Роберт Холдсток - Темное колесо
Сильные руки подхватили Алекса, рванули вверх и грубо втолкнули в люк спасательной капсулы вот и все, что осталось в памяти о последних секундах жизни «Авалонии». Маска дислока в этот момент уже была на лице, закрывая глаза, нос и рот.
Корабль дрожал и скрежетал. Топливо хлестало в космос. В последний раз отец и сын глядели в глаза друг другу.
— Я не понимаю, кому надо было!.. — кричал Алекс сквозь грохот погибающего корабля.
— Ракксла! — успел сказать Джейсон. — Помни это, Алекс. Ракксла! Не забывай меня, я не хотел тебе такой судьбы. Ракксла!
Сработала система катапультирования, капсула закружилась в пространстве. В последний раз мелькнули гладкие обводы «Авалонии» и все застыло в ослепительной вспышке, а затем, сменяя друг друга, перед глазами пошли картины белого жара и черного холода.
В секунду ушло все, что было так близко и дорого — корабль, отец и частица прожитой жизни. Все распалось в огненной вспышке выстрела пиратского корабля. Языки пламени рванулись к спасательной капсуле. Жар, боль, холод — чувства менялись с калейдоскопической быстротой. Раздираемая на части, капсула была отброшена и, разваливаясь на куски, начала падение на планету, последние капли жизни покидали бессознательное тело Алекса.
ГЛАВА 2
Космос безмолвен, но крик о помощи услышит каждый.
Для того и служит спасательная маска дислока. В то самое мгновение, как капсула потеряла герметичность, струи пластифибры хлынули из сопел, заполняя кабину. Мгновенно твердеющая масса защитила безжизненное тело и от вакуума и от холода. Расход кислорода снизился до минимально необходимого для питания сердца и мозга. Включилась система поддержания жизнедеятельности, готовая сделать инъекцию адреналина или успокаивающего наркотика в случае необходимости. А дислок кричал о помощи на весь космос.
Это стандартное устройство выдавало мощный сигнал, мгновенно распознаваемый как крик о помощи безжизненного тела, крик разносился на сорока каналах, четырежды в секунду меняя частоту на каждом из них. Сто двадцать шансов из ста за то, что он будет услышан.
Неуклюжий «Боа», загруженный от киля до рубки индустриальным оборудованием замедлил ход и начал сканирование пространства в поисках источника тревожного сигнала.
Два полицейских «Вайпера» прервали дежурное патрулирование в окрестностях звезды и ринулись в установленный сектор.
Межзвездная пассажирская шхуна «Мори», переоборудованная в космический госпиталь, о чем свидетельствовала огромная золотая звезда на обшивке верхней палубы, начала медленно набирать ход.
Тысячи радио сообщений, непрерывно циркулирующие между кораблями, планетой и кольцом орбитальных станций были внезапно прерваны, уступив все эфирное пространство этому отчаянному крику о помощи. Повсюду прекратились теле трансляции. Изображения на экранах сменились картой близлежащих секторов с фиксацией координат аварийного дислока. Даже рекламные корабли прервали свою трансляцию, переключившись на поддержку поиска.
Тысячи людей устремили взгляд в звездное небо. Этот зов о помощи был слишком хорошо известен каждому и никто не мог оставаться спокойным.
Не прошло и двадцати секунд, как два автоматических спасательных зонда зависли над безжизненным телом попавшего в беду астронавта. Эти маленькие аппараты были, по существу, автоматическими роботами и несли на себе запас кислорода на один час и до сорок доз различных медицинских препаратов, рассчитанных на оказание первой помощи. Когда спасательный трос притянул и зафиксировал тело, роботы приступили к работе, проткнув защитный пластик, иглы вошли в тело и живительный кислород вместе с глюкозой и адреналином стал поступать непосредственно в кровь, а когда Алекс впервые открыл глаза, то сразу получил укол тенваля — сильного успокаивающего средства.
В ушах раздался голос говорящего робота.
— Бренди? Скетч? Водка, сэр? Любые стимуляторы на время ожидания.
— Что… случилось… с кораблем?.. — с трудом выдыхал звуки сквозь маску Алекс.
— Так, значит бренди, — ответил робот и, ласково мигнув огоньками приборной панели, выдал больному двойную порцию квитирианского коньяку.
Через час Алекс уже был на борту космического госпиталя, дрейфующего над планетой. Медики позаботились об ожогах на руках и на лице, восстановили лопнувшие поверхностные кровеносные сосуды. Алекс чувствовал себя растоптанным и избитым, но физически был уже в норме.
Тем не менее, образ взрывающегося корабля продолжал преследовать его, как наваждение. Он стоял у широкого окна госпитальной палаты и сосредоточенно наблюдал за медленным вращением серо-зеленой планеты и суетливой толкотней челноков и грузовиков, снующих по своим делам в атмосферу и обратно. Разноцветные следы их пролета в верхних слоях атмосферы постепенно таяли и расплывались. Но куда бы Алекс ни обратил свой взор, везде ему казалось, что он видит «Кобру», ту самую «Кобру» и еще лицо отца.
Что-то было не так. Да, нападение было внезапным. Тревога, вспышка гнева, огонь и все кончено, но Алекс чувствовал, что все это время Джейсон Райдер знал.
Сейчас его сын ворошил онемевшую память и с каждой минутой все отчетливее сознавал, что отец гораздо лучше понимал нависшую над ними опасность, чем можно было судить по его виду. Теперь стало ясно, что это было в его лице, в напряженной атмосфере тревожного ожидания, нависшей в рубке, в отрывистых фразах, когда они еще только приближались к гипертуннелю.
Джейсон знал об угрозе и был готов к атаке. Он все подготовил для того, чтобы в последний момент спасти сына.
Это выглядело бессмысленно, но это было так. Теперь, когда Алекс потерял отца, у него не стало обоих родителей. У него вообще никого не осталось и родная планета сразу стала казаться чужим, негостеприимным миром.
За спиной мягко открылась дверь и вошла медсестра в сером халате, слегка пожурив пациента за то, что тот покинул кровать, она по всей видимости осталась вполне удовлетворенной его состоянием. Затем поток посетителей стал непрерывным.
Сначала пришел доктор. Его, по-видимому, больше всего интересовало психическое состояние больного и он, кажется, остался не вполне доволен.
— Молодой человек, — сказал врач, — вы потеряли отца и его уже не вернуть. Постарайтесь расслабиться. Нет ничего стыдного, если вы поплачете. Знаете, слезы смывают все — и горе и печаль. Не пытайтесь себя сдержать, это не пойдет вам на пользу.
— Я не плачу, я рыдаю о своем отце. И я еще сильнее буду рыдать, когда превращу в пепел того пирата, который его убил! И не раньше!
— Даже так?
— Именно так.
Следующим пришел агент Всегалактической службы медицинского страхования. От взял необходимые данные и вскоре убедился, что Алекс застрахован на все случаи жизни, включая расходы на лечение и доставку на родную планету.
Затем пришла полиция. Двое мужчин в серых плащах с серебряными поясами и с одинаковыми ничего не выражающими лицами представляли департамент Борьбы с Распространением Наркотиков.
— Какой груз несла «Авалония»? Почему пират преследовал ее в пределах Корпоративной системы? Не занимался ли отец когда-нибудь перевозкой наркотиков? А оружия? Не возил ли он рабов? Какие инопланетные товары были на корабле? Манихуаза? Марсианский вирт? А может быть фиргланды? Что сказал отец перед смертью? Сможет ли Алекс узнать пиратский корабль? Отличительные приметы?
Алекс рассказал им все, что смог вспомнить, все, что видел, все, что слышал… кроме того, что отец, очевидно, знал о готовящемся нападении. И ни слова не сказал о Ракксле.
Наконец полицейские ушли. Они совершенно не были удовлетворены тем, что смогли узнать.
— Молодой человек, мы понимаем, что вы вполне самостоятельный пилот, имеете лицензию и можете сами выбрать путь домой, но мы настоятельно просим вас перед отправлением согласовать с нами маршрут.
Ракксла!
Алекс наблюдал, как юркий, зловещий «Вайпер» отошел от госпиталя, круто развернулся и резко набрал скорость. Его серый цвет как нельзя лучше соответствовал мрачным штормовым облакам, затягивающим океан, над которым они пролетали.
Ракксла!
«Что это может быть? Что это может значить?»
После полуночи, когда Алекс еще не спал, в комнате замигал маленький зеленый огонек. Алекс зажмурился и понял, что за ним наблюдают.
— В чем дело? — обратился он в пустоту комнаты.
— По голофаксу для вас пришло сообщение. Просят дать ответный луч. Вы будете выходить на связь? — ответил голос медсестры.
Алекс присел. Дела развивались все любопытнее. Никто не мог знать, где он находится. Это факт. Он вновь нахмурился и ответил:
— Да, конечно.
— Счет за переговоры записать на ваш кредит?
Опять загвоздка. Не было у него никакого кредита. У него вообще ничего не было, пока он не получит какую-то страховку. Ну, а раз так, то Алекс со спокойной душой ответил:
