Андрей Кадник - Новатор - 3
Сказав это, Саруман щелчком снял полог и удалился, а я задумался как предупредить Андреса об опасности, нависшей над ним.
Чем дольше я думал над создавшейся ситуацией, тем хуже она мне казалась. До встречи в Карн-Думе оставалось около месяца. Я рассчитывал отдохнуть неделю в Ривенделле, а потом не спеша отправиться туда вместе с Филенсилом. По моим расчетам Андрес уже недели три тому назад должен был покинуть Минас Тирит и отправиться на север, к обозначенному месту встречи. Таким образом сейчас он в одной-двух неделях пути от ловушки разбойников. И самое плохое в этом всём то, что он идёт по западному склону Мглистых гор, а я сижу на восточном.
Летом, весной и осенью это не было бы большой проблемой. Я бы отправился в путь прямо по старому тракту и уже через два, максимум три дня был бы на месте засады — сумел бы не только предупредить Андреса, но и помочь ему.
Проблема в том, что сейчас самый разгар зимы. Никто и никогда не решался идти по старому тракту через мглистые горы зимой. Вся зимняя торговля между эльфами и людьми осуществлялась только в восстановленном Исенгарде — единственном пограничном городе, в котором жили представители всех трёх основных народов. Впрочем, всех трёх громко сказано. Две трети населения города составляли люди, треть — гномы, а что касается эльфов, там постоянно проживало лишь трое эльфийских учёных и несколько эльфов, считавшихся сумасшедшими — их, почему-то, пугал лес. Остальные эльфы наведывались в город лишь в торговые дни, предпочитая жить в нескольких лесных поселениях неподалёку.
Исенгард был фактически единственным проходом, через который зимой можно было попасть из Эриадора в Рованьон. Именно там я месяц тому назад шёл из Минас Тирита в Ривенделл, именно там я встречался со Стачем — главным гномом.
Но сейчас я не успевал пройти этой дорогой и предупредить Андреса, он уже сегодня должен был находиться где-то в районе Фангорнского леса.
Ещё один проход на запад Мглистых гор лежал через отроги Карн-Дума, где мы и планировали встретиться. Но идти в обход гор по северу означало застать лишь холодные трупы вместо Андреса и его небольшой свиты.
Чем дольше я думал над проблемой, тем труднее и неразрешимее она мне казалась.
Пойти через пещеры Мории? Не любил я это место и ни разу не ходил туда со времён похода с хранителями кольца, хотя ради того чтобы спасти Андреса конечно пересилил бы себя. Но будет ли от этого смысл?
Я развернул перед собой на столе карту Средиземья, которую перерисовал с одной из более-менее правдивых книг.
Нет, пожалуй не будет. Хотя говорят, что сейчас гномы вернули себе власть над пещерами, вновь отстроили Большой проход и за деньги пускают всех желающих перейти на другую сторону, идя через Морию я тоже опоздаю как минимум на несколько дней.
Может всё же через горы?
Нет, даже если предположить, что со мной пойдёт отряд эльфов, мы надолго застрянем на практически отвесных склонах. Ещё месяц назад, когда снег лишь припорошил шапки гор я бы мог попробовать прорваться, но теперь… когда не только вершины, но и долины покрыты многометровым слоем снега, когда любой, даже самый слабый звук вызывает сход лавин, когда даже животные уходят из гор, чтобы переждать несколько месяцев зимы в предгорьях, идти через перевал я бы не решился. Это было бы чистой воды самоубийство.
Да уж, проблема… и эти вечные головные боли… как не вовремя.
Ещё этот Саруман с совершенно несвойственным для него желанием помочь и рассказом о планах разбойников… что им двигало? Действительно ли он хочет помочь мне, выдав эту информацию? Насколько мне известно, он всегда был в хороших отношениях со всеми обитателями Рованьона и вряд ли желает эти отношения испортить. Саруман не из тех, кто будет что-то делать бескорыстно… что же он задумал? И почему ушел так быстро? Если бы действительно хотел помочь, мог бы вместе со мной отправиться к Андресу… да в конце концов, мог бы сам перехватить и предупредить его.
Помощь… Да, мне нужна помощь.
-4.-
Наследный дворец Филенсила обычно был настолько густо увит плющом, что сквозь зелень проглядывали только окна, с резными украшениями на ставнях. Если не знаешь куда смотреть, то дворец казался естественным продолжением скалы. Лишь один-два месяца в году, зимой, можно было оценить архитектурную красоту сооружения, когда от плюща оставались лишь тонкие лозы.
Сейчас было именно такое время, и дворец выглядел так, как задумывали его строители — гномы. Эльфы, конечно, не умели столь филегранно работать с камнем, им в заслугу можно поставить только создание ландшафта вокруг дворца, который поражал своим разнообразием — растения были подобраны таким образом, чтобы радовать глаз в любое время года. Вот и сейчас дворец окружали дубы с пожелтевшими золотистыми листьями, перемежавшиеся с краснолистными клёнами. Каким-то образом, эльфы могли сделать так, что в каждый сезон в глаза бросались именно соответствующие красотой этому сезону растения. Если бы сейчас было лето, то я вообще не обратил бы внимания на деревья, зато восхищался бы цветником, который был разбит прямо перед дворцом во все времена года, кроме зимы.
Возле входа во дворец стоял один из шефов дворцовой стражи и громко отчитывал молодого эльфа.
— Я тебе в десятый раз объясняю, что твоя задача охранять периметр дворца, а не толочься возле входа. Здесь и без тебя хватает смотрящих.
— Но я не видел, чтобы здесь кто-то дежурил, — пытался оправдываться «молодой», — а этот наглый хоббит чуть не пробрался во дворец безнаказанно, он же почти пересёк линию, которую переступать запрещено.
— Поверь мне, — прорычал «старшой», — ещё никто, НИКТО не пробрался во дворец пока я начальник стражи. Твоего хоббита сняли бы ещё на подходе и закопали бы на заднем дворе — такая подкормка деревьям никогда не помешает. А теперь он живой и мы только и можем, что выкинуть его за пределы Ривенделла… и заметь, уже в пятый раз выкинуть. И всё благодаря тебе и твоей долбанной бдительности.
Я не стал влезать в местные разборки, хотя и не понимал, как можно ругать стража за повышенную бдительность. Ну да ладно, мне нужен Филенсил, у меня болит голова, остальное меня не касается.
Впрочем, спокойно пройти мне не дали, начальник стражи, увидев новую жертву, переключился на меня:
— А ты куда прёшь, старик, не знаешь что ли что тут запретная территория?
Нет, этот парень был определённо слишком груб для эльфов. В людских или гномьих поселениях меня бы подобное обхождение не удивило, но здесь, в Ривенделле я не привык слышать грубую речь, о чём не преминул сообщить хаму:
— Почтеннейший, вам доверен такой значительный пост, — страж приосанился, — и вы своим быдлячьим обхождением его позорите.
Пока шеф охраны глотал воздух, не в силах выговорить ни звука в ответ на такую наглость, я развернулся и продолжил свой путь к дворцу.
Уже через несколько шагов, я почувствовал как вокруг меня сгущается опасность. Причём исходила она совсем не со стороны начальника стражи, а от стен дворца.
Лучники, — хмыкнул я, поднял посох и сделал ещё два шага вперёд.
Чувство опасности буквально тут же перешло из ощущений лёгкого зуда, буквально в пронзительный рёв. В голове словно запел рог и чётко вырисовались четыре траектории по которым в мою сторону направлена угроза.
— Скатум, — шепнул я и в тот же миг летящие в меня стрелы упали к моим ногам.
Как я и ожидал, стрел было четыре.
Надо быть всё же поосторожнее, — мелькнула запоздалая мысль, — убить конечно, меня этими стрелами не убьют, но шкуру могут здорово попортить, если не успею поставить щит, а оно мне надо?
Угроза теперь исходила только от одного воина из четырёх, укрывшихся в стене дворца. Остальные, похоже, были слишком удивлены тому, что впервые в жизни их стрелы не попали в цель.
Эльфы вообще интересные создания — полны любви к себе и готовы сутки напролёт заниматься самолюбованием и были бы они, наверное, самым безобидным и миролюбивым народом Средиземья, если бы не одно «но» — если бы они ещё с детства не могли потрясающе метко стрелять из лука.
Я не знаю, как у них это получается, никакой наследственной магии или чего-то такого, что могло бы объяснить этот феномен, я так и не нашел, хотя потратил на его изучение довольно много времени, но факт оставался фактом — едва маленький эльфёнок мог взять в руки лук, он с ним не расставался и практически с первого выстрела мог сбить любую движущуюся цель.
Нет, существовал, конечно, предел возможностей. Так, ни один эльфёнок не пробьёт шкуру горного тролля — просто не хватит силы натянуть тетиву, не попадёт в парящего орла и не сможет попасть в летящую муху, но всё, что было в пределах «разумной меткости» было им доступно с самого детства.
Конечно и среди эльфов попадались мастера. Они многие годы оттачивали способности к стрельбе из лука и через сотню-другую лет вполне могли участвовать в межэльфийских состязаниях по стрельбе из лука, суть которых сводилась не к тому, чтобы попасть в цель, а к тому, чтобы попасть в неё каким-нибудь невообразимым способом — стоя на голове или на скачущей лошади. Презабавное, скажу я вам, зрелище. Хотя для меня, не искушенного в стрельбе из лука, все эльфийские стрелки обладали примерно одинаковым талантом.
