Олег Костенко - Хозяин вечности. Дочь наемника
Они выбрались наружу. Неяркий свет даже не слепил глаза после темноты.
Поначалу обоим показалось, что кругом царит полная тишина, но потом Герда услышала слабый звук, какое-то шелестение. Она поискала глазами его источник. Повернув голову в сторону «Ласточки» Герда застыла.
Серой слизи кругом явно прибавилось, она как бы наползала на холм. Более того, из нее выделился крупный «язык», тянущийся к её звездолёту. Прямо на глазах «язык» медленно вытягивался в сторону «Ласточки».
– Э-э, стой, – изумлённо воскликнула девушка, – корабль это тебе не бутерброд.
Она хотела, было, броситься к звездолёту, не дожидаясь отставшего Альфреда Н Фрея. Внезапно на неё сбоку упала тень. Из-за левой стороны холма медленно выходило нечто. Существо отдалённо напоминало те забавные фигурки, которые дети иногда лепят из грязи: смутное подобие человека с непропорционального размера конечностями. Материалом для неё явно послужила всё та же серая слизь. Вот только высоты она была в три человеческих роста.
На теле существа бугрились комки. Казалось, будто оно одето в какую-то шубу. На месте, которое соответствовало лицу, слизь слегка колебалась, отчего казалось, что великан испытывает нервный тик. Длинные руки походили на клещи и двигались совершенно не в такт ходьбе. Глаз, кажется, не было.
Это зрелище было настолько несуразным, что Герда не сразу осознала опасность. Оставаясь на месте, она попробовала прочитать его псионический спектр. Однако казалось, что спектра у странного существа не было вовсе. Вместо этого Герда различила лишь странный фон.
Великан двигался, пошатываясь, казалось, что он вот-вот опрокинется на спину или в бок. Но этого не происходило, и вскоре существо было уже совсем рядом.
– Беги! Чего встала!? – завопил Альфред Н Фрей.
И Герда очнулась. Она бросилась бегом к кораблю. Существо было слишком неповоротливым, Герда была уверена, что они сумеют убежать от него.
Вновь возник взгляд. На этот раз он не был мимолётным. Казалось, в окружающей холм жиже открылись тысячи глаз, которые наблюдают за ними со всех сторон. И даже серый великан вдруг на мгновение превратился в конгломерат зрачков, которые следили за людьми с холодным равнодушием. Потом зловещее ощущение ослабло, и Герда поняла, что вся серая слизь представляет собой единый мыслящий организм.
Резко усилился псионический шум. Он походил на шумы статики, которые возникают в ненастроенном на волну приёмнике. На обращённой к людям части головы великана вдруг образовалась воронка. Из неё вырвался громкий свист, быстро переходивший из одной тональности в другую. Потом, в этом шуме, Герда разобрала слова:
– Все разумные братья. Идите ко мне. Сольёмся же в братских объятьях!
Голос доносился как сквозь помехи, да ещё при этом и свой тембр постоянно менял: от баса, до писклявого. Казалось, звуки произносят по очереди сразу несколько человек.
Спасибо, – подумала Герда, – но мне что-то не хочется.
К этому времени она уже поняла, что огромная фигура представляла собой нечто вроде передвижного модуля. Это был своего рода эмиссар серой грязи. Когда зазвучал голос, Герда от неожиданности замерла, но мгновение спустя вновь кинулась со всех ног к кораблю. Созданный биомассой «язык» уже обхватил «Ласточку» по низу со всех сторон и теперь медленно тащил вниз с холма.
Она чуть обогнала Н Фрея, от бега мужчина уже начинал задыхаться. Отбросив в сторону оба пластиковых чемодана, девочка ухватила его за руку, увлекая вперёд. К её удивлению подобная помощь вызвала у клиента лишь приступ ярости.
Альфред Н Фрей, резко вырвал у неё руку и остановился.
– Я не нуждаюсь в няньке – яростно завопил он, – лучше о контейнерах позаботься.
Что бы там ни было в этих пластиковых чемоданах, но жадность явно пересилила у клиента самосохранение. Вот ведь не повезло, – быстро подумала девушка, – её первый пассажир явно был не в своём уме. Однако подискутировать с Альфредом Н Фреем о пользе выживания не получилось.
Гигант подобрался уже достаточно близко. И тут на его груди словно произошёл мини-взрыв, выбросив в пространство множество тонких нитей. В полёте они стремительно разворачивались, словно бахрома или паутина. Мгновение спустя они осели на юную практикантку и её первого клиента.
В последний момент Герда машинально попыталась увернуться, но нитей было слишком много. Опустилась вторая нить, за тем третья. Ещё пара секунд и серая паутина облепила оба скафандра. Герда попыталась сбросить её, но та, похоже, оказалась клейкой и намертво прилипла к скафандру.
Хотя скафандр и защищал тело девочки от прямого соприкосновения с «паутиной», Герда почувствовала тревогу. Она видела, что гигант почему-то остановился. Он был совсем рядом, всего в паре своих шагов.
– Бежим! – на этот раз уже она крикнула это Н Фрею.
Герда вспомнила, что в кармане скафандра лежит пистолет, но не была уверена, что он сможет помочь в такой ситуации. К тому же открывать стрельбу чисто по-человечески не хотелось.
Герда метнулась, было к «Ласточке»: следовала любой ценой остановить сползание корабля в серую слизь. Сейчас звездолёт проделал уже половину пути. Позади грязевого языка, на покрывавшем песок холме оставался широкий след.
Однако через пару шагов она почувствовала, что не может бежать: нити внезапно натянулись и затвердели. Герда упала. Теперь она и Альфред Н оказались, словно стянуты огромными коконами. Концы нитей по-прежнему соединялись с великаном, и он начал медленно втягивать всю эту «паутину» в себя. Герда и Альфред Н Фрей неумолимо приближались к гиганту.
– Сольемся как братья, – вновь прогудел великан.
– Да, пошёл ты! – заорал в ответ первый Гердин клиент. – Негодяй! Скотина!
Тут Альфред Н Фрей начал в бешенстве сыпать ругательствами. Но на Герду они особого впечатления не произвели. Она знала, что солдаты, состоявшие под командованием её родного отца, могли ругаться куда забористей.
Спокойно, только спокойно, – уговаривала Герда себя. Её сердце колотилось как бешенное. «Зрелое, разумное существо, не должно чрезмерно поддаваться эмоциям», – прозвучали в её памяти слова Инори. – «Надо не быть рабом чувств, а получать от них удовольствие».
Вспомнив данные ей кавай уроки самоконтроля Герда обратила псионическую энергию на свой собственный разум, намертво заблокировав страх и усилив скорость мышления. Теперь она воспринимала мир как бы в замедленном темпе. Казалось, что скорость её продвижение к великану замедлилась вдвое, а сердце бьётся тихо и медленно. Секунды растягивались.
Сосредоточившись на псионическом фоне Герда пыталась определить пси-спектр гиганта. Но терпела неудачу за неудачей. Всё что ей удавалось различить лишь слабое свечение вокруг великана, казалось, оно не имеет никакой структуры.
Их протащило примерно половину пути, когда подтягивание внезапно остановилось. Великан двинулся вниз с холма к серой грязи. Людей волочило за ним. Герда невольно порадовалась, что сейчас на ней скафандр. Но приятного в таком движении всё равно было мало: её подбрасывало на мелких неровностях.
И всё-таки, – в отчаянье подумала Герда, – где-то я видела такой пси-фон. Или, по крайней мере, очень на него похожий. Вспоминай, Герда, вспоминай, времени мало.
Жёлтые, с красной сердцевиной цветы, медленно поворачивающие свои чашечки вслед за движением руки наставницы. Нет, это не то. У растений псионический фон был простым, но всё же более сложным: в нём были слабые сгущения и завихрения. Этот же был подобен слабому рассеянному свечению. И все-таки Герда чувствовала, что находится на верном пути. Конечно, учёба с Инори!
Внезапно Герда вспомнила.
На очередное занятие кавай притащила нечто вроде закрытой стеклянной миски, в которой виднелось зеленоватое желе не слишком приятного вида. Глядя на этот студень, Герда поморщилась.
– Что это за гадость? – не удержалась она.
– Простейшие, – сообщила наставница с таким видом, словно предлагала Герде пирожное. – Перед тобой конгломерат одноклеточных. Не хмурься. Микробы наши друзья! По крайней мере, некоторые.
Герда снесла насмешку спокойно. К этому времени она уже поняла, что наставнице просто нравиться её поддразнивать. Девочка терпеливо ждала объяснения.
– Простейшие прекрасный материал для тренировки начинающего псионика, – сказала Инори. – Они элементарные биомашины. Примитивные жизненные программы без всяких примесей. Интеллект и самосознание – ноль. Перемещение в отсутствии непосредственных стимулов практически случайно. Попробуй ими поуправлять. Вот смотри.
На глазах Герды бесформенный кусок студня собрался в шарик. Из которого полез вверх тонкий отросток наподобие щупальца. Достигнув прозрачный крышки, отросток застыл, а кончик его вдруг ехидно заходил из стороны в сторону, будто палец. Он словно поддразнивал Герду. Хорошо хоть она не в фигу его сложила, – подумал Герда, – с наставницы сталось бы. Юмор у кавай порой бывал весьма специфическим.
