Сэнди Митчелл - Зов долга
«Охотно верю», – ответил я.
Земельда скользнула перед ним и я не мог не отметить их обмен улыбками, когда они увидели друг друга.
Пелтон пожал плечами.
«Шутки в сторону, у нее действительно есть талант к тайным операциям».
Земельда немного покраснела от слов похвалы.
«Она отлично вживается в легенду, как профессионал и неплохо стреляет их пистолета.
Уложила гибрида из последнего выводка, на который мы напали единственным выстрелом, как будто украсила бисером Симеона».
Знакомая, довольная усмешка возникла на его лице.
«Не думаю, что он это заметил, даже когда его подстрелили».
«Кроме того, – сказала Эмберли, ее тон был слегка порицающим.
«Я предпочитаю не продырявленных помощников.
Они почему-то более полезны».
Не в первых раз я отмечал для себя, как она легко заводит дружбу и вдохновляет разношерстную толпу, которую она вечно собирает вокруг себя.
Я видел множество приходящих и уходящих людей, но кажется они все разделяли ее, несмотря на различные судьбы и жизненные истории до того, как их примкнуло к ее орбите.
«Против этого возражать не буду», – Пелтон согласился и они оба вышли, оставляя нас с Эмберли смотреть на окутанный ночью город.
«Они, похоже, нашли общий язык», – сказал я и Эмберли согласилась.
«И это не плохо», – ответила она.
«Если она собирается и дальше болтаться с нами, ей нужны хорошие основы боевых техник и Вспышка единственный из группы, достаточно опытный, чтоб научить ее».
Она самоиронично улыбнулась.
«Не считая меня, конечно же, но у меня нет времени работать нянькой».
«К тому же он много знает о работе под прикрытием», – добавил я.
Эмберли опять согласилась.
«Он долго работал под прикрытием, приникая в теневой картель в Торредонской Бреши.
Наверно слишком долго.
Он делал некоторые сомнительные вещи, чтоб поддержать свое прикрытие и были подозрения, что он переметнулся».
Я медленно кивнул.
Большинство Торредонского субсектора было разорвано варп штормами, оставляя только несколько безопасных маршрутов для торговых судов и пиратство было бесконечной проблемой.
«Так он был военно-морским офицером до того как ты наняла его?» – спросил я.
Эмберли помотала головой.
«Он был арбитром, пока картель не решил, что он больше обуза, чем необходимость и постарались избавиться от него.
Вспышка не согласился с такой оценкой и все закончилось плохо».
«Насколько плохо?» – спросил я.
Эмберли вздохнула.
«Там было много трупов.
Вспышка решил, что если его удаляют с поля, то не плохо бы все зачистить, и начал убирать ключевых игроков, которых он узнал в картеле».
В ее голосе появились нотки жалостливого восхищения.
«Он был достаточно умен и я подкинула ему: весь набор главных претендентов на высокое место и парочку из второго эшелона и дала команду.
Это была кровавая баня.
К тому времени, когда полицейские ищейки догнали его, картель был вырезан и все, кто мог его восстановить были мертвы».
«Ну и что с этим не так?» – честно недоумевая спросил я.
Для меня это звучало так, как будто он оказал услугу галактике.
Эмберли посмотрела на меня с жалостью.
«Подумай об этом.
Арбитр нарушивший закон, какие бы у него ни были хорошие мотивы, это не то, с чем так легко согласятся Арбитрес.
К счастью я была рядом когда они хотели вздернуть его и подумала, что такой талант не должен пропадать».
«Понял».
Я кивнул, в очередной раз думая о том, какие простые порядки царят в Имперской гвардии.
На поле боя ты делаешь все, чтоб победить и все.
«Ну по крайней мере Земельда в хороших руках».
Эмберли хитро на меня взглянула.
«И надеюсь, сегодня не только она».
Когда мы наслаждались неспешным завтраком на следующее утро, неожиданно приехал Лазарус, громыхающий орнитроптер, с нанесенным на борт знаками шестеренок Адептус Механикус сел на посадочную площадку после кустов хеганты с изяществом трепещущей железной курицы.
Эмберли оторвалась от своих эккенберийских вафлей как только он прошел внутренние двери и сердечно кивнула ему.
«Располагайтесь в кресле», – пригласила она, пошутив, в это время Земельда, до сих пор замаскированная, налила чашку рекафа и поставила ее на стол перед гостем.
Один Император знает, как она рассчитывала что он будет пить, у него совершенно не было рта, но это была та вещь, которую делают слуги, так что вероятно она решила, что это придаст достоверности ее маскировки или что-то в этом духе.
Простое задание было завершено и она пошла за блюдом жаркого из сальмы к буфету с сервировочным подносом, стараясь выглядеть, не слишком заинтересованной беседой за столом.
Лазарус вежливо наклонил голову, когда занял предложенное кресло.
«Спасибо, но на этой неделе я уже принимал питательную смесь», – ответил он в очевидной попытке соблюсти хорошие манеры.
Он посмотрел в мою сторону и если он был удивлен видеть меня, то не выдал это.
«Комиссар, вы хорошо выглядите.
Я полагаю ваше взаимодействие с инквизитором прошло удовлетворительно?».
«Еще бы, – ответила Эмбрели с едва заметной улыбкой в мою сторону. – но я боюсь ваше путешествие напрасно.
Кайфас, как и я, без понятия о местонахождении Метиуса».
«И это расстраивает», – ответил магос, как будто разговор шел о чем угодно, кроме главного.
«Я надеялся человек с его очевидной изобретательностью мог бы открыть нам несколько дверей, который остались закрытыми для нас».
«Как и я», – любезно уверил я его, как будто я участвовал в поисках шестеренки-ренегата с самого начала, и когда я говорил, я подумал о ряде возможностей.
«Мое положение в Комиссариате дает мне доступ ко всем разведданным, анализируемым в Гвардии и Арбитрами, к примеру».
Я взглянул на Эмберли.
«Естественно, если только вы уже не доверились Живану и Кишу».
«Ни тому, ни другому», – подтвердила она.
«У них и так полно забот с генокрадами и флотом-ульем».
Она пожала плечами отодвигая тарелку и делая глоток рекафа.
«К тому же «потаенный свет»…»
«Что?» – прервал я, едва донеся до рта вилку с рыбой.
Лазарус услужливо зазвенел.
«Инопланетный артефакт, с которым сбежал Метиус.
С момента его исчезновение мы раскопали еще объекты в Долине Демонов, включая набор металлических пластинок из неизвестного сплава, содержащие фрагменты надписей, который кажется так называют его».
Знакомый сухой кашль ознаменовал прибытие Мотта, который услышал последнюю часть разговора и видимо больше не мог сдерживаться и не высказать поток связанной с этим информации, которая появилась в его аугментически измененном мозгу.
«Язык еще не был в достаточной степени расшифрован», вставил он, беря чайник с рекафом, который недавно оставила на буфете Земельда и не глядя налил себе в чашку.
Я вздрогнул, представив себе ожоги и разбитую чашку на ковре, но он рассчитал все совершенно точно и продолжил разговор даже не сбив дыхания.
«Тем не менее, ранее было найдены примеры разбросанные по галактике, и грубые прикидки дали примерное значение некоторых символов.
Основная сложность заключалась в том, что образцы были восстановлены, хотя такая древность поражает, учитывая разницу в возрасте в эры, так что нельзя сказать с уверенность, что любые объясненные символы остались неизменными по значению за жизненный цикл цивилизации которая создала их».
Памятую о ломанном Готике, на котором разговаривала Земельда, когда забывала о чьем-то присутствии рядом с ней, я охотно в это верил, но подавил желание согласиться.
Если уж Мотт завелся, то последнее что вы захотите сделать, так это поддержать его.
«С другой стороны регулярность символов и схожесть мастерства некоторых артефактов и других восстановленных фрагментов из различных широко разбросанных мест указывает нам на то, что это было достаточно стабильное общество, в достаточно длительном промежутке, так что отнюдь это выходит за пределы возможности того, что сохранена значительная степень согласованности».
«Спасибо Карактакус», – сказала Эмберли, глядя на меня с выражением «посмотри что ты натворил».
«Как я и говорил, существование артефакта, как бы он не назывался, это секрет известный не многим, так что и нам и Механикус лучше оставить это как есть».
Лазарус кивнул соглашаясь, но мой мозг только успел поймать мысль того, что он только что сказал, до начала словесного поноса Мотта, и я смотрел на него в недоумении.
«Ну-ка подождите минутку», – сказал я.
«Вы нашли еще этих штуковин? Когда?».
«А как ты думаешь?» – спросила Эмберли, протягиваясь к горке тостов с маслом.
«Когда они перестраивали дамбу, которую ты взорвал, естественно».
