Изморозь в душе (СИ) - Шах Тата

- А сколько одаренных поляжет против этих технологий? И не факт, что мы выйдем победителями.

- Но мы же можем их победить льдом.

- Можем. Сколько вы найдете таких одаренных? Пару десятков, сотню. А справятся ли они с армадой кораблей. И настолько ли их дар силен, чтобы использовать его в пространстве Космоса и направить сквозь металл кораблей?   

- С такими характеристиками у нас всего пять одаренных, - посмотрел в удивлении на меня, - а вы Милар, смогли бы остановить десять кораблей?

- Не знаю. Через десяток циклов, - опять начала контролировать себя. Одно дело думать о временном определении в годах. Другое применять его при посторонних. Лик улыбнулся в поддержке, заметив, что я опять споткнулась на этом слове.

- Но если мы начнем давить на императора сейчас, он не пойдет на уступки. Аскольд прав. Только завоевав пару наших планет, он сможет диктовать свои условия.

- Кон Тершс. Разрешите, - теперь уже я попыталась выдать свою идею. Ведь для меня дело чести разобраться с принцем.

Тот, кто не был учеником этой школы, вряд ли, поймет меня. Это уже дело принципа – добиться справедливости. И кто-то же должен позаботиться о детях. Я понимала Аскольда и соглашалась с его бредовым планом. Почему бредовым? Так наша история говорит о том, что у него не больше пятидесяти процентов на успех. И то, при множестве условий, которые в случае неудачи обеспечат ему беспрепятственное вторжение.

- Мы вас слушаем, адептка.

Приятно было осознавать, что нам дают шанс показать себя. Понятно же, что перед тем, как пригласить на эту беседу, сначала этот клубок постарались разобрать аналитики базы.

- У меня не то, чтобы идея и выход из этой ситуации, а предположение. Аскольд не просто так рвется в Цереру. Он оставил там дорогого для себя человека. Сестренку, возлюбленную? Если выкрасть ее для него, можно будет направить его гнев в нужное русло.

- Думаю, он и так пойдет нам на уступки, - высказался кон Шторм.

- Согласен, - подтвердил слова куратора кон Тершс.

После этого с нами попрощались, велев не распространяться о секретном разговоре. Я вышла оттуда в сомнениях. Вроде и хорошее предположение выдала, но создавалось впечатление, что они ждали от меня большего, например, предложение о выходе из этой ситуации. И Лика удалили от дальнейших обсуждений. Он-то уж точно смог бы им выдать не одну идею. И тут, чувствуя мои переживания, он взял мою руку.

- Милар. Все будет хорошо. Может и правильно, что остальное будут решать без нас. У нас пока недостаточный уровень. И аналитики у них намного опытнее меня.

Нет. Какой же он молодец. Меня успокоил и о себе не забыл. Одним словом мечта, а не мужчина. Кому-нибудь достанется это сокровище. И жаль, что не мне.

Все последующие дни не происходило ничего любопытного. Как бы мы не старались, узнать ничего не получалось. Потому махнули рукой. Пусть все идет, как идет. Если понадобимся, нас вызовут. Но где-то внутри меня продолжало жить сомнение. Может быть, я смогла бы сделать намного больше.

Нас вызвали спустя неделю. И мы вновь предстали перед очами командира. Капитан кон Ролс встречал нас у дверей.

- Чтобы не происходило, не врите.

Хорошо, что предупредил. Но не очень и помог. Мы все так же оставались в неведении. Внутри блока для совещаний помимо адмирала и все тех же личностей, присутствовали ректор и император. Причем от императора была лишь голограмма в центре. Но достаточно реалистичная, чтобы мы приложили кулак к сердцу, приветствуя его. Он же в ответ кивнул и продолжил вещать.

Кон Шторм показал взглядом на места, куда бы мы смогли присесть. Я подумала, что этого не произойдет и нам придется стоять по струнке. Но видно совещание уже длилось долго и без необходимого официального протокола. Теперь и мы могли вникнуть в разговор.

- Мы ни к чему не пришли. Личность захватившего Цереру и нашего брата известна. А плана достойного нет. Почему вы медлите и не разнесете все там к чертовой матери?

Ух ты, словечко из нашего мира. Мне захотелось повторить его вопрос. Какого черта он смеет выражаться родным для меня языком?

- Император. Я хотел бы напомнить, что ваш брат сам виноват. И Аскольд, не смотря на наши опасения и с его возможностями, не пошел на нас войной. Только предупредил. Не проще бы было пойти с ним на компромисс и отдать школу в его ведение. Дать почетную должность. И простите за следующее предложение, назначить кон Ассина в другое ведомство. Он гениальный стратег и ученый. Но там же дети, а он с детства воспитывает не одну сотню лет бездушных солдат. Хотя нет. Как оказалось, не совсем бездушных. Казните меня, но я считаю, что Аскольд в чем-то прав.

Адмиралу, видно, было позволено многое. Даже озвучить выговор императору и осудить принца. Император замер. А нет, не так уж многое и позволено. И сейчас полетят головы. Но тут почувствовав угрозу вмешался кон Салим. Его слова не сгладили предыдущие высказывания, а накалили воздух. Вот-вот произойдет взрыв.

- Вспомните, как он покушался на девочку, находящуюся под моей юрисдикцией. Кон Ассин перешел допустимые границы. Сам взлелеял угрозу.

- Девочку? Уж не эту? Постойте, что-то там было об его ошибке. Якобы он перепутал свою подопечную с другой очень похожей на ту, - зашипел, словно змея, - расскажи мне ситуацию изнутри, Милар ари Винур.

Мамочка. Молниеносные выводы и не отвертишься. На мою защиту выступил Лик.

- Ари Винур мертва. Теперь есть только моя невеста ари Винзор.

- Я был слеп. Мой брат не так уж и не прав. Как впрочем, и всегда. Велю рассказать, как тебе жилось в стенах Цереры. Говорить только правду.

Он еще и сильный менталист. Солгу и вызову подозрение, что сильнее его и мне наплевать на его приказ. Скажу правду и чем все закончиться? Слова полились сами собой. Я больше не раздумывала. Если кто и может повлиять на императора, то только я. Почему-то здесь и сейчас я в этом не сомневалась.

- Мой император. Если и вдаваться в подробности о моей личности, то я не ари Винур, и не ари Винзор. Ари Винур умерла в шестилетнем возрасте. Я имела возможность прожить в школе рядом с ней до ее смерти. И после до шестнадцати лет в ее теле. Меня зовут Мария Шевченко. И я житель планеты Земля. Боги связали наши судьбы, когда девочке было пять лет. С момента проявления ее дара. И я не захватывала ее тело. А дала надежду ее матери, беззаветно ее любящую на то, что девочка выжила в школе. Меня перенесло в ее тело в момент издевательств над ней. Кон Ассин пытался разбудить в ней уснувший или выгоревший дар экспериментами не приемлемыми по отношению ни к одному ребенку.

Вздохнула полной грудью, мне необходима была передышка. Но тут же продолжила, не дав никому времени остановить меня.

- Я пожалела, что тогда мама оградила меня от выступления на суде. И да, мне есть, что сказать. Я обвиняю принца вашей крови в геноциде над детьми. Одаренные служащие в космических силах служат вам верой и правдой. Проучившись в ней два года, ни разу не была отправлена даже в карцер за свои шалости. А уж поверьте, я оторвалась по полной. Тогда, как в школе я периодически жила в карцере на хлебе и воде. Поверьте, выйдя оттуда, я отставала в развитии на пару лет. Храну пришлось туго, откармливая меня, чтобы стала похожа на человека. У нас тоже существуют школы одаренных. И это школы с созданными превосходными условиями, чтобы помочь развить талант ребенку. Выстраиваются очереди, родители проходят разнообразные конкурсы, чтобы их чада зачислили в них. Выходя оттуда, подростки служат государству на престижных местах, ведя страну к величию.

Посмотрела прямо в его лицо. Пусть знает, что я не ребенок, а личность, которую следует уважать.

- Я призываю в свидетельство магию древних. Взываю к божественному суду. Обвиняю кон Ассина в геноциде над детьми. И пусть его покарают Боги, раз человеческий суд оправдал. Не требую для него сверх меру. Пусть ему вернется лишь то, что он делал с детьми.

Мои слова шли от сердца. Сама не до конца была уверена, что Боги вмешаются. Я и в местные храмы не захаживала, не веря в их справедливость. Ведь допустили же они подобное в жизни девочки. И тем удивительней стала для нас вспышка под потолком и прозвучавший голос.