Эдвин Табб - Путь Гладиатора
Заведующий отделом тканей повернулся, увидел Леона и направился к ним:
– Выполняю приказания Властителя Игрушки, акционер Херл. Мне нужно было обеспечить это празднество пауками. Но это были не самые лучшие экземпляры, - ободряюще произнес Вогель. - Я отобрал лишь тех, кого невозможно обучить, самых непокорных и злых. Так что это не следует считать потерей, Акционер.
– Почему меня не проинформировали?
Вогель помрачнел.
– Таков был приказ Властителя Игрушки, Акционер. Разве мог я не подчиниться?
«В самом деле? - подумал Леон, нахмурившись Он посмотрел туда, где с мрачным видом сидел Грошен, очевидно сильно раздраженный своей неудачей. - Неужели это уже случилось? И так скоро? Неужели нас уже лишили наших гражданских прав?»
Он посмотрел на Вогеля:
– Что теперь?
– Мы вычистим клетку и запустим новых пауков, Акционер. У меня еще осталось экземпляров двадцать неиспользованных.
– Ты хочешь сказать, что этим людям снова предстоит сражаться? - Квара подалась вперед, глаза ее гневно блестели. - Я не позволю такому случиться! Окажите этим двоим медицинскую помощь, нужно нейтрализовать яд. Немедленно!
Вогель колебался, его взгляд перебегал от девушки к Леону, затем переместился к Властителю Игрушки.
«Он в ловушке, - подумал Леон. - Сомневается, кому следует подчиняться».
Сам же Леон чувствовал, как в нем начинает закипать гнев. У Вогеля вообще не должно было возникнуть колебаний.
– Ты слышал, что сказала Акционер Квара Грошен, - холодным тоном произнес он. - Я приказываю, чтобы ты подчинился ей. Немедленно!
И снова Вогель посмотрел на Властителя Игрушки. Грошен подался вперед и промурлыкал, как кошка:
– Какие-нибудь проблемы, Акционер Херл?
Леон спокойно встретил его взгляд.
– Никаких, - отрывисто ответил он. - Я просто отдаю распоряжения своему подчиненному.
– Он уже получил распоряжения.
– Не от меня, - заметил Леон. - Эти люди не будут больше сражаться.
– В самом деле? - Грошен поднял свой кубок, сделал еще несколько глотков. - А что, если я скажу, что они будут драться?
«Мятеж, - подумал Леон. - Он толкает меня пойти на открытое неповиновение, а стоит мне только это сделать, как он тут же назовет это бунтом».
Оставив Властителя Игрушки, его глаза обвели всех присутствующих гостей, следивших за их разговором.
– Мы ваши гости, Властитель Игрушки, - промолвил он с вымученной улыбкой. - Однако давайте поинтересуемся мнением остальных: должны ли эти люди снова сражаться?
Сразу раздалось несколько криков согласных с мнением Херла гостей. Леон немного успокоился. «Наследственные черты работают исправно, - порадовался он. - Черты потомков самых первых поселенцев, кого по-прежнему восхищают мужество и проявляемая другими доблесть».
На пол сцены посыпались деньги - награда за прекрасное представление. Внезапно Властитель Игрушки кивнул.
– Как будет вам угодно, - громко сказал он. - А теперь тост. Выпьем за храбрецов!
Они выпили, а слуги тем временем разобрали клетку на части и унесли их. Вогель был занят Дюмарестом и Легрейном, прочищая их раны и нейтрализуя паучий яд; другие же собирали деньги, расчищая место для следующих представлений. Грошен опустил пустой кубок. Алая тень склонилась к нему, прошептав на ухо:
– Мой господин. А как вам такое предложение? Чтобы эти двое сошлись в бою один на один?
Властитель Игрушки задумался.
– Они друзья, - прошептал кибер. - Нужно ли мне что-нибудь добавлять к этому?
Грил удалился на свое место. Алый капюшон бросал рубиновую тень на его бледное лицо, руки были засунуты в широкие рукава. Грошен задумчиво протянул кубок, чтобы слуга налил еще вина.
Разумеется, кибер ошибался: это не будет равным боем и конечно же популярности ему не прибавит. Его гости не хотят, чтобы та парочка дралась, и они вполне могут даже отказаться сражаться. Но все равно в этом предложении имелся какой-то смысл. Он посмотрел на Квару, потом на Леона, сидевшего рядом. Две его попытки вывести сестру из равновесия не увенчались успехом. Третья попытка станет последней!
Он подался вперед, глядя на Квару:
– Если мужчинам заплатили за бой, в котором они должны либо победить, либо умереть, а они не сделали ни того ни другого, что тогда?
Девушка помедлила с ответом, чувствуя ловушку, она не знала, что сказать.
– А что скажете вы, Акционер Херл? - Глаза Грошена переместились на Леона. - Что в таком случае предложили бы вы?
Леон покачал головой:
– Не знаю, Акционер.
– Ответ труса, - язвительно бросил Грошен. - У меня больше смелости. А ответ, конечно, вот какой: они оба должны умереть.
– Не согласен, - возразил Леон. - Храбрый человек достоин уважения.
– Возможно, - вынужден был признать Властитель Игрушки. - Вы знаете, - осторожно продолжил он, - я часто удивляюсь, почему моя мать отказала вам. Не могло ли быть так, что она поняла, что у вас нет качеств, за которые вас стоило бы уважать?
Леон, вздрогнув, сделал глубокий вдох:
– Что вы такое говорите?
– Я говорю, что вы трус, Акционер Херл. Неужели я недостаточно ясно выразился? Трус!
Квара, выбросив вперед руку, выбила кубок из руки Леона, который он поднимал, и вино вылилось на пол, а не выплеснулось в лицо Властителя Игрушки.
«Так вот чего хотел Грошен, - поняла она. - Довести Леона до такой точки, когда он потеряет самообладание, а потом нанести смертельный удар».
Она в гневе повернулась к брату.
– Ты! - воскликнула она. - Рассуждать о трусости! Сколько стражников защищает тебя, мой дорогой братец? Сколько воинов сражалось за тебя в схватках? Способен ли ты сам на то, что сделал вот он? - Она указала на Дюмареста. - Хватит ли у тебя мужества, чтобы помериться силами в бою с кем-нибудь посильнее десятилетней девочки?
Глаза Грошена блестели, в них горело такое же пламя, как у нее.
– Осторожней, сестричка!
– Почему же? Потому что ты боишься меня? Боишься, что я каждому открою правду? Ты морально испорчен, Грошен. Душевнобольной. Декадент. Разве нормальный человек способен получать наслаждение от подобного кровавого спорта? Этой мерзости?!
Грошен встал, возвышаясь над сестрой:
– Хватит!
– Хватит? - фыркнула девушка. - Ты даже не можешь выслушать спокойно мои слова! Ты что, собираешься ударить меня, чтобы заткнуть мне рот? - Она поднялась, встав лицом к нему, прекрасная в своем гневе. - Так ударь же меня! А ну, ударь меня!
Властитель Игрушки улыбнулся:
– Хорошо, сестрица. Я принимаю твой вызов.
Леон вскочил на ноги.
«Вот она, ловушка! - мелькнула запоздалая безумная мысль. - Все это время он готовил свою ловушку. Я догадывался об этом, но лишь сейчас понял, для кого: не для меня, а для нее!»
– Ты не можешь, - поторопился сказать он Властителю Игрушки. - Никакого вызова не было.
– А мне кажется, был, - слащавым голосом возразил Грошен. - Мне кажется, все присутствующие согласятся со мной. Меня призывали ударить. Если это не вызов, то что? - Он улыбнулся еще шире. - К тому же, - подчеркнул он, - она по закону вполне может бросить мне такой вызов. У нее достаточное количество акций, как это указано в Основном Законе.
Леон покачал головой.
– Нет, - повторил он в отчаянии. - Она… - он умолк, когда Квара мягко приставила пальцы к его губам.
– Не проси, - сказала она. - Все уже сделано.
– Но это же ловушка! Неужели ты не понимаешь этого? Он специально все это устроил! - Леон обратился к Властителю Игрушки. - Вы не можете драться с женщиной. Тем более со своей сестрой.
– Вы предлагаете занять ее место? - Грошен небрежно пожал плечами. - Я не возражаю против замены. - В его глазах заиграли искорки садистского веселья, когда он посмотрел на Акционера. - Можно даже на двоих, если она того пожелает.
Квара протянула руку, схватила Леона и притянула к себе:
– Ты действительно имел это в виду?
– Разумеется. - Властитель Игрушки и не думал скрывать свое презрение. - Однако трудно тебе будет найти сейчас еще одного такого, как Леон. Не все мужчины готовы рискнуть своей жизнью ради воспоминания о хорошеньком личике.
«Это так, - с болью подумал Леон. - Выйти против Властителя Игрушки означает верную смерть. - Его разум пытался найти выход из ловушки, в которую угодили они оба. Он не мог допустить, чтобы Квара сражалась, но будет ли какая-либо польза, если он займет ее место? - Никакой, - с горечью признался он себе. - Я умру - только и всего!»
Глава 9
Легрейн с кислым видом мерил шагами комнату, не скрывая своей тревоги.
– Мне это не нравится, - в конце концов объявил он. - Сперва стражники хватают меня, сажают в эту клетку, потом доставляют сюда. Почему? - спросил он. - Почему бы просто не отпустить меня? Ведь я ничего не сделал. Лишь остался в живых, вот и все! - серьезно проговорил он. - Но для Властителя Игрушки и это преступление!
