Андрей Ливадный - Абсолютный враг
Поймав взгляд адмирала, Найджел пожал плечами.
– Не верите, не надо. Все, что я рассказал, – лишь необходимая прелюдия к вопросу об источнике данных. По соглашению, достигнутому между членами нашего клуба, любая входящая информация, поступающая в логры, открыта для всех. Подобная мера необходима для получения группой заинтересованных лиц сведений о событиях, происходящих в различных уголках Обитаемой Галактики. Готовясь к будущему, мы собираем всю доступную информацию – это позволяет вовремя отслеживать интересующие нас процессы и принимать взвешенные решения.
Гревс взглянул на адмирала, пытаясь понять, насколько тот проникся сказанным, но по каменному выражению лица Ульриха сложно было судить о том, что творится сейчас в душе кадрового военного, и Найджелу не осталось ничего иного, как продолжить:
– Я особенно пристально слежу за событиями, происходящими в секторе Корпоративной Окраины, и для меня не являлось секретом, что некоторое время назад корпорация «Новый Свет», ведущая активную разведку гиперсферных трасс, потеряла практически весь состав картографического флота при попытке исследовать противоположную окраину шарового скопления О'Хара. Затем к нам попала информация, что некоторые из разведанных гиперсферных курсов были приобретены Владимиром Брызгаловым – владельцем корпорации «Спейсстоун». По-видимому, он проанализировал ситуацию и предположил, что потеря картографического флота одной из ведущих корпораций сектора – не цепь роковых случайностей, связанных с зонами рискованной навигации. Брызгалов серьезно заинтересовался этим фактом и нанял одного из кибрайкеров – Фрича Ричарда Огдена, действительного члена нашего клуба, для разведки звездных систем в секторе пространства, где с завидной регулярностью исчезали картографические корабли.
Ульрих кивнул, давая понять, что осведомлен об упомянутых событиях.
– Огден, попав в известные вам условия, когда его жизни постоянно угрожала опасность, при каждой возможности транслировал данные в свой логр, – продолжал Гревс. – Теперь вам должно быть понятно, каким образом к нам попадали сведения секретного характера, вплоть до содержания допросов, которым Фрич подвергался в штабе флота, уже после завершения боевых действий в системе Алексии.
– Найджел, вы отдаете себе отчет в сказанном?! – Штейхель порывисто привстал, но твердая рука Гревса осадила его назад.
– Отдаю. Ульрих, неужели наш флот возглавляют столь импульсивные личности? На мой взгляд, адмирал должен обладать выдержкой. – Он улыбнулся. – Куда вы собрались бежать? Здесь кроме нас никого нет. Вы же не девица, которой сделали нескромное предложение. Я излагаю факты. От них не убежишь и, закрыв глаза, не спрячешься.
– Что вы намерены предпринять? – Адмирал с трудом овладел эмоциями.
– Неужели неясно? – Улыбка Найджела стала грустной, затем верхняя губа немного вздернулась, зловеще трансформируя образ. – Я уже осуществил задуманное.
– То есть?
– Разговариваю с вами. Хотя, боюсь, я сильно преувеличивал здравомыслие высших офицеров флота. Мы едва подошли к сути вопроса, а заинтересованности я не вижу. Только враждебность.
– Давайте попытаемся еще раз. – Ульрих засунул руки в карманы.
– Согласен. – Найджел присел напротив. – Сразу предупреждаю: конструктивного диалога в духе обвинений у нас не получится. Мы – не тайная преступная группа, как вам могло показаться. А у вас, – я имею в виду флот, – сейчас не то положение, чтобы пренебрегать советами.
– Я понял…
– Тогда продолжим. Сразу оговорюсь: информация, полученная от кибрайкера, не станет предметом политического или экономического шантажа. Мы не собираемся сводить счеты с Конфедерацией либо самоустраниться, наблюдая, как погибают те немногие, кто еще способен изменить ход грядущей истории.
– Найджел, один вопрос: почему вас так сильно волнует будущее Обитаемой Галактики?
– Все очень просто, адмирал. Никто из нас не собирается умирать, по крайней мере, так скоро. Мы прожили достаточно, чтобы научиться терпению и не приветствовать революций. У многих есть семьи и дети. Я говорю не от своего лица, заметили? Меня уполномочили вести переговоры, предложить помощь, потому что многим из нас есть что терять в бренном мире, и даже я – одинокий и старый – не хотел бы стать свидетелем наступления хаоса.
– О каком хаосе вы говорите?
– Вам не удастся замять ситуацию. Единство Конфедерации на самом деле – мыльный пузырь, ну, если хотите, воздушный шарик, к которому уже поднесли огонь. Еще немного, и он лопнет, разлетаясь ошметьями планетных суверенитетов, а затем, после периода хаоса, на сцену выйдет та самая сила, о которой я упоминал в начале нашего разговора. Когда вдруг начнет деформироваться и рваться межзвездная сеть, еще не осознающий себя глобальный кибернетический разум ощутит боль, миллиарды машин, оснащенные модулями искусственного интеллекта захотят исправить ситуацию, вернуть единство, и вряд ли кто-то сумеет им помещать в деле объединения.
– Не вижу поводов для развала Конфедерации, – мрачно и упрямо ответил Ульрих.
– А зря. Ядро Содружества – всего лишь десяток сильных, консервативных миров. Но объективно существуют сотни других не менее развитых планет, еще не утративших мечту о полной самостоятельности. Сейчас они привязаны к Центральным Мирам толстенными канатами экономических связей, тонкими нитями политических интриг и иллюзорными ощущениями стабильности, которую якобы гарантирует Совет Безопасности. Заметьте, адмирал, я сейчас не рассматриваю миры Корпоративной Окраины, но именно они поднесут огонь на опасно близкое расстояние.
– Общие фразы, и никакой конкретики, – буркнул Ульрих.
– Поговорим о главном, – согласился Найджел. – Определяющей для нас стала информация об устройствах молекулярной репликации, состоящих на вооружении у механоформ чуждой расы. На первый взгляд – технология мечты. Автономные комплексы передового терраформинга планет, лишенные модулей искусственного интеллекта, работающие в строгом соответствии с имеющимися моделями и программами. Не сомневаюсь, что флот в состоянии захватить образцы репликаторов, а специалисты Конфедерации, изучив их, сумеют подчинить древние комплексы, наполнив их новым программным обеспечением.
– И что же здесь плохого?
– Тему репликаторов не удастся утаить, положить под сукно, оставив несколько полигонных образцов для внутреннего использования. Как минимум, одна из корпораций Окраины владеет информацией об их существовании. Не сомневайтесь: крупная игра уже началась, и в ходе нее будут куплены, призваны, искушены, либо шантажированы все кибрайкеры и мнемоники, в ход пойдут любые средства, ибо обладание прототипом репликатора или точными сведениями о технологии, дадут неограниченную власть над миром. В штабе флота еще не задались вопросом: куда подевалась цивилизация, создавшая механоформы, отправившая их в глубины космоса? Почему активная разведка не дала результатов? Где же эта могучая космическая раса? Молчите, адмирал? А я отвечу: нужно продвинуться чуть дальше, еще на сотню световых лет вдоль спирального рукава Галактики, и взглядам разведчиков откроются миры, некогда процветавшие, а теперь пустынные, где царят все те же механоформы. Их создатели выродились. Спросите, почему? Ответ прост. Технология молекулярного воссоздания механизмов, построек, предметов, что называется, из болотной грязи, – я утрирую, конечно, – уничтожает само понятие «экономика». Каждый мир становится абсолютно самодостаточным. Прекращается импорт и экспорт, ибо все, что можно описать в рамках цифровой модели, будет произведено в самые кратчайшие сроки, из добытых под ногами ресурсов, без всякого усилия или участия со стороны разумных существ. В результате – цивилизация угаснет в течение нескольких поколений. Канаты экономических связей не порвутся, они просто исчезнут. Каждый мир пойдет своей дорогой, и только попробуйте удержать его силой, – тот же репликатор произведет столько боевой техники, что при наихудших сценариях новая Галактическая война вспыхнет на почве пустякового недоразумения между двумя недалекими, но амбициозными политиками.
Найджел встал.
– Вариант второй, – глухо произнес он. – Допустим, восторжествует здравый смысл, и технология репликатора будет признана опасной. Но что происходит уже сейчас? Пока флот ведет разведку, а корпорации Окраины готовятся, если уже не приступили, к охоте за репликатором, вы позволяете механоформам атаковать планеты инсектов, выдавливая миллиардные армии разумных насекомых в регион, граничащий с Обитаемыми Мирами, провоцируя их на спорадическую миграцию, которая суть цепная реакция локальных конфликтов, начало новой глобальной битвы за жизненное пространство. Считаете, что шаровое скопление звезд настолько огромно, что конфликты между инсектами не выйдут за его пределы? Ошибаетесь, адмирал. Вы слепы, если не понимаете – за зоной неисследованной окраины расположены десятки звездных систем, где безраздельно царят древние механоформы, изменившиеся относительно первоначальных задач настолько, что любая попытка вторжения в зону их жизненных интересов все равно, что палка, ворошащая муравейник! Если раньше неодолимым барьером для любого рода соприкосновений и конфликтов являлась Вуаль логрианских устройств, скрывавшая скопление О'Хара, то теперь уже ничто не остановит экспансию чуждых механизмов, как и не ограничит бегущих в разных направлениях инсектов. Часть диких Семей неизбежно ударит по человеческим мирам, другая же часть беженцев двинется в противоположном направлении – дальше, вдоль спирального рукава, – именно инсекты, простите за каламбур, разворошат муравейник, провоцируя механоформы сначала на защиту своего пространства, а затем и на преследование агрессора.
