Марк Романов - Астарта: Корабль Чокнутых Трупов
Из управляющего полулегальной базы, в обмен на доставку его груза, удалось вытрясти только нового автоповара, изготовленного в Атлантиде. Настройщики-установщики безудержно порезвились на камбузе, и он совершенно преобразился. В полутемном зале столовой горели свечи, пахло неизвестными благовониями и вкусной едой. Столы сервировались перед экипажем, словно по волшебству, в долю мгновения, и каждый получал именно то блюдо, о котором мечтал перед приемом пищи… Только приготовлено оно было из продуктов неизвестного происхождения и приготовления.
А после завершения пробной демонстрации, когда всю команду, включая андроида, отпустил дым от исследований Гавриила, иллюзия совершенства растаяла, хотя еда действительно стала куда лучше…
Но с тех пор, как Ричард вернулся от загадочного дядюшки, не потрудившись никому объяснить, что и с кем делал, иногда в коридорах корабля можно было заметить странного старика с длинной белой бородой, в тоге и древнеримских котурнах. Он неизменно опирался на пастуший посох, и растворялся поблизости от блоков, содержащих кристаллы вспомогательных систем искина, едва появлялась угроза, что он может быть замечен. Немолодой, слегка хромающий на одну ногу мужчина, чьи выцветшие глаза иногда казались ярко-зелеными, стремился исчезнуть, растворяясь в воздухе, каждый раз, когда любой из членов экипажа появлялся поблизости.
А корабельный искин даже не фиксировал постороннего присутствия на борту…
Кажется, жизнь налаживалась.
ГЛАВА 20 ЭРИК РЫЖИЙ — ПОСЛЕДНИЙ ВОИН
И можно тихо сползти по горелой стерне,
И у реки срезав лодку пытаться бежать.
И быть единственным выжившим в этой войне,
Но я плюю им в лицо, я говорю себе: «Встать!»
Удары сердца твердят мне, что я не убит,
Сквозь обожженные веки я вижу рассвет.
Я открываю глаза — предо мною стоит,
Великий Ужас, которому имени нет.
Перед отплытием солнце стояло высоко в небе, разливая свой свет и даря тепло суровым скалам фьорда.
— Смотри, как радуется море! — Фьярри щербато улыбнулся, указывая на выход из залива, — Видят боги, поход будет удачным!
Эрик сурово нахмурился, но решил ничего не говорить молодому воину.
Жрец Одноглазого вчера, когда Рыжий спросил о грядущем, долго отмалчивался, несмотря на обильные приношения… Но потом старик раскинул руны, вырезанные на небольших костяных пластинках, и объявил всем собравшимся, что будущий набег на земли франков завершится успехом. Но позже, выловив Эрика, помогавшего загружать драккар припасами, жрец отвел его в сторону, и произнес несколько фраз, заставивших крепко задуматься.
— Я не вижу твоего возвращения, ярл, — тихо говорил старик, хмуро сдвинув седые брови, — но боги не явили мне и знака твоей гибели. Хотя для всех остальных эти знамения столь ярки, что я удивляюсь, как вы их не видите…
— Мои люди погибнут? — Рыжий закусил вислый ус, и крепко стиснул руками заскрипевший кожаный пояс. — А я выживу? Но зачем мне такое бесчестье, скажи?
— Это не бесчестье. Боги готовят тебя к чему-то. Видения смутны, но… Мудрый сказал мне, явившись во сне, что ты станешь его последним воином.
— Игг явился тебе… — Эрик разжал ладони, и уставился на них, словно впервые видел. Шрамы, мозоли от весла и рукояти меча… Руки обычного человека. Почему боги избрали его? — Я не могу пойти против воли Высокого. Если ты, старик, не спутал его с кем-то еще…
— Не спутал, ярл, — жрец нахмурился еще сильнее. — Но я не видел твоего возвращения в Хогс-Фьорд.
Рыжий расстался со стариком в странном настроении, подавленном, настороженном и возвышенном. Быть избранным богами, особенно такими, как сам Одноглазый, это не только и не столько почет, но прежде всего — кровь, пот и боль. А уж слова о «последнем воине» всколыхнули внутренний мир норманна, как воду в бадье, скользнувшую в руках нерадивого раба…
Но поход в земли франков был уже объявлен, и откладывать его из-за знамений и знаков было нельзя — жителям Хогс-Фьорда нужно звонкое золото и яркое серебро, добытое в каменных городах изнеженных жителей юга. Иначе можно не пережить зиму — припасов не хватало, а закупить зерно и все необходимое нужно было до осенних штормов…
Тепло и яркое солнце не покидали их все время, пока драккар крался к выходу из фьорда, обходя скалы. Эрик сам стоял у рулевого весла, не доверив этот отрезок пути даже старому кормчему Хёрду. Тот тридцать лет ходил в этих водах, и водил еще корабль старого Орма Рыжего, отца Эрика, но не обиделся на молодого ярла — переупрямить Рыжего было сложнее, чем выиграть спор у Локи.
«Может быть, действительно, обойдется? — думал Эрик, сжимая скользкое дерево до ломоты в пальцах. — Мог же старый ворон ошибиться? Так ярко светит Солнце… Словно летом…»
Северное море встретило их приветливо — волна шла невысокая, и ветер дул с севера, наполняя серые паруса до отказа… Казалось, все будет хорошо.
Эрик приоткрыл глаза, и сморщился от яркого света люм-панелей. Почему-то его корабельный искин всегда выставлял мощность на максимум, пока его хозяин спал. Пират потер лицо ладонями, и душераздирающе зевнул.
— Волосатые ляжки Игга… — он не знал, почему ему в последнее время все чаще стали сниться воспоминания из прошлой жизни, — Боги, ну чего вы от меня-то хотите? Для чего готовите?
Рыжий расчесал бороду пальцами, и пересел на выросший из пола стул, выдвинув из стены панель стола, немедленно расцветившуюся голограммами капитанского пульта управления. За время его короткого сна ничего не поменялось — корабль в доке, идет плановый ремонт, половина команды в увольнении, десятеро уже в отключке, третий абордажный взвод разносит бордель…
Он проверил сервер входящих сообщений, и грубо выругался, залепив кулаком левой руки в ближайшую стену. Панель из пластали прогнулась и протестующе скрипнула. В почтовом ящике мерцало сообщение, помеченное «ХС».
Эрик ткнул пальцем в сенсор обнаружения подслушивающих устройств, высветивший список известных жучков, поставленных на корабле СГБ, ХаСОМ и лично Патриком. Новых не прибавилось, и он заблокировал их все.
— Гребучие рукожопые карлики, мудями подметающие пол! Чтоб вас сплющило под хреном Одина, когда он на вас его положит, и по голове постучит! — пират еще долго и витиевато расписывал родословную и пристрастия всех спецслужб, их руководства, лично Лорда-Протектора, и Патрика Хетцера, выпуская пар. Потом он успокоился, и резюмировал: — Засранцы… Ни хрена без меня не можете…
Разблокировав прослушку, он внимательно перечитал письмо, и задумался. Предстояло очень тонко поработать со старым добрым другом… «Обводить вокруг пальцев друзей, с которыми не одну чашу крови пролили, всегда мерзко, — подумал Эрик, прикидывая курс на планшете, — и противно богам… Как я докатился-то до такого, кто скажет? А? Вот то-то же, йотун вас раздери… Совсем люди в этом времени совесть потеряли…»
Он на минуту отвлекся от звездных карт, и прикрыл глаза, нырнув в воспоминания…
Былая ласковость моря вспоминалась, как далекая сказка из прошлых времен — шторм свалился на одинокий драккар неожиданно, словно рысь, прыгнувшая на незадачливого охотника с ветви сосны. В третий день похода… Волны швыряли корабль из стороны в сторону, захлестывая его до верхушек мачт, воду приходилось вычерпывать шлемами и кожаными ведрами. Хёрд с Эриком вдвоем с трудом удерживали кормило, привязавшись к настилу, и правя на юг…
— Ярл, еще одна волна, справа! — проорал кто-то. — Держитесь!
Эрик с трудом сморгнул соленые капли с ресниц, и разглядел приближающийся вал. Словно скала, он возвышался над их драккаром, грозя неминуемой гибелью в разбушевавшейся пучине… Седой от пены утес волны уже готовился обрушиться на корабль, перемолов его в щепки.
— Сколько ходил здесь, тьфу, отродясь таких не помню, — отплевываясь от воды, прохрипел Хёрд, — не бывает тут таких волн, хоть ты усрись…
— Это гнев богов! — закричал молодой Бигрир, отбрасывая шлем, полный воды. — Мы все у…
На его голову обрушился кулак Стюрмирра, обнаженный великан-берсерк ловко подхватил потерявшего сознание юношу, и примотал его к мачте…
Когда волна упала сверху, им почти удалось развернуть драккар носом к ней. Но, к сожалению, это не помогло, не могло помочь — удар был такой, словно Тор приложился к борту своим Мьёлльниром. Мачту с парусом снесло сразу, и Эрик ясно расслышал хруст раздираемых досок правого борта. Корабль, наполненный соленым морем, уже готовился стать его частью… Вот он медленно накреняется, черпая пробоиной еще больше смертельной влаги, и сверху падает следующая волна, в которой видна светящаяся прореха…
