Грегори Бенфорд - Червь в колодце
Ученый снова принялся разглядывать пальцы. Крепкие, жилистые и одновременно толстые. Может быть, он в них влюблен? Клэр решила заполнить паузу, представляя некоторые интересные действия, которые он может сделать такими пальцами. Она давно усвоила, что при многих переговорах большую часть работы делает молчание.
— Мы... отстаем от графика нашего исследования. Ага, признался.
— Эти типы на Луне считают, что обязаны руководить буквально всем.
Он энергично кивнул:
— Мы ждали месяцы. А ведь червь может упасть на Солнце в любой момент! Я им говорил снова и снова...
Каким-то образом Клэр ухитрилась переключить его на режим потока жалоб. Целую минуту он распинался насчет тупых невежд, которые только просиживают штаны перед экранами, не имея практического опыта. Она изобразила сочувствие и стала любоваться тем, как его руки сжимаются, бугрясь мускулами. «Сначала дело», — пришлось ей напомнить самой себе.
— Так вы думаете, что он может просто... ну... улететь?
— Червь? — Он моргнул, выплывая из потока жалоб. — Чудо уже то, что мы вообще его обнаружили. Он может в любой момент упасть на Солнце.
— В таком случае быстрота важнее всего. Вы... э-э-э... можете распоряжаться вашим местным бюджетом?
— Да. — Он улыбнулся.
— В сущности, речь идет о мелкой сумме. Сто миллионов.
— Это не мелочь. — Ученый быстро и сильно нахмурился.
— Ладно, пусть будет семьдесят пять. Но только наличными, хорошо?
Большая магнитная дуга возносилась над длинным и слегка изогнутым солнечным горизонтом. Расставивший ноги великан, только без туловища.
Клэр так откорректировала орбиту, чтобы скользнуть в нескольких километрах над верхней точкой арки. Внутри ее распускались красные цветы — водородная плазма, нагретая токами, которые порождают магнитные поля. Скороварка длиной тысячи километров.
Она простояла здесь месяцы и могла простоять годы. Или же взорваться в ближайшие несколько минут. Предсказывать, когда арки извергнут солнечные вспышки, — это крупный научный бизнес, прогноз погоды в Солнечной системе, за которым пристально следят. Вспышка могла поджарить рабочих в поясе астероидов. Солнечный дозор наблюдает за всеми арками. Так они и обнаружили червя.
Трубки потока набухли.
— Уже есть изображение?
ДОЛЖНО БЫТЬ, НО СНИЗУ ИДЕТ ИЗБЫТОЧНЫЙ СВЕТ.
— Тоже мне новость! Здесь все избыточное.
ПО ДАННЫМ СО СПУТНИКОВ, ДИАМЕТР ОБЪЕКТА НЕСКОЛЬКО СОТЕН МЕТРОВ. НО Я ВСЕ ЕЩЕ НЕ МОГУ ЕГО ОБНАРУЖИТЬ.
— Проклятие!
Клэр рассматривала трубки потока, отслеживая некоторые от вершины арки до утолщения в ее основании, которым она держалась за бурлящее Солнце. Неужели червь упал? Он мог соскользнуть по этим магнитным линиям, шлепнуться в густое и более прохладное море плазмы. Потом он начнет падать до самого ядра звезды, пожирая ее. Вот реальная причина, почему на Луне так торопятся «изучить» червя. Страх.
— Где он?
ЦЕЛЬ ВСЕ ЕЩЕ НЕ ОБНАРУЖЕНА. ОБЛАСТЬ НА ВЕРШИНЕ АРКИ ИСПУСКАЕТ СЛИШКОМ МНОГО СВЕТА. ТЕОРЕТИЧЕСКИХ ОБОСНОВАНИЙ ЭТОМУ НЕТ.
— К черту теорию!
ВРЕМЯ ДО НАЧАЛА МИССИИ: 12,6 СЕКУНДЫ.
Арка рванулась навстречу, стремительно набухая. Клэр увидела, как тонкие волоконца внутри ее то вспыхивают, то гаснут, когда токи проходят по пути наименьшего сопротивления, постоянно удерживая равновесие между горячей плазмой внутри и магнитными стенами снаружи. Если сжать магнитный кулак, то плазма ответит ослепительным свечением. Сжатие — свет. Сжатие — свет. То, что природа смогла сотворить такое замысловатое диво и направить его по дуге над бушующим Солнцем, было чудом, но восхищаться им сейчас Клэр была не в настроении...
Пот заливал глаза, стекал по подбородку. Теперь никакие трюки с освещением не помогут забыть о жаре. Клэр заставила себя вдыхать и выдыхать.
Шлаковый щит принял на себя основной удар. Но в нижней точке параболической орбиты гигантский солнечный горизонт простирался раскаленным добела океаном во всех направлениях.
НАША ВНУТРЕННЯЯ ТЕМПЕРАТУРА ПОВЫШАЕТСЯ.
— Еще как. Найди червя!
ИЗБЫТОЧНЫЙ СВЕТ НЕ ОСЛАБЕВАЕТ... НЕТ, ПОГОДИ. ОН ПРОПАЛ. ТЕПЕРЬ Я ВИЖУ ЦЕЛЬ.
Клэр шлепнула по подлокотнику кресла и испустила радостный вопль. Стенной экран показывал вершину арки. Они опускались к ней, скользя над самой верхушкой, и... вот он.
Темный шар. Или червь на дне гравитационного колодца. И совсем не похож на муху. Он устроился на силовых линиях подобно черному яйцу на бело-голубой соломе. Черное пасхальное яйцо, которое спасет Клэр и корабль от «Исатаку».
СЪЕМКА НАЧАТА. ОТКЛИК ПО ВСЕМУ СПЕКТРУ.
— Браво.
СЛОВО ВЫРАЖАЕТ ВОСТОРГ, НО ТВОЙ ГОЛОС — НЕТ.
— Я нервничаю. И плата за этот полет мне, конечно, поможет, но ее все равно не хватит, чтобы сохранить этот корабль. Или тебя.
НЕ ОТЧАИВАЙСЯ. Я СМОГУ НАУЧИТЬСЯ РАБОТАТЬ С ДРУГИМ КАПИТАНОМ.
— Для этого требуются большие способности к межличностному общению, старушка Эрма. Вообще-то я волновалась не за тебя.
Я ЭТО ПОДОЗРЕВАЛА.
— Если я потеряю этот корабль, мне придется искать какую-нибудь работу для сурков.
На это у Эрмы не нашлось готового ответа, и она сменила тему:
ИЗОБРАЖЕНИЕ ЧЕРВЯ УМЕНЬШАЕТСЯ.
— Что?!
По мере того как они проносились над аркой, изображение съеживалось. По краям его размывала рябь сдавленного и скрученного света. Вокруг черного центра Клэр увидела пляшущие радуги.
— Что происходит? — Ее охватил внезапный страх: а вдруг эта штуковина падает, погружаясь в Солнце?
ОТНОСИТЕЛЬНОЕ ДВИЖЕНИЕ НЕ ОБНАРУЖЕНО. ПО МЕРЕ НАШЕГО ПРИБЛИЖЕНИЯ СЖИМАЕТСЯ САМО ИЗОБРАЖЕНИЕ.
— Невозможно. Предметы выглядят крупнее, когда к ним приближаешься.
НО НЕ ЭТОТ ОБЪЕКТ.
— Неужели червоточина сжимается?
ОТМЕТКА! ПОЛОВИНА СЪЕМКИ ЗАВЕРШЕНА.
Клэр вспотела, и причиной тому была не жара.
— Что происходит?
Я ПОКА ЕЩЕ НЕ ПОДКЛЮЧИЛА СЕКЦИЮ ЗАПАСНЫХ ТЕОРИЙ.
— Как это утешает. Мне всегда становится лучше после симпатичной и приятной теории.
Червоточина внешне продолжала сжиматься, а дуга теперь стала отдаляться. Странных ярких радуг по окружности темного пятна стало больше. Вскоре они полностью скрыли изображение. Клэр заерзала.
ОТМЕТКА! СЪЕМКА ЗАВЕРШЕНА.
— Отлично. Роботы развернуты?
КОНЕЧНО. ДО ОТДЕЛЕНИЯ ОТ ЩИТА ОСТАЛОСЬ 189 СЕКУНД. НАЧАТЬ ОТСЧЕТ?
— Мы сделали все снимки, которые они хотели?
ВО ВСЕМ СПЕКТРЕ. ВЕРОЯТНАЯ ПРИБЫЛЬ - 75 МИЛЛИОНОВ.
Клэр еще раз завопила:
— Их хотя бы хватит на хорошего юриста, а может быть, чтобы заплатить штрафы.
ЭТО КАЖЕТСЯ ГОРАЗДО МЕНЕЕ ВЕРОЯТНЫМ. А ПОКА Я НАШЛА ОБЪЯСНЕНИЕ АНОМАЛЬНОМУ СЖАТИЮ ИЗОБРАЖЕНИЯ. У ЧЕРВОТОЧИНЫ ОТРИЦАТЕЛЬНАЯ МАССА.
— Антивещество?
НЕТ. ЕЕ ПРОСТРАНСТВЕННО-ВРЕМЕННАЯ КРИВИЗНА ПРОТИВОПОЛОЖНА НОРМАЛЬНОЙ МАТЕРИИ.
— Не понимаю.
Червоточина соединяет две области пространства, иногда это точки, разделенные множеством световых лет, — это она знала. Они были остатками первозданной горячей Вселенной, морщинками, которые не смогло разгладить даже ее расширение. Материя могла проходить сквозь один конец червоточины и появляться на другом ее конце — субъективно мгновение спустя. Вот вам и путешествия со сверхсветовой скоростью.
Эрма объясняла, используя свой канал высокоскоростной связи. Клэр слушала, едва успевая схватывать суть.
Имелась вероятность того, что за пятнадцать миллиардов лет, миновавшие после рождения червоточины, один из ее концов проглотил больше материи, чем другой. Если один конец застрял внутри звезды, то он поглотил огромную массу. И локально стал более массивным.
Но материя, льющаяся в приемный конец, выбрасывается на другом конце. Локально это выглядит так, словно выбрасывающий конец теряет массу. И пространство-время вокруг него искривляется в сторону, противоположную относительно принимающего конца.
— Поэтому он и выглядит как отрицательная масса?
ДОЛЖЕН ВЫГЛЯДЕТЬ. ПОЭТОМУ ОН ОТТАЛКИВАЕТ МАТЕРИЮ. А ДРУГОЙ КОНЕЦ ПРИ ЭТОМ ВЕДЕТ СЕБЯ КАК ПОЛОЖИТЕЛЬНАЯ, ОБЫЧНАЯ МАССА И ПРИТЯГИВАЕТ МАТЕРИЮ.
— В таком случае почему он не улетает от Солнца?
УЛЕТИТ И ЗАТЕРЯЕТСЯ В МЕЖЗВЕЗДНОМ ПРОСТРАНСТВЕ, НО ЕГО УДЕРЖИВАЕТ МАГНИТНАЯ АРКА.
— Откуда мы знаем, что у него отрицательная масса? Я видела лишь...
Эрма вывела на экран изображение:
ОТРИЦАТЕЛЬНАЯ МАССА ДЕЙСТВУЕТ КАК РАССЕИВАЮЩАЯ ЛИНЗА ДЛЯ ПРОХОДЯЩЕГО РЯДОМ СВЕТА. ВОТ ПОЧЕМУ НАМ КАЗАЛОСЬ, ЧТО ОНА СЪЕЖИВАЕТСЯ, КОГДА МЫ НАД НЕЙ ПРОЛЕТАЛИ.
Клэр знала, что обычная материя фокусирует свет, подобно собирательной линзе. Взглянув на экран, она сразу увидела, что конец червоточины с отрицательной массой преломляет свет противоположным образом. Входящие лучи отклонялись в стороны, оставляя перед собой темный туннель. Они пролетали поперек этого туннеля, ныряя в него, поэтому кажущийся размер червоточины уменьшался.
