Эдвин Табб - Джонделл
И только тогда боль превратилась во всепоглощающий кошмар.
Глава 2
Мальчику на вид было лет шесть или чуть больше. Крепыш, с шапкой золотистых пшеничных волос, глубоко посаженные живые голубые глаза, прямая спина и плечи, по-детски слегка округлый живот, запястья с ямочками, пухлые губы. Он стоял возле кровати, очень серьезный. Когда он заговорил, его слова прозвучали даже слишком торжественно:
– Меня зовут Джонделл. Я должен поблагодарить вас за свое спасение от напавших на меня в городе бандитов.
Слишком высокий стиль для такого мальчугана, подумал Дюмарест и тем не менее в тон ему ответил:
– Был счастлив оказать услугу. Кстати, не просветишь ли меня, что произошло потом?
– После того, как вас ранили?
– Ну да.
– Вас спас Элрай. Он помог вам добраться до нашего рафта и привез к нам домой. Я прихватил ваш нож. Хотите, я вам его отдам?
– Если это незатруднительно.
– Я почистил нож, - сообщил мальчик. - Он был весь липким от крови, но я отмыл и отполировал его. Он много раз помогал вам?
– Не больше, чем того требовала необходимость.
– Я видел, как вы метнули его, - мечтательно протянул мальчик. - Вы научите меня бросать нож?
– Поживем - увидим.
Дюмарест сел на своей койке. Кроме простыни, на нем не оказалось ничего - только прозрачная повязка, туго стягивающая левый бок. Через нее можно было разглядеть, что рана практически затянулась. Гормоны, подумал он, или замедление времени, при котором чудодейственные препараты ускоряют метаболизм организма, и человек за несколько минут проживает как бы целый день. Однако Дюмарест сомневался в этом. Применение замедленного времени вызывает необыкновенно острый голод, а он ничего подобного не чувствовал. К тому же на его руках не осталось следов внутривенного вливания.
– За вами ухаживала Макгар, - поделился мальчик. - Она в этом знает толк, а еще, кажется, ей помогал Вимек.
– Вимек?
– Наш друг. Он иногда навещает нас. Если вы поживете у нас, то еще увидите его. Хотя я и зову его «он», я не знаю, что он собой представляет. Видите ли, Вимек не человек.
Дюмарест ничего не понял, но не стал требовать объяснений, а расслабленно откинулся на спину. Все это выглядело слегка забавно, но, с другой стороны, довольно удивительно. Для своего нежного возраста парнишка говорил слишком уж грамотно, будто с самых пеленок проходил курс интенсивного обучения. Хотя, быть может, для здешней культуры такие необычайно развитые детишки считаются обычным делом.
– Можно я заберу свой нож? - попросил Дюмарест.
Как мальчик и говорил, нож был чист, отполирован, лезвие заточено.
– А что с моей одеждой?
– Она у Макгар. Она отреставрировала ваши вещи. Может, вам нужно что-то еще?
Не помешала бы кое-какая информация, подумал Дюмарест, но решил, что с этим можно подождать, и покачал головой. Когда мальчик вышел, он встал и осмотрелся. Его поместили в комнату со стенами из грубо отесанного камня, низким потолком с тяжелыми балками и деревянным полом, доски которого явно были отполированы только многочисленными шагами жильцов. Спартанскую обстановку несколько смягчали ковры да еще несколько репродукций, яркими пятнами выделявшиеся на стенах. Из широкого окна лился бледно-зеленый свет. Над расстилавшимися почти до горизонта равнинами и колосящимися полями высоко стояло солнце. Гребень отдаленной горной гряды царапал небо щеточкой леса. Вниз по склону стекал ручеек. Конец широкой излучины терялся за домом.
Ферма, решил Дюмарест. Центральная усадьба какого-нибудь сельскохозяйственного комплекса. Где-то должны находиться стойла для скота, амбары и сараи для техники и инструментов, а также жилища работников. Распахнув окно, он набрал полную грудь воздуха. Тот оказался теплым, насыщенным незнакомыми запахами, густыми и бодрящими. Внезапно Дюмарест почувствовал, что голоден.
– Вам нельзя вставать, - раздался голос сзади. - Немедленно вернитесь в постель.
Дюмарест обернулся и увидел высокую женщину с коротко остриженными темными волосами, в ее темных глазах читалось недовольство, смешанное с удивлением. Стянутое в талии поясом платье из какой-то коричневой ткани скрывало полноватое, свежее тело. Босые ноги в кожаных сандалиях, сильные кисти рук, длинные пальцы с коротко обрезанными ногтями. Такие пальцы могли принадлежать скульптору или хирургу. Ничуть не смущаясь собственной наготы, Дюмарест спокойно выдержал взгляд женщины.
– В постель, - повторила она. - Немедленно.
– Это вы Макгар?
– Да, и еще я ваш врач, ваша сиделка и хозяйка. К тому же я вам очень благодарна и не хотела бы, чтобы у вас наступил рецидив. Если бы не защитная сетка вашей одежды, тот злосчастный луч стал бы для вас последним воспоминанием. Но сетка рассеяла тепло лазерного луча, значительно ослабив его проникающую силу. А теперь, прошу вас, вернитесь в постель.
Дюмарест послушался; помимо прочего, он и сам почувствовал приступ неожиданной слабости.
– Сколько времени я уже здесь?
– Десять дней. Вы лишились изрядного количества крови, но мне удалось возместить потерю. Кроме того, вы были сильно ослаблены и истощены от недоедания. Я держала вас под гипнотическим обезболиванием, используя быстродействующие гормоны для ускорения процесса заживления. Я бы применила и замедление времени, но, если честно, ваше состояние не позволило мне сделать это.
Макгар в нерешительности запнулась, и Дюмарест догадался о невысказанном вопросе.
– Шесть месяцев работы в шахте плюс скудное питание, - сухо произнес он. - Потом еще перелет низшим классом. Не самый лучший способ сохранить приличную форму.
– Нечто подобное я и предполагала, - кивнула Макгар. - Спасибо за доверие.
– Вы же мой врач, вам следует это знать, - тихо ответил Дюмарест. - Вы упомянули о гипнотическом обезболивании…
– Это моя собственная разработка. Вы не ощущали боли и могли регулярно принимать пищу, но ваши личные воспоминания остались нетронутыми, Эрл. - Заметив его удивление, она улыбнулась. - Кое-что мне все-таки необходимо было узнать - ваше имя, например. Но только из соображений терапевтической целесообразности, а не по бюрократическим причинам. Здесь, в Реладе, мы мало заботимся о подобных формальностях.
– Так называется ферма?
– Нет, вся эта местность. Временами вы начинали бредить, метаться, и, называя вас по имени, мне удавалось успокоить вас. Как бы там ни было, все уже позади. Хорошее питание и отдых скоро приведут вас в норму - будете как новенький.
– Как и моя одежда?
– Откуда вам известно?
– Мальчик сказал, что вы отреставрировали ее. Не слишком ли сложное слово для ребенка?
– Он очень необычный мальчик. - Сглотнув подступивший к горлу комок, Макгар добавила: - Я не умею открыто выражать свои чувства. Возможно, дело в привычке, но, поверьте, я испытываю все эмоции в полной мере. Не все можно выразить словами. Но знайте, все, что у меня есть, все, что вы захотите, - это ваше. Ведь если бы Джонделла забрали…
– Но ведь этого не случилось, - возразил Дюмарест.
– Элрай проявил полную беспомощность. Вы не должны винить его. Он умер бы за мальчика, но…
– Но он не умеет убивать, - закончил за нее Дюмарест. - И что бы он смог сделать против трех вооруженных ножами головорезов? Разве что умереть. Но спасло бы это ребенка?
– Его спасли вы. Вы тот, кто умеет убивать? - Макгар не стала дожидаться ответа. - Нет, вы не такой. Возможно, когда-то вам приходилось убивать, но только затем, чтобы выжить. И вам знакомо насилие, я об этом догадалась по шрамам на вашем теле. Следы от ножа, Эрл, - я не могу ошибаться. Такие же я видела у гладиаторов на арене.
Да, Дюмарест сражался и убивал на потеху ревущей и жаждущей крови толпе. Он снова почувствовал запах крови, ощутил сгустившийся от ненависти воздух, увидел звериные взгляды из-под масок цивилизованности, когда якобы культурные мужчины и женщины вопили, требуя смерти. Это как очистительная клизма для деградирующей цивилизации, а для скитальца - возможность подзаработать и заслужить репутацию отъявленного головореза.
– Человек привыкает к насилию, - мягко продолжала Макгар. - Но, кроме того, Элрай рассказал о невероятной скорости, с которой вы действовали. Метнуть нож так же быстро, как иной стрелок нажимает на спуск! Послать его на двадцать футов, причем раньше, чем луч достиг вас. Да будь расстояние чуть меньше, вас даже не зацепило бы. Нет, Эрл Дюмарест, вы необыкновенный человек, и я благодарю всех богов, какие только были и есть, что вы оказались в нужном месте и в нужное время.
Хотя лицо женщины оставалось по-прежнему бесстрастным, голос выдавал ее - в нем промелькнуло несколько дрожащих ноток. Другая на ее месте уже давно бы расплакалась, хватала бы его за руки или, чего доброго, и вовсе забилась бы в истерике. Тем не менее, за ее словами пряталась более чем простая благодарность. Хотя ужас случившегося уже отступил, Макгар до сих пор была не в силах успокоиться и изгнать неотвязные мысли о том, что могло бы произойти.
