Рэй Брэдбери - Отныне и вовек (сборник)
Внезапно позади меня возник Смолл и потянулся через мое плечо, чтобы отрегулировать настройки. Экран слежения ожил, и мы воочию увидели капитана, привязанного к кораблю воздушным шлангом. Рэдли, в таком же скафандре и тоже привязанный шлангом к кораблю, парил в нескольких ярдах позади капитана. В руке он держал лазерный пистолет, но на его лице, за щитком шлема, читалась нерешительность. Разум Квелла ощупью продвинулся дальше, прикоснулся к мыслям нашего доброго Рэдли, и в них я прочел:
– Когда он так говорит, что я должен делать? Стрелять на поражение или не стрелять? Во время этих метаний между светом и тьмой его безумство становится переменчивым, а потому и мое здравомыслие колеблется. Надо стрелять. Нет, нельзя.
– Левиафан! – заорал капитан в окружавшую его черную бездну. – Выходи! Я знаю, ты здесь!
До моего мозга доносилось его тяжелое дыхание, сверлившее беззвучную пустоту: он ждал ответа, но ответа не было.
– Боже милосердный, – продолжал он, – даруй мне, о, пошли мне всего лишь одну миллионную часть видений моей юности. Верни мне зрение. Только на одно мгновение этой длинной ночи дай мне прозреть, чтобы я нашел силы довести дело до конца – увидеть мрак своими глазами, распознать смертоносную белизну, свершить правосудие вот этими руками! Верни – прошу, заклинаю, взываю, молю!
Тут капитана завертело, будто в невесомости космоса он падал под непосильной тяжестью собственных слов.
– Капитан! – вскричал Рэдли. – Осторожнее!
– О… вернулось. – Капитан барахтался, пытаясь остановиться. – Силы небесные, ко мне вернулось зрение! Мой взгляд незамутнен. Мне открыта Вселенная. Я вижу! Звезды! Бог мой, эти звезды, мириады звезд!
Тут капитан зарыдал.
Рэдли, наблюдавший те же звезды, заговорил сам с собой:
– О, благодарю Тебя, Господи, за чудеса, что преподают нам урок. Вот только усвоит ли он этот урок?
– Кто там? – спросил капитан. – Рэдли? Ты ли это? Неужто я вижу лицо друга?
Он протянул руку и почти прикоснулся к щитку гермошлема своего первого помощника.
Рэдли отозвался сразу:
– Лицо друга. И этот друг вам говорит: возвращайтесь, пока не поздно. К нам вернулось время. Вы обрели зрение. Чего еще желать? Это знак, чудо. Истинный дар для вас, сэр. Сообразно этому и действуйте.
– Идет, – согласился капитан. – Но сперва хочу выпить. И насмотреться. О Рэдли, это словно горный родник. Холодный, кристально чистый – этот дар видеть. О боже, моя жажда неутолима. Вселенная – как прекрасная незнакомка. Изголодался я по ней за тридцать лет. Не могу насытиться. Теперь я смогу нести вахту. Пусть мои глаза будут открыты широко и даже еще шире.
На мониторе перед нами возникла мягкая пульсация зеленого и желтого, послышался далекий звон колоколов, тихое причитание волн и людских голосов.
Я слушал, придвинувшись ближе.
– Квелл, – спросил я, – что это?
– Время, – ответил Квелл, – повернуло вспять.
– Наблюдай и чувствуй! – сказал капитан. И Квелл стал рассказывать все, что наблюдал и чувствовал:
– Узел развязан… великое Время освободилось. Годы идут назад. Мы вернулись. Левиафан отдает наш век и год. Сейчас две тысячи девяносто девятый.
– Две тысячи девяносто девятый, – повторил капитан. – Ты слышал это, Рэдли?
– Так точно, слышал!
– Мы опять в своем времени! Целых два дара, Рэдли. Дар прозрения и дар возвращенных лет.
– Господь милосерден. Он подправил календарь и коснулся ваших глаз, – сказал Рэдли.
– А вдруг бы это стало правдой?
– Это и есть правда!
– Нет, это лишь видимость, – сказал капитан. – Дары не Бога, а зверя. Он подкупает меня, чтобы не путался под ногами. Умасливает пиршеством зрения, чтобы залатать мне душу, а потом оттолкнуть прочь с дороги. Такие благодеяния отдают гнильцой. Оно и понятно. Вот возьму да и зашью себе глаза или вырву их вот этими руками. Я взяток не даю. И сам не беру. Просто не люблю сидеть на одном месте. Если мне будет дано время, начну строить планы. Если мне будет дано зрение, распоряжусь им с пользой: подыщу своему врагу место для могилы. Левиафан, твои дары станут кинжалом в твоей груди!
– Капитан, он говорит: бегите!
– Куда? Повернем к Земле – а время вдруг опять даст задний ход, и мы приземлимся возле останков Карла Великого[30] или, к примеру, истечем кровью вместе с Цезарем прямо у него на форуме?
– Мощи Христовы! Дух Господень, о, дай мне силы нажать на курок.
Теперь лазерный пистолет в руке Рэдли был наведен на капитана.
– Ты не посмеешь!
– А если посмею? – отозвался Рэдли. – Как было бы прекрасно вернуться домой, спуститься в пещеру первобытного человека и прожить куда более спокойно, чем в здешнем кошмаре? Господи, прилечь бы рядом с саблезубым тигром и успокоиться.
– Успокоимся мы, Рэдли, только в мертвом сердце кометы.
– Понимаю, – сказал Рэдли. – Но сейчас я мертв. Минуту, зачехлю оружие. А вот и Левиафан – мчится сюда, чтобы обглодать мои кости. Прикажете салютовать ему вместе с вами, капитан?
Тут полыхнула вспышка, раздался оглушительный рев – и слепящий блеск стал приближаться.
Квелл эхом повторил:
– Обглодать мои кости.
Глава 11
– Дружище!
Квелл тут же переключился на Даунса, который появился в отсеке.
– Заказ готов. – Бортинженер протягивал ему скафандр из негнущегося черного материала.
– Ну спасибо, – сказал Квелл. – Знатная работа.
Даунс постучал по металлическому щитку:
– Прямо хоть сам ложись да помирай в этот треклятый гроб.
– Ты держись меня, – сказал Квелл, – и твое желание, скорее всего, исполнится.
– Квелл! – позвал я.
Тот, насторожившись, резко повернулся ко мне:
– Ты же сам все слышал.
– К капитану вернулось зрение, – сказал я, – но он слеп, как никогда прежде.
– И мы разделим с ним его слепоту, – продолжил Квелл. – Показываю!
И Квелл поместил в мою голову нарастающий шквал света. Та же картина хлынула на все мониторы.
– Всему личному составу! – скомандовал капитан. – Надеть аварийные скафандры! Собраться у спасательных челноков! Рэдли, вернуться на борт! Всему личному составу!
Загалдев, команда ринулась выполнять приказ.
«Вот оно, – сказал я себе, – комета приближается. Это и есть тот необъятно-белый священный ужас, что наполняет Вселенную и заглатывает звезду за звездой. Господи, это надо видеть! Экипаж! Люди носятся как расшалившиеся дети».
– Послушай их мысли, – сказал Квелл, указывая на неудержимое людское кишение. – Разрешаю. У них в жилах закипает кровь. Послушай, что есть на самом деле!
Он дотронулся до моего лба, и у меня в голове вихрем закружились чужие мысли. То здесь, то там я чувствовал и слышал восклицания, ликующие крики, радостные вопли людей, несущихся прямиком в ад.
Когда среди нас возник капитан, все устремили на него взоры, горящие от нетерпения.
– Доводилось ли вам видеть нечто подобное?! – воскликнул капитан. – О боже, это пламя ярче тысячи солнц. Все по местам.
– Есть, сэр! – гаркнули все как один.
– А теперь, – обратился капитан по радиосвязи к команде, облаченной в скафандры, – запомните: в каждом спасательном челноке имеется оружие разрушения. Мое нетерпение подскажет вам, как сожрать эту комету, – не церемоньтесь! Каждый челнок оснащен тепловым лучом, превосходящим любой адский лазер. Захват шире, радиус действия длиннее, скорострельность выше, точность попадания лучше. Используйте его мощь! Тряхните это чудовище. Сотрите в порошок. Первому челноку приготовиться. Даунс?
– Даунс на связи, – отрапортовал тот. – Спасательный челнок номер один к пуску готов!
– Старт!
Я слышал, как взлетел первый челнок, унося Даунса и его товарищей.
– Второму челноку приготовиться! – прокричал капитан. – Смолл?
– Смолл на связи, – раздался отзыв. – Спасательный челнок номер два… к пуску готов!
– Старт!
Удар – Смолл, и его голос, и его товарищи исчезли.
– Рэдли, – повернулся капитан к своему первому помощнику, – назначаю тебя командиром третьего челнока. Используйте его с толком.
– Есть, сэр! – отдал честь Рэдли.
– Квелл, – позвал капитан, и я увидел, что Квелл уже облачился в свой черный скафандр. – Квелл, полетишь вместе с Рэдли. Измаил остается со мной, на борту. Третьему челноку приготовиться к старту.
– Квелл, – сказал Рэдли на выходе из главного отсека, – на тебе костюм смерти.
– В самый раз, мистер Рэдли, костюмчик в самый раз будет.
– А я к тебе не втиснусь?
– Смерть, – ответил Квелл, – готовит просторный гроб. В нем не придется толкаться локтями.
– Ладно, – сказал Рэдли, – тогда шевелись. Перед тем как уйти, Квелл повернулся ко мне, будто хотел что-то сказать.
– Квелл, – вырвалось у меня, – можно мне с тобой? Капитан! Разрешите обратиться…
Но Квелл перебил:
– Нет. Останься. И живи. Знай: ты будешь жить до глубокой старости. Это говорю тебе я – смотрящий вдаль. Живи долго, Измаил. Будь счастлив. Прощай, дорогой друг.
