некуда было спрятаться. Дым стал таким густым, что Рекс уже ничего бы не видел, если бы не термальные датчики шлема. Он бросил быстрый взгляд на балки под потолком и понял: перебить их так, чтобы потолок рухнул на наступающих дроидов, не получится. Оставалось только бесконечно стрелять.
Он увидел, как упал Джет, затем Хез и еще трое из его отряда. Он увидел, как один солдат в упор расстрелял дроида и отлетевший кусок металла снес ему голову. На Корика напал дроид как раз в тот момент, когда солдат перезаряжал оружие. Он попытался отбиться прикладом. Рекс выпустил серию залпов в дроида, но не успел разглядеть, спасло ли это Корику жизнь, — что-то огромное и тяжелое сбило его самого с ног и придавило к земле. Рекс автоматически вытащил бластер и выпустил всю обойму в нависшую над ним тень.
Все происходило слишком быстро, оставалось полагаться только на рефлексы, и, как всегда, все виделось, словно в замедленной съемке, а некоторые эпизоды четче других — они навсегда останутся в его памяти.
Он увидел вспышку — похоже, он попал во что-то с близкого расстояния. И тотчас же у него пресеклось дыхание из-за придавившего его металлического колосса, который рухнул прямо на него. Где-то под ребрами отозвалась острая боль, будто его пронзили клинком. Нет, не так. Он уже был однажды ранен, и эта боль была другой, не такой острой. Какого черта в голову лезет такая чушь? Он ведь умирает. Да, ему казалось, это будет не так.
— Корик! — крикнул он. — Корик?
Услышал его Корик или нет, но ответа не последовало. Внутри шлема была тишина. Рекс не мог пошевелиться, не мог сдвинуться с места под тяжестью огромного дроида.
Да. Он не думал, что его смерть будет такой.
* * *
ЗАБРОШЕННЫЙ ТРОННЫЙ ЗАЛ В МОНАСТЫРЕ — ПЛАНЕТА ТЕТ
Даже в этом отдаленном зале, в самом сердце монастыря, Энакин вздрогнул, когда услышал грохот боя. У него не было шлема, и он не мог знать, что происходит у ворот, но благодаря своей Силе Скайуокер чувствовал боль и страх, какие бывают только тогда, когда гибнут люди, не дроиды.
«Прости меня, Рекс. Прости…»
— Дроиды внутри, — сказал он. — R2-D2, поторопись. Задание еще не выполнено. Асока, приготовься.
Она подняла рюкзак и надела его на спину. Ротта проснулся, заморгал и забулькал.
— О-о, ты снова с нами, вонючка? — спросила Асока, повернувшись, чтобы посмотреть на малыша. — Ну что, выспался? Теперь тебе получше?
— Только не умирай, — попросил Энакин ничего не понимающего Ротту.
Сам он думал о том, что ради этого слизняка потерял почти всех своих бойцов. «Неужели мы совсем не можем обойтись без этих торговых путей? — размышлял он. — И неужели нельзя было решить проблему дипломатическим путем?» Но он понимал, что в любом случае теперь уже слишком поздно.
— Надо поскорее вернуть его папочке, — сказал он.
Асока нахмурилась.
— Может быть, у тебя (как и у многих других) достаточно причин, чтобы ненавидеть хаттов. Но Ротта-то в чем виноват? Он еще малыш. Нельзя же его винить за то, что он родился слизняком.
— Не волнуйся, вот подрастет, и у нас появятся более веские причины… — Энакин был не в том настроении, чтобы проявлять политкорректность. Хаттенок жив, а вот его люди мертвы. Может быть, все до последнего. Самое плохое, что в голову постоянно лезли мрачные мысли и неприятные воспоминания. — Знаешь, я честно выполняю приказы, честно делаю свою работу, но у меня есть право самому решать, стоит ли это дело крови моих ребят или нет.
— Но ведь если мы получим доступ к их торговым путям, мы получим стратегическое преимущество, которое, быть может, спасет сотни жизней.
— Но стоит ли вообще воевать, если мы готовы заключать сделки с бандитами, если берем себе в союзники убийц и вымогателей, работорговцев и наркобаронов? За что тогда мы вообще воюем?
Асока удивленно на него уставилась.
— Это проверка?
— Нет. Просто у меня плохое настроение.
R2-D2 громко запищал. Дроид радовался. Он нашел то, что искал. Энакин с удовольствием оторвался от своих мрачных раздумий и поглядел на голографический план монастыря, который дроид-астромеханик высветил с помощью своего проектора.
Оказывается, из монастыря вело множество потайных ходов, но больше всего Энакину понравился тот, который выходил на платформу — отличное место для посадки. Она прилепилась к склону горы немного ниже вершины.
— Отличная посадочная площадка, — заметил Энакин. — Веди нас туда, R2-D2, а я свяжусь с Кеноби, попрошу, чтобы нас забрали.
— Ну вот, скоро будешь дома, — зашептала Асока маленькому хатту. — Потерпи немного. Скоро увидишь папочку.
— Везучий хаттеныш, — с горечью бросил Энакин.
Он знал, что подает плохой пример своей ученице, но, что поделаешь, ему было всего двадцать, и за свою короткую жизнь он испытал немало горестей и видел очень мало радостей.
Но у Рекса и его ребят вообще ничего хорошего в жизни не было. «У меня по крайней мере есть Падме. Чего ж я ною?» — подумал Энакин.
Это было неправильно. Он Избранный, он джедай. Это его судьба, а судьбу изменить нельзя. Но иногда ему все же не удавалось принимать ее так, как должно: без злости, без страха, без вопросов.
— Вперед, R2-D2. Следующая остановка — Татуин.
* * *
У ВХОДА В МОНАСТЫРЬ — ПЛАНЕТА ТЕТ
Рекс сам не заметил, куда делся дроид, который его придавил. Он понял только, что снова может дышать, и радовался этому.
Он моргнул и перевел свой шлем в обычный режим оптики. Если он все же умер, то надо признать, загробный мир мало чем отличается от нормального. А значит, он скорее всего жив.
Рекс наконец понял, что сидит, прислонившись к стене посреди обломков дроидов и каменных осколков.
Перед глазами замелькали иконки — пятеро из его ребят живы.
«Да, и я жив. Я жив. Вам же было бы лучше, если бы вы меня прикончили, жалкие жестянки», - с яростью подумал Рекс, но не стал тут же бросаться в бой. Надо было оценить обстановку.
— Не двигаться, — приказал он по внутренней связи. Благодаря своим шлемам клоны могли переговариваться незаметно для дроидов. — Отзовитесь, кто слышит.
— Вас слышу, сэр.
— Да, сэр.
— Прием.
— Слушаю, сэр, — ответил Корик. Он все-таки выжил. — Я жив, отделался синяками.
— И я, сэр.
— СТ-99-32, сэр.
Рекс почувствовал, что теперь он справится, сколько бы ни осталось дроидов. Он был снова готов действовать.
— Неспособные передвигаться и применять оружие, отзовись! — В наушниках слышалось только тяжелое дыхание клонов. — Отлично. Внимание. Операция будет рисковая. Слушай мою команду: как только отдам приказ, отступаем во двор, хватая по пути любое пригодное оружие, и отходим в джунгли.
— Да, сэр, — ответили оставшиеся бойцы. По его словам все выходило так просто.
И тут Рекс увидел перед собой берцы и край мантии — кто-то не спеша шел к нему, а рядом заметил ноги дроида. Решив пока притвориться мертвым, он изменил широту обзора: благодаря шлему, можно было не крутя головой увидеть даже то, что находится сзади, — и увидел боевого дроида в форме командующего и женщину, бритую налысо, в черной мантии и с лазерным мечом в руке.
