Роберт Сойер - Без следа
Беззащитный Альтаир III лежал перед нами.
* * *
Человечество чудом продержалось те пять сотен лет, что жило с ядерной бомбой. Она применялась одиннадцать раз на Земле и Марсе и убила больше ста миллионов — но человеческая раса выжила.
Но наш особый груз, Аннигилятор — это было нечто бо́льшее — гораздо большее. Это был убийца планет, разрушитель миров. Когда Гаро Алексанян изобрёл эту технологию, мы сказали, что никогда, никогда не применим её.
Но, конечно же, это была неправда. Мы собирались её применить прямо сейчас.
Всё могло повернуться по-другому. Люди не были умнее альтаирцев; технологии, которые мы извлекли из их разбитых кораблей, были тому свидетелями. Но иногда тебе просто везёт.
Наши учёные всегда занимались разработкой новых видов оружия; не было никаких оснований полагать, что у альтаирцев это было не так. Атомные ядра держатся вместе сильным ядерным взаимодействием; без него положительно заряженные протоны отталкивались бы друг от друга, и атомные ядра не могли бы сформироваться. Аннигилятор на долю секунды превращает сильное взаимодействие в электромагнитное, из-за чего атомы моментально распадаются.
Это было блестящее изобретение для вида, который вообще-то не слишком хорош в изобретательстве. При наличии бесчисленных изолированных общин, существовавших на Земле в прошлом, можно было бы ожидать, что одни и те же фундаментальные изобретения будут делаться много раз — но так не было. Вещи, которые мы сейчас считаем интуитивно очевидными, были изобретены лишь раз: водяное колесо, шестерёнки, магнитный компас, ветряная мельница, печатный станок, камера-обскура и даже алфавит появились в людской истории один-единственный раз, и лишь благодаря торговле стали доступны остальному человечеству. Даже, казалось бы, самое очевидное из изобретений, колесо, было создано лишь дважды: в первый раз в окрестностях Чёрного моря, а потом, гораздо позднее, в Мексике. Из сотен миллионов человеческих существ, живших на заре времён, ровно двум пришла в голову идея колеса. Все остальные лишь копировали её у первооткрывателей.
Так что, вероятно, изобретение Аннигилятора Алексаняном было счастливой случайностью. Если бы эта идея не пришла в голову ему, до неё, вероятно, не додумался бы никто другой в Трёх системах; по крайней мере, не в скором времени. Пять столетий назад говорили, что теория струн — это наука двадцать первого столетия, случайно открытая в двадцатом; вероятно, Аннигилятор — это кусочек науки тридцатого столетия, на который нам повезло наткнуться в двадцать пятом.
И так повезти запросто могло альтаирскому физику, а не земному. И в этом случае эффект Аннигилятора испытали бы на себе Земля, Тау Кита IV и Эпсилон Индейца II вместо Альтаира III.
Мы выпустили Аннигилятор — огромную цилиндрическую конструкцию больше трёхсот метров в длину — из грузового трюма. На «Кецалькоатле» и «Рамфоринхе» также были Аннигиляторы, каждый стоимостью более триллиона кредитов. Остался лишь один.
Но и одного вполне достаточно.
Конечно, нам нужно будет запустить гипердвигатель, как только аннигиляционное поле коснётся Альтаира III. Взрыв будет невероятной силы, высвободится больше джоулей, чем можно подсчитать, но ни один из них — в форме сверхсветовых частиц. Мы сможем его обогнать, а к тому времени, как расширяющийся фронт достигнет Земли в шестидесяти световых годах отсюда, уже будут готовы планетарные щиты.
Этот успех будет на счету «Птеранодона»; имя, которое сохранит история, будет моим.
* * *
Тебя учат ненавидеть врага — они учат тебя этому с самого детства.
Но врага больше нет, и у тебя, наконец, появилось время подумать.
И я много думал. Как и все мы.
Около трёх четвертей Альтаира-III было полностью уничтожено аннигиляционным полем, а то, что осталось — бесформенный ком с торчащим из него раскалённым фрагментом металлического ядра — быстро распалось.
Война закончилась.
Но мир для нас не наступил.
* * *
Эта сфера была очень необычным военным мемориалом. Она находилась не в Вашингтоне, не в Хиросиме, Дахау, или Боготе — в тех местах Земли, где были увековечены ужасы вооружённых конфликтов. Она была не в Элизиуме на Марсе, не в Новом Ванкувере на Эпсилоне Индейца II, не в Пакс-сити на Тау Кита IV. У неё вообще не было постоянного местоположения, и когда она исчезнет из виду через довольно короткое время, ни один человек никогда её не больше увидит. Деньги на ветер? Вовсе нет. Мы должны были сделать что-то — люди это понимали. Мы должны были каким-то образом увековечить расу, которую мы уничтожили, и планету, что мы разрушили, оставшийся фрагмент которой, рассыпавшись на обломки, превратился теперь в опоясывающее Альтаир кольцо астероидов.
Мемориал был спроектирован Анваром Канаватти, одним из величайших художников Трёх систем: сфера пяти метров в диаметре, сделанная из прозрачного алмаза. Очертания континентов и островов планеты, которая была Альтаиром-III (теперь это обозначение носила следующая по счёту планета этой звезды) были нанесены лазером на алмазную поверхность, отчего она в этих местах сделалась матовой, словно покрытой изморозью. Но в промежутках между ними, представлявших собой четыре больших океана планеты и тысячи озёр, алмаз был совершенно прозрачен, и через них была видна скульптура внутри. В центре сферы парили три величественных альтаирских лица, по одному каждого пола: напоминание о расе, что была, но исчезла.
Мгновение назад сфера была запущена в космос, на старте своего путешествия подталкиваемая невидимыми пучками силовых полей. Она улетала в общем направлении Туманности Андромеды, чтобы никогда не быть увиденной снова. Все планы и записи Канаватти уже были уничтожены; не осталось ни единой фотографии или голоскана сферы. Человеческий глаз никогда больше её не увидит, но там, в далёком космосе, она будет существовать миллиарды лет.
На сфере не было ничего, что позволяло бы узнать, откуда она взялась, и Канаватти, единственный раз в своей жизни, не подписал своё творение; если произойдёт невероятное и сферу обнаружат, то ничто не свяжет её с человечеством. Но, разумеется, её вряд ли когда-либо обнаружат — люди или кто-либо ещё. Скорее всего, она так и будет молча дрейфовать во тьме, помня о тех, кого требовалось забыть.
Говорят, что это флэшбеки — это важно. Что это часть процесса, необходимого для выявления воспоминаний, которые требуется стереть, перезаписав новыми.
Ревизия памяти позволит нам загнать джинна Аннигилятора обратно в бутылку. И, в отличие от мириадов солдат прошлого, в отличие от тех, кто убивал во имя короля или страны задолго до меня, у меня никогда не будет флэшбеков.
Что если Аннигилятор понадобится нам снова?
Что если мы вступим в конфликт с другой расой так же, как с народом Альтаира? Не будет ли ошибкой полностью уничтожать знание о таком могучем оружии?
Я смотрю на мемориал в самый последний раз, смотрю, как он уплывает дальше и дальше в пространство, хрустальный шар на фоне бархатно-чёрного неба. Забавно: в космосе нет воздуха, так что я должен видеть его чётко. Однако он расплывается.
Я моргаю.
И тут же нахожу ответ.
Ответ «нет». Это не ошибка.
