Эдуард Катлас - Список угроз
Сто сорок седьмая, это как раз Боб. Можно сказать – точка наибольшей уязвимости, если только не знать, что таких станций с трупами на борту или неподалеку – каждая двадцатая. Это мы ракеты научились делать, а не себя контролировать.
Да и потом – я сектор Боба полностью перекрываю, если что. На пару со Стариком. Другой вопрос, что это крейсер, а у них, у псевдо-разумных, каждый крейсер – битком оружием набит. Так что им наши ракетки – как мошки, с их то индексом.
– Попытка выбора станции для захвата и воровства наших технологий. Привести станцию в состояние два.
– Подтверждаю. – Тут Билл должен был подтвердить. А то вдруг я сумасшедший, или под контролем чужих хочу станцию к самоуничтожению подготовить. У нас это в обе стороны работает. Не дай бог (если его тут можно упоминать вообще, в десяти парсеках от Вифлеема), я один не то, что ракету, я даже станцию уничтожить не могу без подтверждения Билла. Потому я за него и беспокоюсь всегда. Каждая пятидесятая станция, по нашей, неофициальной сетевой статистике, с погибшим компьютером. Ну, как правило, и люди в них тоже выживают нечасто.
– Попытка перехвата прямых сигналов между станциями, перейти на восьмой уровень шифрования.
Восьмой – это плохо. Плохо, потому что мы все мыслим достаточно похоже. А значит, и Вера на восьмой перейдет. А это значит, что письма, что я получу через пару месяцев, еще сутки будут дешифровываться. А не как сейчас – за минуты.
– … Повышения вероятности всех угроз из сегодняшнего списка ввиду возможной корреляции со вчерашним астероидом… Мне лень было разжевывать, но Билл понял, и встрял, перебив меня:
– Десять баллов по последнему пункту. – Ему бы все поиграться. Это меня, конечно, вдохновило:
– Подготовка массированной атаки на сферу Земли. Послать запросы на дальние станции о появлении других крейсеров. Попытка захвата живого биоматериала, заблокировать все входы на станцию до дальнейшей команды… Выдохся я где-то через час, на триста седьмом балле.
Как ни странно, предложенные Биллом меры были подозрительно похожи на вчерашние – разве что на контактный анализ крейсера и попытку его развернуть он не пошел. Наверное, понимал, что на это меня не подбить. Плюс, приведение станции в состояние, максимально близкое к самоубийству. Тоже угроза, кстати, – скоро им достаточно будет вдоль границ пару крейсеров пустить, с индексом чуть за двойку, да отношением условно-негативным, так мы сами себя и повзрываем.
Плюс – кучу спама на соседние станции. Опять же, подгони крейсер к нам поближе – и собирай цифру с каналов. Я же раз в десять сообщений больше послал, чем обычно. Тем более, с учетом изменения параметров внешней среды, содержимое этих сообщений становится предсказуемым, а значит, поддающимся расшифровке. Идеала нет. Избегая одной угрозы, тут же получаешь другую.
Наверное, это одна из причин, почему я все мои попытки перечитать полный список угроз всегда терпели фиаско. Он слишком сложный, слишком большой, и слишком динамичный, меняющийся и расширяющийся в зависимости от ситуации. Есть общие угрозы, понятные. Но есть и такие, которые могут возникать только в очень конкретных случаях. Когда не то что угрозу, а даже самое событие, ее породившее, сложно предсказать.
Ну да ладно. Сообщения разосланы, бот отправлен, можно и передохнуть. В принципе, сейчас было время для бега, но в тайне я надеялся, что письмо пришло от Веры, поэтому решил отложить спорт и открыл почту.
Письмо оказалось не от Веры. Более того, идентификатор мне вообще был неизвестен. Варианта наклевывало два – либо это писал общительный новичок (99 и 9 в периоде процентов вероятности), либо это сообщение от псевдо-разумных с крейсера (неуловимые доли процента).
Либо, кстати, Рекриты подделали и прислали письмо от новичка, это уже три. Или новичка и не было никакого, а это все изначально подготовка к нападению. Астероид, новичок, крейсер. В ту же кучу и самоубийцу, оставившего бедняг Боба в одиночестве. Паранойя.
– Билл, оценка безопасности письма есть? – В паранойе главное быть последовательным.
– Письмо безопасно для программного обеспечения. Не содержит известных и прогнозируемых биологических угроз, включая попытки перестроения биоматериала. Не содержит известных угроз психике, однако содержимое может поставить под угрозу психическое здоровье.
– Что за содержимое?
– Передача содержимого письма равнозначна его прочтению, ввиду этого прошу принять решение о прочтении письма самостоятельно. Содержимое выходит за рамки угроз, оценки которых я могу проводить.
– От кого письмо?
– Письмо пришло от новой модели станции слежения. Однако предположение, что она идет на замену станции Про-Х94, неверны, плановая замена должна произойти значительно позже. Эта станция идет на границу сферы вне плана.
– Так читать, или нет? – Билл еще никогда не был столь косноязычен. Хотя я слегка успокоился, – плохие новости шли не от Веры, а это главное.
– Прошу принять решение о прочтении письма самостоятельно. – Повторил компьютер. – Это решение выходит за рамки моего протокола.
Как-то я отвык принимать самостоятельные решения. Угроза. Пришлось решиться и открыть письмо, ведь было понятно, что других вариантов у меня нет. Текст был расшифрован не полностью, станция по-прежнему летела слишком далеко. Но, в отличие от полученного Верой, все же поддавалось расшифровке, хотя компьютеру пришлось что-то домыслить:
«… Мы высылаем это сообщение всем, кто нас слышит. Это повтор сто пятьдесят семь. Я единственный, кто сейчас не в анабиозе…»
– Единственный? – вслух удивился я. – Они что, поменяли правила? Но Билл упорно молчал, и мне пришлось продолжить чтение.
«… Мы посылаем это сообщение заранее, чтобы вы все узнали. Поддержка сферы настолько истощила ресурсы Земли, что начались бунты. И ничего же не происходило последние полсотни лет, ни одного нападения. Начались протесты, потом бунты, потом восстания. Конфликт за конфликтом, войны, пока не накрыло окончательно. Потом кто-то не удержал палец над кнопкой. По нашей информации, человечество уничтожено полностью (?). Если кто и остался, то им придется выживать в радиоактивной пустыне. Мы работали на сферу, на орбите, поэтому успели сбежать. Набились в станции и…»
Я молчал. Понятно теперь была косноязычность Билла. Он конечно, не человек, но и не идиот. Дальше сообщение почти полностью состояло из обрывков:
«Мы не знаем, что нам делать, но лучше мы будем делать это рядом с последними живыми, чем у мертвой планеты… Простите нас, мы… Мы прибудем к сфере… те, что остались на орбите, поддерживают связь, но последние сообщения пришли несколько лет назад»
Вот так вот. Цивилизация уже лет пятнадцать, как погибла, а ты об этом только узнаешь. Становится понятно, что здесь делает крейсер соседей. Станции, конечно, разгоняли неплохо, но свет все равно быстрее. Они давно уже все знали. Летают, смотрят за тем, что будет дальше. Может, готовятся условно-нейтрально нас добить.
А с учетом индекса 1.8 вполне возможно, они и предполагали подобное развитие. Все таки поумнее нас будут. А значит, несложно было поставить на первое место угрозу того, что мы сами себя обнулим. Основная угроза в списке.
И ведь даже не вернуться, чтобы проверить, правда ли. Вернуться можно только по окончании срока. Без вариантов. Иначе половина сферы до времени бы в обратный путь срывалась. И тут висеть – совсем уж глупо, только разве что метановых пауков смешить. Есть правда аварийный вариант.
– Билл, так что ты там говорил о слабо-кислородной планетке в нашем секторе?
– Если стартуем завтра, то приземлимся через полгода.
– Вероятность какая? Что я из тебя сегодня все вытягиваю? Вроде как не у тебя расу угробили?
Билл не отреагировал на обвинение. Видимо, не вовремя решил вспомнить, что он всего-лишь компьютер:
– Вероятность успешного приземления – 97%, вероятность выживания – 34% с доступными ресурсами станции, вероятность выживания в группе – 78%, вероятность выживания второго поколения – 73%.
– Где я тебе второе поколение нарисую? – Хотя, понятно, где. – Письмо на станцию Вере, срочно отправить сразу с голоса без дополнительных проверок.
Я очень боялся, что не решусь. В конце концов, это первое предложение, которое я сделаю за всю жизнь. И, судя по всему, последнее.
Может на это, там, на Земле, и надеялись? Когда рассылали станции сотнями тысяч во все стороны? Что, в случае чего, хоть где-то ростки да проклюнутся?
Мне главное, чтобы Вера согласилась. Остальных подтянем. Вера – вот самое главное.
