Отис Клайн - Воин Марса
Но хотя таккорских воинов смерть герольда лишь укрепила в решимости бороться до конца, был по крайней мере один обитатель замка, на которого этот случай произвел совершенно противоположное действие. Случайно глянув на Иринц-Тела, Торн заметил, что бывшего дикстара бьет крупная дрожь.
Скоро труба Сель-ханова герольда пропела во второй раз.
– Его императорское величество вилдус Марса мог бы уничтожить замок и все, что есть в нем живого, – прокричал герольд, – но он справедлив и милостив. Он понимает, что воины рада таккорского и пленники подчиняются приказам и воле человека, который желает пожертвовать ими, дабы насытить собственное тщеславие и подкрепить свою ничтожную ненависть к Сель-хану Непобедимому. А посему его императорское величество дает вам, всем и каждому, отсрочку, в течение которой вы можете покинуть своего твердолобого вожака и спасти свою жизнь. Тому же, кто принесет ему голову Шеба Таккора, вилдус Марса передаст во владение раддек Таккор со всеми его землями. Его величество постановляет, что отсрочка продлится с этой минуты и до того времени, когда планета совершит один полный оборот вокруг своей оси. Если же вы не подчинитесь указу его императорского величества, и замок, и все, что в нем находится, будет обращено в прах.
Закончив свою речь, герольд вернулся к группе офицеров.
– Похоже, наступило затишье, – во всяком случае, пока, – сказал Торн, повернувшись к остальным. – Думаю, что всем нам не мешает поспать.
– Одну минуточку, Шеб Таккор! – вмешался Иринц-Тел. – Я считаю, что, прежде чем отправиться отдыхать, мы должны провести совет и решить, что именно мы собираемся делать. Будет справедливо, если все мы выскажемся по этому поводу.
– Пожалуй, я согласен с этим, – ответил Торн. – До сих пор я полагал, что исполняю желание большинства, отвергнув наглый ультиматум Сель-хана. Если я ошибался, еще не поздно исправить эту ошибку. Идемте в замок.
Несколько минут спустя они собрались в покоях, которые Торн выбрал для себя. Землянин попросил Йирла Ду представлять на этом совете вольных мечников. Кроме него присутствовали Нэва, Тэйна, вил Мирадон, Иринц-Тел, Лал-Вак и Ков-Лутас.
Торн стоял у столика посреди комнаты и наполнял кубки дымящимся пульчо – кувшин с питьем принес с собой Йирл Ду. Торн раздал кубки своим гостям и сказал, обращаясь к Иринц-Телу:
– Поскольку это ты предложил собрать совет, предлагаю тебе первым обратиться к нам с речью.
Дикстар отхлебнул пульчо и, бережно держа перед собой кубок, заговорил:
– Мои добрые друзья и собратья по несчастью! Я, со своей стороны, сознаю всю безнадежность нашего положения и бессмысленность дальнейшего сопротивления неизбежному. В конце концов, лучше жить пленниками, чем умереть героями, превратясь в ничто под ударами чудовищного оружия магонов. Я предлагаю сдаться на милость Сель-хана, пока еще он склонен быть милостивым, и этим спасти не только свои жизни, но и жизни тех храбрых таккорских мечников, которые пытались спасти нас от захватчиков.
– Вы все слышали предложение дикстара, – сказал Торн. – Что же вы выбираете – капитулировать или сражаться?
– Сражаться! – единодушно воскликнули все.
Дикстар, которому вот уже десять долгих марсианских лет никто не говорил и слова поперек, внезапно побледнел.
– Боюсь, – процедил он сквозь зубы, – что все вы пожалеете о своем поспешном решении, но жалеть уже будет поздно. – С этими словами он развернулся, заложил руки за спину и, уткнув подбородок в грудь, широкими шагами вышел из комнаты. Остальные скоро тоже разошлись по своим покоям.
Оставшись один, землянин стал готовиться ко сну. Одна мысль все время возвращалась к нему, пока он зачехлял баридиевые лампы и укладывался в постель. Он словно воочию видел, как Ков-Лутас, который шел между двумя девушками, куда больше внимания уделял Тэйне, чем Нэве. А ведь Йирл Ду говорил Торну, будто молодой офицер клялся в вечной любви к прекрасной дочери дикстара! Торна это озадачивало.
Он заснул быстро, но казалось, едва успел смежить веки, как проснулся оттого, что кто-то резко сдернул с него одеяло. Торн открыл сонные глаза.
– Йирл Ду! – воскликнул он. – Что случилось?
– Господин мой, – ответил Йирл Ду, – я сделал поразительное открытие – иначе я не стал бы будить тебя.
– В этом-то я уверен, – проворчал Торн. – Но в чем дело?
Вместо ответа его соратник извлек из-под плаща свиток. Отдав его землянину, Йирл Ду взял шест и расчехлил баридиевые лампы, наполнив комнату светом.
Глава 21
Торн с интересом прочел свиток, протянутый Йирлом Ду, и, отшвырнув одеяло, спрыгнул с кровати.
– Где ты взял это? – спросил он. – И где Иринц-Тел?
– Предатель в своей постели и сейчас уже, наверное, спит, – ответил Йирл Ду.
– Но как же Сель-хан? Отправил ли Иринц-Тел свое послание и получил ли ответ?
– Отправил и получил, и ответ Сель-хана тоже у меня. – Йирл Ду извлек из-под плаща второй свиток и подал его Торну. Тот дважды внимательно прочел послание.
Переписка шла в следующем порядке, причем первое письмо было все исчеркано торопливыми помарками.
«Сель-хану, вилдусу Марса, мое приветствие и покорность!
Я помогу тебе захватить замок Таккор и всех, кто в нем находится, с наименьшими потерями. Завтра ночью, в период темноты между заходом ближней луны и восходом дальней, тихо собери у озерных ворот тысячу солдат. Пусть другой отряд из полусотни солдат принесет длинную крепкую веревку с узлами, чтобы легче по ней взбираться, под стену, к тому месту, где я стою, бросая это письмо. Я спущу шнур, чтобы его привязали к веревке, а затем укреплю ее наверху. Потом мы перережем стражу и откроем ворота. Когда во внутреннем дворе окажется тысяча твоих пехотинцев, а всадники будут атаковать сверху, исход боя может быть только один. Я не ставлю никаких условий, но всем сердцем присоединяюсь к твоему делу и жду твоего ответа и твоих приказов.
Иринц-Тел».
«Твой план мне нравится. Как только небо потемнеет, спусти свой шнур с привязанным к нему грузом. Когда почувствуешь два рывка, втяни веревку, которую мы привяжем к шнуру, и захлестни ее петлей на зубце стены. Когда петля прочно затянется, дерни дважды, и мы довершим остальное.
Если благодаря тебе мы сможем захватить замок, я сделаю тебя вилом Ксансибара или иного вылета равных размеров по твоему выбору, а Нэва разделит со мной трон всего Марса.
Сель-хан, вилдус Марса».
– Так вот что они задумали! Они захватят башни, откроют ворота и захватят нас в темноте врасплох.
– Так и будет, если мы не помешаем Иринц-Телу закрепить веревку. Прикажешь арестовать его?
– Зачем? Пусть спит. До завтрашней ночи он все равно ничего не сможет сделать, а у меня уже возник один замысел. Между тем расскажи мне, как ты добыл эти письма?
– Это было просто, господин мой. Как тебе известно, я знаю все секретные ходы в этом замке. Когда Иринц-Тел покинул совет, я заподозрил, что он замышляет предательство, и последовал за ним. Увидев, что он входит в свои покои, я проскользнул в тайный ход, который ведет к одной из комнат в его апартаментах. Через щель в стене я следил за ним. Он был очень возбужден и в конце концов бросился к письменному столу и написал вот это письмо. Ему пришлось сделать с него копию – как видишь, в оригинале полно помарок.
Затем он распутал шелковую подкладку одного из своих одеяний и сплел длинный шнур, который смотал в клубок. Сунув клубок и футляр с письмом под плащ, он вышел, по дороге бросив вот этот оригинал в камин. По счастью, я успел открыть потайную дверцу, подбежать к камину и выхватить свиток прежде, чем огонь пожрал его. Я прочел письмо и последовал за Иринц-Телом. Я видел, как он привязал футляр к концу шнура и швырнул его во вражеский лагерь, где письмо подобрал желтокожий воин. В скором времени принесли ответ Сель-хана, и Иринц-Тел втянул послание наверх.
Надев фальшивую бороду и потрепанный плащ, я принял облик слуги. Опять я следил из потайного хода за Иринц-Телом. Наконец я увидел, что он положил футляр с ответом Сель-хана на письменный стол, и решил попытаться добыть это письмо, не вызывая подозрений у Иринц-Тела. Я вошел в его комнату с вязанкой хвороста, ухитрился задеть и перевернуть стол, вытряхнул письмо из футляра, сунул за пояс и подал Иринц-Телу пустой футляр, который он на моих глазах тут же бросил в огонь.
– Очевидно, Иринц-Тел полагает, будто оба письма сгорели, и воображает, что разоблачение ему не грозит. Это превосходно соотносится с моим планом, – сказал Торн.
– Но неужели ты не арестуешь его и не накажешь за измену?
– Нет. Мой план более тонкий. Не говори никому о предательстве дикстара и об этих письмах. Предоставь все мне. Завтра исполняй свои обязанности, как если бы ничего не произошло. А теперь ступай отдыхать. Я возвращаюсь в постель.