Дмитрий Казаков - Вопрос верности
– Скучать? Как бы не так, – хмыкнул расположившийся неподалеку Джон. – Вон несется кто-то. Эй, стой!
Бежавший форсер выскочил из‑за нефтехранилища. На мгновение остановился, на лице его отразилось отчаяние. Но тут же оно сменилось решимостью, и беглец добавил скорости, устремившись к участку ограды между Джоном и Магдой.
– Именем Пророка – остановись! – рявкнул Ференц. – Иначе мы будем стрелять! Именем Прор… Огонь!
Оле выполнил команду, не задумываясь. Мускулы сократились сами, плазменная пушка переместилась, и разряд вылетел из дула. Несколько выстрелов поразило беглеца, тот упал.
– Всем оставаться на местах! – скомандовал Ференц. – Оле, Яков, осмотрите его.
– Иди впереди меня, я прикрою, – проговорил снайпер, отходя от ограды.
Оле кивнул и, держа упавшего на прицеле, двинулся вперед. Подойдя, осторожно перевернул тело.
– Мертв, – сказал Яков.
Судя по толстой, шершавой на вид коже и строению глаз, погибший был из тех, кто модифицирован для выживания на Трясине. Но что вынудило его побежать, какая причина заставила до такой степени испугаться экспертизы, что он ринулся навстречу гибели? Или он знал за собой изъян, настолько важный, чтобы его обнаружение грозило насильственной унификацией?
– Да, мы убили его… – Оле уцепился за последнюю мысль, заставляя себя поверить в то, что стрелял не в собрата по расе, а в существо иной, порочной природы. – Не думал, что это настолько гадко…
До сегодняшнего дня уроженец Фатума никогда не поражал живые цели, только учебные.
– Отставить подобные речи, – очень тихо, чтобы их не услышал больше никто, проговорил Яков. Глядел он при этом младшему соратнику в глаза, серьезно и внимательно. – Нужно понять, что он нарушил приказ нашего тактика оставаться в пределах поселка. Значит, он выступил против воли Пророка. Заслужил наказание. Мы – карающий меч Эволюции, что обрушивается на головы ее врагов. В том числе и таких.
– Чего вы там возитесь? – нетерпеливо осведомился Ференц.
– Сейчас! – крикнул Яков и вновь понизил голос. – Ты убил паразита, москита, по ошибке получившего разум. Не форсера и даже не человека. Очень важно понять это, и тогда тебе станет легко.
– Я постараюсь, – кивнул Оле.
– Вот и хорошо, – тонкие губы Якова чуть изогнулись. – Этот тип мертвее мертвого. Надо будет вызвать патруль, чтобы уволокли в унификатор. Еще нам тут падали не хватало.
Мертвечина на Трясине привлекала оживленное внимание. Прилетали крылатые твари, желающие отложить в труп яйца. Другие, черные и блестящие, вылезали из-под земли, многозначительно пошевеливая острыми жвалами.
– Это точно, – Ференц кивнул. – Сейчас свяжусь со штабом. А вы вставайте на места.
Оле вернулся к ограде.
Через десять минут явились трое патрульных из «мертвяцого» звена. Согнали с тела шустрого падальщика, деловито завернули труп в брезент, погрузили на носилки и уволокли в сторону унификатора.
– Вот так-то лучше, – сказал Джон и махнул рукой на суматошно трепыхавшую крыльями тварь, похожую на мохнатый «пузырь». – А ну кыш! Проваливай!
Падальщик с обиженным писком шарахнулся в сторону.
Поверить в то, что сказал Яков, Оле никак не удавалось. Как же – москит, мелкая кусачая живность, и форсер, пусть даже не совсем удачно модифицированный. На одну доску их ставить нельзя. Или можно? Ведь москит мешает жить, как и бунтарь, что восстает против воли Пророка…
В один момент так запутался в собственных мыслях, что даже вспотел. Вытер пот со лба и решил, что на сегодня хватит.
Правду говорили инструктора в учебном центре – хороший боец не тот, что много думает, а тот, что быстро стреляет.
* * *Приказ «Снять оцепление» пришел, когда неторопливо двигающееся солнце Трясины спустилось к горизонту, и начали сгущаться сумерки.
– Слава Пророку! – рявкнул Джон. – А то надоело тут торчать, честное слово.
– Ладно тебе возмущаться, – усмехнулся Ференц. – Было не так уж скучно. Для начала беглец, потом стадо этих… – и он мотнул головой в сторону топи. – Как набежали, как ломанулись…
Бойцы заулыбались.
Окружавшее поселок болото и правду не дало поскучать. Часов шесть назад туман стал настолько густым, что ни в одном из диапазонов не удавалось заглянуть дальше, чем на несколько метров. Именно этим воспользовалось семейство хищных мешочников, чтобы подобраться поближе.
Андре едва не подпрыгнул, когда из трясины за оградой, всего в нескольких метрах от него с булькающим звуком высунулась зубастая харя. Через минуту стало понятно, что харя не одна.
– Это разве развлечение? – Джон покачал головой. – Мешки со слизью. Их бы на Хордане съели за пять минут.
– Как и тебя, будь ты без брони и пушки, – субтактик оглядел звено. – Все готовы? Тогда двинулись.
И они пошли, огибая нефтехранилище, затем между домами, в ту сторону, где над зданием поселковой администрации торчала вышка генератора отпугивающих импульсов. Главная площадь встретила оживленной суетой и рычанием моторов.
Передвижные лаборатории агентов зачистки стояли около здания администрации. Рядом с каждой виднелись часовые. В два реквизированных уже на Трясине транспортера бойцы первого и второго звеньев загоняли ошалелых форсеров, мужчин, женщин, детей. Доносились сердитые окрики:
– Быстрее!
– Шевелись, лохматый! Или тебе врезать?
– Двигай-двигай ножками, пока они у тебя есть…
– Это те, кому в этот раз не повезло? – спросил Андре.
– Почему не повезло? – Ференц пожал плечами. – Живы останутся, и то хорошо.
В машины грузили тех, чей генетический код был признан бракованным, но не порочным образом. Их ждало длинное путешествие к шахтам Демона или Фатума, где всегда не хватает рабочих рук.
– Я бы так не сказал, – пробормотал Оле себе под нос, думая, что обитателям сырой Трясины Демон с его свинцовыми озерами или безумное светило Фатума покажутся много хуже гибели.
К площади со всех сторон сходились звенья, стоявшие в оцепление. Торопились к цистерне полевой кухни. Туда, где орудовали дозаторами повара, стояла очередь бойцов с мисками в руках.
– Поесть-то я не против, – с воодушевлением сказал Андре, похлопав себя по впалому животу.
– А то ты когда-то отказывался от этого дела? – Оле улыбнулся. – Вот сейчас…
– Отставить разговоры о еде, – неожиданно прервал его помрачневший Ференц. – Нас тут вызывают для одного важного дела.
Андре нахмурился, Петр растерянно заулыбался, а Джон пробормотал себе под нос что-то о «злобных командирах, морящих бойцов голодом».
Ференц сделал вид, что ничего не услышал. Он повел звено за транспортеры, вокруг здания администрации. Позади него обнаружился квадратный двор, зажатый между то ли складами, то ли мастерскими, и в нем – тактик.
– По вашему приказанию прибыли, – отрапортовал субтактик.
– Хорошо, – кивнул командир боевой бригады. – Ждем пятое звено. Будете работать с ними.
– А что за работа? – шепотом поинтересовался Оле у Ференца, когда тактик отвернулся.
– А я знаю, резаные мозги? – ответил тот.
Пятое звено появилось ровно через пять минут, и оно привело с собой дюжину форсеров, судя по виду – из местных.
– Бунтовщики доставлены, – отрапортовал командир пятого звена.
– Какие мы бунтовщики? – не выдержал один из уроженцев Трясины. – Мы верны делу Пророка и…
– Молчать! – лицо тактика исказилось, глаза выпучились. Он шагнул вперед и ударил заговорившего по лицу. Гражданский на ногах устоял, из разбитой губы потекла кровь.
– Кто ты такой, чтобы мне приказывать? – спросил он, презрительно сплевывая.
– Тот, кто говорит и действует от имени Эволюции, – ответ у Чингиза получился очень напыщенным. Затем командир бригады повернулся к субтактику пятого звена. – А ну поставьте их к стенке.
– И не стыдно вам? – заговорил другой из обитателей Трясины, сутулый, с бордовыми пятнами на лице и шее – то ли следами заболевания, то ли последствиями неудачной модификации. – Убивать братьев, родичей? Тех, кто, возможно является вашими роди…
– Заткнись! – тактик раздулся так, что просто чудом не лопнул. – Оружие наизготовку! Бойцы, перед вами существа, лишь по недоразумению называемые форсерами! Их тела отравлены генетическими искажениями, фатально влияющими на поведение. И посему властью, данной мне Пророком и Стальным Кодексом…
Оле, чувствуя себя крайне неловко, поднял пушку: ладно стрелять в того, кто хотя бы пытается убежать, но вот так…
– Убийцы! – крикнула высокая женщина, глаза ее полыхнули ненавистью. – Когда-нибудь так же убьют и вас!
– …я приговариваю их к насильственной унификации! – неумолимо закончил тактик. – Огонь!
Оле нажал на гашетку и закрыл глаза.
