Сергей Лукьяненко - Планета, которой нет
– Какого дьявола ты полез меня вытаскивать? – спросил я. – Не веришь, что я действительно снял психокод?
Редрак секунду молчал. Затем спросил:
– А какого дьявола ты его снимал?
– Ясно, – искренне сказал я. – Ковыляй быстрее…
– С моей ногой ты бы полз еще медленнее…
Там, где стоял Данька, избыточная гравитация почти не ощущалась. Мы с Редраком повалились на песок – и сразу же, словно внутри меня тикали невидимые часы, я заорал:
– Лицом к шлюпке! Медицинский режим комбинезонов включить! Сейчас рванет гравикомпенсатор…
Редрак выдал такую тираду, что я всерьез усомнился, действительно ли русский превосходит галактический язык в эмоциональности? Потом мы лежали лицом к шлюпке, глядя на разгорающееся сияние вокруг черного шарика гравикомпенсатора.
Потом последовал удар.
Костер разгорался плохо несмотря на то, что валежник был сухим, как песок пустыни. Сказывалось высокогорье – на Схедмоне содержание кислорода и так невелико, а уж в трех километрах над уровнем моря…
Гравиудар вывел из строя всю аппаратуру, кроме маломощных приемопередатчиков боевых костюмов. И теперь нам предстояла ночевка в горах – если только местные власти не захотят обследовать место крушения шлюпки среди ночи. Но это было весьма сомнительно…
Проигравшие могут вызвать сочувствие. Но любопытство не могут. За нашими трупами прилетят не раньше утра.
Данька спал у костра, завернувшись в какие-то обрывки ткани, подобранные возле расплющенной в лепешку шлюпки. Редрак, побродив по окрестностям, нарвал несколько пригоршней желтоватой травы, напоминающей перезрелый укроп, и сушил ее теперь над костром, приспособив в качестве противня большой и тонкий стальной лист. Судя по остаткам надписей, раньше этот лист был заслонкой одной из крошечных детекторных амбразур. Взрыв гравикомпенсатора расплющил его. От человека при такой силе притяжения не осталось бы вообще ничего. Мелкая кровяная морось, рассыпавшиеся в пыль кости и органы просто впитались бы в землю, как горячая дробь в рыхлый снег.
Меня в очередной раз пробрала дрожь. Мне готовили невеселую участь. Спокойный, холодный диалог Храмов не имел и намека на сострадание.
А в том, что в предсмертном бреду, в те миллисекунды, когда техника всесильных Сеятелей остановила время и удерживала меня на грани бытия, я слышал именно диалог Храмов – сомнений не было. Это отстраненное знание пришло откуда-то извне – словно интонация голоса, способная раскрыть многое, не вместившееся в слова.
– Редрак, а что ты делаешь? – с ленивым любопытством поинтересовался я.
Редрак ответил не сразу и с некоторым смущением:
– Да глупости, Серж… Эта трава – слабый наркотик… правда, так его употребляют редко.
– Вдыхают дым?
Редрак явно удивился.
– Вы слышали о трэбе, капитан?
– Ну… краем уха.
– Тогда садитесь поближе.
Я устроился плечом к плечу с Редраком. Тот продолжал потряхивать над огнем импровизированную жаровню, досушивая траву. Затем ссыпал в ладонь сухую оранжевую пыль, настороженно понюхал.
– Нормально.
Он бросил в ладонь маленькую щепотку порошка, жадно вдохнул горьковатый дым, поплывший над тлеющими углями.
– Хороший сорт, капитан.
Я нагнулся к огню так, что даже глаза непроизвольно зажмурились от нестерпимого жара, и глубоко вдохнул.
Жар в груди… в легких… Холодная дрожь, проносящаяся по коже… Лавина звуков – слух обострился не меньше, чем на порядок. Потрескивание валежника в костре стало походить на пушечную канонаду, сонное дыхание Даньки едва не перекрывало его, бормотание Редрака слышалось совершенно отчетливо и ясно.
– Лучше всего мы делаем дурман, капитан… Наркотики, вина… Развлечения – это тот же дурман…
Дрожь схлынула, лишь в груди продолжал гореть огонь. Зато сознание затянула пьянящая дымка эйфории.
– Еще мы умеем делать оружие, Редрак… И убивать…
– Это тот же дурман… те же развлечения, капитан… Ничем не лучше и не хуже секса… или трэба…
– Редрак… – Меня отчаянно потянуло на откровенность. Проклятая слабость моих пьянок! Неискоренимая слабость. И не важно, чем вызвано опьянение – бутылкой «Пшеничной» на молодежной тусовке или инопланетным наркотиком с неприятным названием трэб.
– Слушай, Редрак… Ты помнишь, что говорил Ланс в рубке перед эвакуацией с корабля…
– Бред, капитан…
– Нет, Редрак. Послушай, они выходят на связь со мной в третий раз… И лишь недавно я понял, кто стоит за ширмой, кто в роли кукловода…
Я рассказывал Редраку все. Начиная с первого появления Голоса, когда они использовали Эрнадо. И про диалог с пэлийцем, и про услышанный в полубреду разговор Храмов…
Сизый дым плыл над костром. Мы с Редраком, раскрасневшиеся, с вьющимися от огня волосами, склонялись над пламенем. Наркотик принялся за нас всерьез – предметы вокруг изгибались, теряли четкие очертания. Как там это по-медицинскому… метаморфопсия, кажется…
– Серж… – Редрак сыпанул в огонь последнюю горсть порошка. – Если против тебя действительно Сеятели… Храмы… то драться бесполезно. Они способны стереть в пыль все планеты в галактике… Ты даже не муха перед слоном… ты вирус.
– Вирус может прикончить любого слона, – с радостью поймал я Редрака на слове. Глупое умение из детских времен, когда удачно «проехать на метле» значило – победить.
– Сергей… Да брось ты храбриться… Ты не тот вирус…
«Откуда он знает мое полное имя?»
Я напрягся, пытаясь скинуть дурман. И не смог. Заорал – в ушах заломило от крика. Обостренное восприятие – полезная вещь.
– Откуда ты знаешь мое полное имя?!
Редрак с недоумением посмотрел на меня. Пожал плечами.
– Данька говорил… Успокойтесь, капитан. Я не Сеятель, увы. И даже не их кукла. Но могу посоветовать лишь то же самое. Хватит гоняться за Рейдером. Если Сеятели… Храмы обещали, что они не найдут Землю – значит, так оно и есть. Их слову можно верить. Лучше возвращайтесь на Тар… к принцессе. И мальчишку с собой возьмите, я ведь вижу, как вы друг к другу привязались.
Редрак тоскливо взглянул на пустые ладони, словно надеялся найти там еще немного наркотика. И с наигранной усмешкой продолжил:
– Можете и для меня найти местечко при дворе… Или подарите гражданство Тара…
– Прекрасная идея, Ред… – впервые я позволил себе сократить его имя. – Ты что же, думаешь, что принцесса ждет меня?
– Разумеется.
– Может быть, ты еще скажешь, что я продолжаю ее любить?
– Конечно.
Я засмеялся злым, пьяным смехом. Данька зашевелился во сне и что-то жалобно пробормотал.
Я замолчал. Пьяная дурь стремительно выползала из сознания. Голова слегка побаливала, но к мыслям вернулась ясность.
– Трэб действует очень кратковременно, – упавшим голосом сказал Редрак. – И быстро выводится из организма… Черт, и надышались же мы…
Кивнув, я с тревогой посмотрел на Даньку. Надеюсь, мальчишку наркотические испарения не достали…
– В вашем рассказе, капитан, – официальным тоном заявил Редрак, – есть три ключевых момента. Они способны объяснить все. Первое: почему вас не трогают Храмы; второе: почему они так беспокоятся о Даньке; третье: почему вас не трогают… напрямую… сектанты.
– На последний вопрос ответ имеется.
Редрак кивнул. Глухо произнес:
– Я догадываюсь. Если Эрнадо с Лансом уцелели, то это вызовет проблемы.
– Да.
Костер догорал, потрескивали сучья. По-прежнему нестерпимо громко: трэб еще продолжал действовать. А далеко в небе родился слабый гул. Прямоточный двигатель, идущий на форсаже. Спящий Трофей дернул ушами, приподнял голову.
– Слышишь, Ред?
– Это Эрнадо с Лансом.
– Наверняка. – Я потянулся к Даньке и похлопал его по плечу. – Просыпайся, малыш, за нами пришли.
15. Психокод. Часть 2
Шлюпкой управлял Эрнадо. Конечно, если можно назвать управлением неспешное кружение над скалами в пределах прямой видимости от металлической рухляди, возле которой догорал наш костерок.
– Мы наблюдали за Клэном до последней минуты, – хмуро рассказывал Ланс. – Он сумел пристыковаться к Рейдеру… и, видимо, проник внутрь. Что там произошло дальше – одним Сеятелям ведомо…
– А дальше Клэн… то есть Алер-Ил уничтожил двадцать с лишним членов экипажа Рейдера, – зло ответил я. – В одиночку! Если бы мы оказались с ним рядом, то могли бы победить.
– Откуда тебе это известно?
– От Сеятелей.
Эрнадо, не отрываясь от пульта, тихо сказал:
– Сейчас я готов поверить даже в это…
– Поверить придется во многое, Сержант…
Эрнадо бросил на меня быстрый, настороженный взгляд:
– Договаривай, Серж!
– Женщина, которая руководит сектой – императрица планеты Тар.
Ланс побелел не хуже, чем Клэн в момент отражения психоатаки. Обиженно, как обманутый мальчишка, сказал:
– Ты шутишь, Серж… принц…
– Нет. Если вы будете продолжать бой с Рейдером, то окажетесь изменниками.
