Пол Андерсон - Миры Пола Андерсона. Том 21
— Сарис! Это я, Эдвард Лангли, я твой друг!
— Друг… друг… друг… друг, — передразнило его эхо, отплясывая в бездонной тьме. Неподалеку о чем-то возмущенно бормотал холодный голос подземного ручья. Сошел ли беглец с ума от страха и одиночества или, поразмыслив, решил безжалостно убивать любого, кто здесь окажется, в обоих случаях Лангли понимал, с ним будет покончено. Жар энерголуча или неожиданное прикосновение сжимающихся на горле клыков станут его последними ощущениями в этой жизни. Нужно попробовать. Лангли распластался на каменном полу.
— Сарис! Я пришел, чтобы вызволить тебя отсюда! Я пришел, чтобы забрать тебя домой!
Из темноты пророкотал голос. Раскатистое эхо не позволило определить, откуда он исходит.
— Правда? Чего ты хочешь?
— Я договорился!.. Ты сможешь вернуться обратно на Холат!.. — Лангли выкрикивал слова по-английски. Это был единственный язык, которым владели оба; хсшатанская речь слишком отличалась от человеческой, и космонавт выучил лишь несколько фраз. — Мы — твои друзья, единственные друзья, которые у тебя есть.
— Вот как…
Лангли не смог различить никаких эмоций в интонациях Сариса. Ему казалось, что он буквально физически ощущает, как массивное тело существа крадется во тьме на полусогнутых лапах.
— Пожалуйста, опиши с-сложившуюся с-ситуацию с-с чес-стнос-стью.
Лангли в двух словах рассказал о том, что произошло. Камень под его животом был холодным и гладким. Он начал чихать, шмыгать носом и вспомнил старое определение: настоящее приключение — ситуация, когда кто-то другой попадает в передрягу за тысячу миль от того места, где находишься ты сам.
— Это единственный шанс для всех нас, — закончил он. — Если ты не согласишься, то останешься здесь до тех пор, пока тебя отсюда не выковыряют или пока ты не умрешь сам.
— Тебе я вер-рю, я знаю тебя, — прозвучало после некоторого молчания. — А не могут ли те, кто с-с тобой, с-случайно тебя обманывать?
— Я… что? Ах, ты подразумеваешь, что Сообщество, возможно, и из меня делает дурака? Да, т^кое возможно. Но я так не думаю.
— Я не желаю, чтобы меня р-разрезали на кус-сочки, — заявил беглец.
— Тебя не разрежут. Они хотят тебя исследовать, чтобы узнать, как ты делаешь то, что ты делаешь. Ты говорил, что ваши мыслители там, у вас дома, отлично знают, как все это происходит.
— Да. Ис-с общей анатомии моего мозга узнать ничего нельзя. Думаю, что машину, которую твои… др-рузья… хотят, можно пос-стр-роить пр-рос-сто. — Сарис замялся. — Очень хор-рошо, я должен попр-робовать независ-симо ни от чего. Пус-сть будет так. Можете вс-се войти.
Когда лучи света выхватили его фигуру, Сарис стоял, гордо распрямившись, с присущим его расе чувством собственного достоинства в окружении коробок с припасами, которые были его единственным источником питания. Он взял в свои ладони руки Лангли и ткнулся носом в щеку человека.
— Хор-рошо видеть я тебя с-снова, — сказал он.
— Прости… прости меня за то, что случилось, — ответил Дангли. — Я не знал…
— Не надо. Вс-селенная полна неожиданнос-стей. С-смогу ли я с-снова попас-сть домой, не играет р-роли.
Космонавты восприняли Сариса Хронну почти обыденно, они привыкли к встречам с внеземными существами. После того как Лангли забинтовали рану от ушиба, все вернулись обратно. Как только они оказались на борту, Валти поднял корабль, а затем стал совещаться с капитаном и его пассажиром.
— Испытываете ли вы в чем-нибудь потребность? — спросил он Сариса через американца.
— Да. Два витамина, котор-рых, судя по всему, не хватает на Земле. — Холатанин начертил схемы на листочке бумаги. — Это с-структурные фор-рмулы в с-символике Лангли.
Космонавт перерисовал их на современный лад, и Валти кивнул головой.
— Их будет нетрудно синтезировать. У меня в убежище есть молекулярный синтезатор. — Он потеребил свою бородку. — Сначала мы должны направиться туда, чтобы приготовиться к отбытию. У меня на тайной орбите есть крейсер, способный развить скорость света. Вас доставят на борт и отошлют на базу в системе 61 Лебедя. Это далеко за пределами сфер влияния Сола и Центавра. Там можно не спеша изучить ваши способности, а вы, капитан Лангли, получите свое вознаграждение.
И тут заговорил Сарис Хронна. Он поставил собственные условия, сказав, что согласен сотрудничать, если после этого его вернут на Холат в сопровождении команды инженеров и с соответствующей техникой. Его мир лежал слишком далеко, чтобы звезды этого региона могли ему угрожать напрямую, но вот случайная группа странствующих конкистадоров объявиться там могла, и от бомбардировок из космоса Холат не защищен. Этот пробел должен быть восполнен. Вооруженные спутники-роботы не остановят полностью экипированный флот вторжения — да и ничто не сможет его остановить, кроме, возможно, другого флота, — но они способны рассеять небольшие группы мародеров, а это единственное, чего действительно стоит опасаться Холату.
— Капитан, — поморщился Валти, — он понимает, во что обойдется столь дальнее путешествие? Он знает, сколько будет стоить монтаж таких станций? У него есть хоть капля сострадания к старому бедному человеку, который должен будет встать перед фактом, что баланс в его бухгалтерских книгах не сходится?
— Боюсь, что нет, — ответил ему Лангли с ухмылкой. — А… какие ему нужны гарантии, что мы выполним свою часть подобного соглашения?
— Он будет осуществлять контроль над разработкой нуллификатора — ну, этого прибора.
— Вы не сможете его создать без практического опыта и теоретических знаний Сариса, так что эту часть он предусмотрел. Когда он увидит, что проект близок к завершению, вы передадите ему готовые к старту корабли. Он хочет, чтобы на корабле, где полетит он сам, под его контролем заложили бомбу. До тех пор пока не будет сделано все, что требуется для Холата, на еТо борту будут оставаться женщины и дети. При малейших признаках вероломства он взорвет все к чертовой матери.
— Батюшки светы! — Валти страдальчески покачал головой. — Это же какой у него, сказал бы я, подозрительный и скверный характер. Думаю, достаточно разок посмотреть на мое честное лицо, чтобы… Ладно-ладно, пусть будет так. Но меня охватывает дрожь при мысли о том, какие расходы потерпит наша казна.
— Да за пару тысячелетий вы сможете окупить любые расходы. Забудьте о них. А сейчас, — куда мы направляемся в первую очередь?
— Мы содержим небольшое убежище в Гималаях: никаких излишеств — у нас непритязательные вкусы, — зато спрятано оно надежно. Я должен передать донесение своему начальству на Земле, получить их добро по поводу своего плана и приготовить документы для администрации на Лебеде. Это займет совсем немного времени.
Лангли отправился в корабельный лазарет. На его ноге зияла скверная глубокая рана, но лечение теперь превратилось в обычную рутину: зажим, удерживающий края тканей вместе, и укол искусственных энзимов, чтобы стимулировать регенерацию. Самые серьезные хирургические повреждения устранялись почти полностью и безболезненно в течение нескольких часов.
Он упомянул об этом, когда они с Валти сидели за ужином. Чтобы избежать возможного обнаружения перед тем, как вернуться на Землю, корабль двигался через космос по вытянутому эллипсу.
— У меня слегка расплывчатые представления о достигнутом цивилизацией прогрессе, — признался он. — Со стороны создается впечатление, что человеческий организм не претерпел никаких эволюционных усовершенствований; а потом я вижу, насколько вы продвинулись в медицине, и начинаю прикидывать, как огромны, должно быть, изменения к лучшему в результате нововведений в области техники, сельского хозяйства. Возможно, я просто нетерпелив; возможно, если человеку дать еще несколько тысячелетий, он сделает что-нибудь и с собой, поменяет собственный разум с животного на по-настоящему человеческий.
Валти шумно прихлебнул пиво.
— Не моту разделить ваш оптимизм, мой друг, — ответил торговец. — Я родился более шестисот лет назад, помотавшись во времени и пространстве, я насмотрелся на ход истории самых разных народов, и мне кажется, что любая цивилизация — межзвездная или планетарная — подчиняется закону отмирания. Какими бы умными мы ни стали, мы никогда не создадим и не вырастим что-то из ничего, никогда не сделаем так, чтобы тепло само по себе передавалось от более холодного тела к более теплому. Существуют ограничения, установленные законами природы. Чем больше становятся здания и корабли, тем больше места занимают в них коридоры, и, наконец, наступает предел. Нельзя сделать человека бессмертным: даже если бы биохимия и позволила это осуществить, все равно в черепной коробке столько места и столько нервных клеток, что количество информации, которую туда можно поместить, достаточно ограниченно. Тогда почему же должна существовать бессмертная цивилизация, охватывающая всю Вселенную?
