Валентин Егоров - Дальняя разведка. Борьба миров
Вторая вещь, которая также заставляла меня время от времени удивленно поднимать брови и молчать до поры до времени, так это необычные способности наших бойцов гуманоидов коттоси. Каким-то образом они вдруг научились довольно-таки точно предсказывать наше будущее, не очень-то хорошие времена для всей нашей группы. Вот и эта вражеская автоколонна, обнаруженная Бардом, о существовании которой я не имел никакой информации, хотя был и должен иметь! По моему мнению, было бы гораздо лучше, если они предсказывали наступление несколько иных событий, словом, научились бы давать мне советы в том, как было бы лучше преодолевать наступающие для нас тяжелые время.
Я тяжело вздохнул, а мой экзоскелет заставлял меня переставлять ноги с прежней скоростью, наматывая километр за километром. Еще полчаса и мы сможем углубиться в спасительную растительность большого лесного массива! Там мы сможем немного отдохнуть и перевести дух!
— Командир, — вдруг подал голос Фриза, — сбавляй скорость бега! В том лесу большая вьедская засада! По моим данным, там сейчас укрывается до трех батальонов рептилий, черных беретов!
Ну, вот опять коттоси предупреждают меня о вражеской засаде, ни слова не говоря, откуда они получили такие сведения. По крайней мере, я никогда еще не слышал о существовании черных беретов у вьедских десантников! Выслушав очередное предостережение своих гуманоидов, я тихо сказал, хотя в тот момент мне хотелось орать во весь голос:
— Спасибо вам, парни, за своевременную информацию! Но, что мне делать, куда нам направляться, если вперед мы не можем следовать?
Повторяю, я только подумал об этом вопросе, но оба коттоси, похоже, его услышали. Так как Фриза и Бард практически в один голос мысленно произнесли:
— Прекрати паниковать, Ник! У тебя до этого все неплохо получалось! Ты всегда правильно и вовремя находил выход из любого сложного положения! А сейчас не кипятись, подумай, что нам лучше делать в таком сложном положении. Сейчас эти рептилии практически со всех сторон обложили нашу группу своими заслонами и передвижными маневровыми группами. Через несколько минут две истребительные группы закроют воздушное пространство над нашими головами. Своей авиацией вьеды хотят не позволить нам и далее впредь пользоваться своими гравитационными дисками!
В этот момент сила радиации вокруг нас резко пошла на убыль, в результате неожиданно заработали мониторы и дисплеи Старшего, ИРа моего комбеза. На мониторах вдруг появилась электронная карта окружающей местности. Пока Старший монотонным голосом перечислял количество замеченной им вражеской бронетехники, колонн с живой силой противника, я краем глаза на этой электронной карте вдруг увидел уголок карты, помеченный словом «sea». Тело само собой развернулось для продолжения бега в этом новом для нас направлении. До границы этого моря нам нужно было бежать всего каких-то полтораста километров. Мысленно я приказал своему экзоскелету повысить скорость бега до восьмидесяти километров в час.
Ни слова не говоря, Фриза подскочил к Рите Филовой, резким рывком вскинул ее себе на шею. Тут же увеличив скорость своего бега, коттоси встал ко мне в кильватер. Бард ринулся было на Михаила Гузнама, чтобы и его бросить себе на шею, но Миша ловко уклонился. Увеличив скорость своего бега, он встал за спину Фризы. Бард побежал последним в нашей очень короткой цепочке бегунов на длинные дистанции.
Я выскочил на какой-то пригорок, с его вершины раскинулась панорама бескрайней лесостепи, но берега моря с этого пригорка пока не наблюдалось. За то в правом верхнем секторе появилось шесть летящих букашек, то были вражеские истребители, появление которых было предсказано обоими коттоси. Спуск по склону пригорка увеличил нашу скорость до ста километров в час, но я ее тут же снизил, как только мы вышли на горизонтальный бег. Наш экзоскелет был рассчитан на бег максимум в сто километров в час!
В этот момент со мной по ментальному каналу связался Старший, который сообщил о том, что ему удалось захватить в прицел вражеские истребителю, что он готов в любую минут открыть по ним огонь из моего левого импульсного излучателя. Честно говоря, все мои силы уходили только на то, чтобы поддерживать бег и придерживаться направления, поэтому я попросту выдохнул мысль о том:
— Стреляй, Старший, когда сочтешь это нужным!
В своем беге к морю, мы все-таки натолкнулись на два взвода вьедских десантников, которые, то ли прочесывали местность, по которой мы бежали, то ли их выбросили с какого-то шаттла, чтобы преградить нам дорогу к морю. Боя или даже схватки ни у нас, ни у десантников так и не получилось, мы на большой скорости промчались сквозь их ряды, так ни разу не выстрелив.
В одно мгновение эти рептилии десантники остались далеко позади нас, но их офицер командир сумел-таки их заставить их перейти в преследование. Правда, мы передвигались слишком с высокой для них скоростью. Поэтому рептилиям десантникам ничего не оставалось, как нас обстрелять в спину из крупнокалиберных пулеметов и ранцевых гранатометов. Если пулеметные очереди прошли стороной, то четыре разрыва гранат пришлось по нашей бегущей шеренге. Бард был ранен в ногу, но этот коттоси вовремя сообразил, что с раненой ногой ему не стоит даже пытаться бежать. В мгновение ока он перешел в полет на своем гравитационном диске, держась последнем в нашей бегущей короткой шеренге.
Время от времени поворачивая голову назад, я наблюдал за тем, как Бард возился со своей раной. Видимо, Бард успел заметить эти мои повороты головой назад, так как вдруг он мне сказал:
— Командир, ты особо не беспокойся по поводу моей раны! Прежде всего, мой комбез ее анестезировал, уже залил лечебно-успокаюващим воском. Через пару часов я снова могу бежать, как молодой лесной лось. А пока немного прокачусь вслед за вами на своем гравитационном диске. Если ты, командир, не против, то я могу немного пострелять из плечевого импульсного оружия по этим вьедским истребителям?
Но я промолчал, не дал ответа на этот вопрос, а затем, подумав, предложил:
— Мой Старший уже наблюдает за этими вражескими истребителями. Думаю, что будет лучше, если огонь по вражеским воздушным целям будет вести ИР. По крайней мере, он сможет организовать скоординированный противозенитный огонь по истребителям противника?
— А кто это такой Старший? — Вдруг поинтересовался Бард, но быстро спохватился, чтобы тут же продолжить. — Ах, да, Старший — это ИР твоего комбезе. У первого командира и ИР комбеза должен быть Старшим! Ну, что ж, Ник, я лично не против этого! Пускай, твой ИР займется организацией противозенитного огня всей нашей группы!
— Старший, ты слышал, что только что предложил Бард?
— Так точно, слышал, сэр! Слышал!
— Так что исполняй приказ немедленно! С этой минуты все наши ИРы в твоем полном распоряжении!
В этот момент одна из групп вражеских истребителей прекратила аэрофотосъемку того, как мы небольшой цепочкой прошли вражеское окружение. Она, открыв бомболюки, стала строить заход в атаку на нашу группу. Видимо, вражеским летчикам понравилась идея того, что они произведут атаку по бегущей по земле группе противника. Пилоты рептилии даже не обратили на внимание на то, что с плеча старшего лейтенанта Маргариты Филовой, которая все еще без сознания лежала на плечах Фриза, вдруг начали подниматься в небо черные пузырьки капсул энерговыстрелов. Эта очередь импульсного плечевого оружия, разумеется, не попала в цель, она производилась только ради пристрелки, не заставила вьедских пилотов отказаться от атаки своей цели!
Но в жизни, тем более на войне, так просто ничего не происходит, все события имеют причинно-следственные связи! Честно говоря, если бы я был ведущим пилотом этой группы вьедских истребителей, то на всякий случай предпринял бы пару противозенитных маневров для ухода из-под этого, казалось бы, совсем невинного обстрела с земли. Постепенно я все более и более убеждался в том, что вьеды по своему характеру были настоящими тугодумами, они и на этот раз ничего не предприняли, не ушли в сторону от этого обстрела. За что немедленно поплатились в полной мере!
Мой Старший, ИР моего комбеза, видимо, отдал команду на открытие огня по воздушным целям, когда эта тройка вражеских истребителей выходила на глиссаду атаки. Мы продолжали еще бежать, до берега моря оставалось каких-то пятьдесят километров, а с наших правых плеч импульсные орудия открыли прицельный огонь по воздушным целям. Какие-то тонкие, малозаметные пузырьки потянулись в высоту, со стороны, казалось бы, что в них не скрывается ничего опасного. Но, когда один из вражеских истребителей своим коротким треугольным крылом едва коснулся тонкой линии этих пузырьков, то в небе послышался негромкий хлопок, в результате вьедский истребитель лишился своего крыла. После чего он несколько раз крутанулся вокруг своей оси в небе, пока винтом не вкрутился в землю, пока полностью не исчез в пламени громкого разрыва.
