Дуглас Адамс - Ресторан на краю Вселенной (перевод В.Филиппова)
Зажглись все индикаторы на пульте, выключенные на время путешествия во времени.
Главный обзорный экран над пультом тоже зажегся, и на нем появились звезды, и одна очень большая звезда прямо по курсу.
Однако ни одна из этих вещей не была причиной того, что Зафод в этот самый момент вдруг полетел в дальний угол кабины вместе со всеми остальными.
Причиной тому был громодобный звук, внезапно вырвавшийся из колонок по бокам обзорного экрана.
Глава 21
На поверхности выжженной солнцем красной планеты Какрафун, в самом центре огромной Рудлитской пустыни, звукооператоры проверяли усилительные системы.
Следует сразу объяснить, что это усилительные системы были в центре пустыни, а не звукооператоры. Звукооператоры спокойно работали, чувствуя себя в полной безопасности на гигантском космическом микшерском пульте, который висел на орбите примерно в шестистах километров над планетой, и звук они пробовали оттуда. Никто в радиусе пяти километров от колонок не выжил бы во время настройки.
Если бы Артур Дент находился в радиусе пяти километров от колонок, ему в голову, возможно, пришла бы радостная мысль, что они формой и размерами очень напоминают Манхэттен. Нейтронные динамики громоздились один на другой, заслоняя небо, а под ними низко урчали плутониевые реакторы, и сейсмоусилители.
Еще ниже, под землей, в бетонном бункере, находились инструменты, на которых музыканты будут играть со своего корабля: концертный фотонный сигитар, бас-детонатор, и ударная установка «Мегатрах».
Шуму хватит на всех.
На борту гигантского корабля царила деловая неразбериха. Корабль Жармрака Дезиато казался с ним рядом песчинкой. Оплакиваемый лидер группы прибыл, и сейчас его везли на встречу с медиумом, который будет преобразовывать его спиритические позывы в пассажи сигитара.
У соседней двери стояли врач, философ-логик, и ихтиолог. Их за невиданную сумму привезли с Максимегалона, чтобы они попытались уговорить вокалиста выступить. Вокалист заперся в ванной, прихватив с собой пригоршню таблеток, и отказывался выходить, пока ему убедительно не докажут, что он не рыбка. Бас-гитарист занимался тем, что расстреливал из автомата стены своей каюты, а барабанщика вообще не могли найти.
Лихорадочные поиски привели к тому, что его обнаружили на пляже Сантрагинуса V за сотню световых лет от Какрафуна, где, как он объяснил, он уже полчаса был вполне счастлив, и только что нашел маленький камешек, с которым собирается подружиться.
Импрессарио «Зоны Бедствия» испытал неимоверное облегчение. Это значило, что уже семнадцатый концерт за эти гастроли пойдет под фонограмму, и, следовательно, ритм цимбаллистических тарелок не будет сбиваться.
Суб-эфир был переполнен разговорами операторов, проверяющих каналы усилителей, и все это передавалось в рубку черного корабля.
Его оглушенные пассажиры лежали у задней стены, и ошеломленно слушали то, что орали динамики у экрана.
– Отлично, девятый канал в норме, – сказал невидимый оператор. – Проверяю пятнадцатый…
И снова раздался неимоверный грохот.
– Пятнадцатый канал – отлично…
Послышался другой голос.
– Черный корабль выведен на исходную позицию. Смотрится круто. А будет еще лучше, когда он врежется в эту звездочку. Сценический компьютер включили?
– Включили, – ответил сценический компьютер.
– Берешь на себя управление черным кораблем.
– Черный корабль выведен на исходную позицию, курс задан, ожидаю дальнейших инструкций.
– Проверяю канал двадцать.
Зафод ринулся через рубку, и успел сбить настройку приемника прежде, чем их оглушил очередной взрыв. Он стоял и крупно дрожал.
– Что значит, – спокойным голосом спросила Триллиан, – «врежется в эту звездочку»?
– Это значит, – сказал Марвин, – что корабль врежется в звездочку. В звездочку… Врежется. Очень просто. Чего вы еще хотите, если вы угнали бутафорский корабль Жармрака Дезиато?
– Откуда ты знаешь… – начал Зафод голосом, от которого похолодела бы даже вегианская снежная ящерица, – что это бутафорский корабль Жармрака Дезиато?
– Знаю, – сказал Марвин. – Я его ставил на место.
– Тогда… почему… ты… не сказал… нам… об этом!
– Вы же говорили, что вам хочется развлечений, приключений и всего такого.
– Ужасно, – проговорил Артур без всякой надобности.
– Вот и я тоже так сказал, – заметил Марвин.
На другой частоте шел репортаж о концерте.
– …сегодня прекрасная погода для концерта. Я стою перед сценой, – нагло врал репортер,
– в центре Рудлитской пустыни, и с помощью гипербинокулярных очков с трудом могу разглядеть огромную толпу слушателей на горизонте со всех сторон. Как раз позади меня, словно утес, поднимается в небо басовая колонка, и над головой светит солнце, и не знает, что собираются с ним сделать. Партия «зеленых» знает, что собираются с ним сделать, и они заявляют, что сегодняшний концерт якобы вызовет землетрясения, цунами, ураганы, непоправимые изменения в атмосфере, и все такое прочее, о чем обычно заявляет партия «зеленых».
Но мне только что сообщили, что представитель группы «Зона Бедствия» встретился сегодня утром с партией «зеленых», и всех их перестрелял, так что ничто теперь не может остановить… Зафод выключил приемник. Он повернулся к Форду.
– Знаешь, о чем я думаю? – спросил он.
– Думаю, да, – ответил Форд.
– Скажи, а что ты думаешь, что я думаю?
– Я думаю, что ты думаешь, что нам самое время смыться с этого корабля.
– Я думаю, что ты прав, – сказал Зафод.
– И я думаю, что ты прав, – сказал Форд.
– А как? – спросил Артур.
– Тихо, – сказали Форд и Зафод, – мы думаем.
– Ясно, – сказал Артур. – Значит, мы погибнем.
– Слушай, прекрати, а? – попросил Форд.
Здесь стоит напомнить, что Форд, первый раз повстречавшись с людьми, выдвинул теорию, чтобы объяснить их забавную привычку постоянно говорить и повторять самые-самые очевидные вещи, типа «Прекрасная погода», или «Как ты вырос», или «Ясно. Значит, мы погибнем».
Сначала он решил, что если люди не будут упражнять губы, у них зарастут рты.
Понаблюдав за ними несколько месяцев, он выдвинул вторую теорию: «Если люди не будут упражнять губы, у них начнут работать мозги».
На самом деле, вторая теория более верна для белцеребонцев с Какрафуна.
Белцеребонцы постоянно вызывали комплекс неполноценности у соседних народов, поскольку были не только одним из самых просвещенных и гармоничных народов в Галактике, но еще и одним из самых тихих.
В наказание за такое поведение, которое все посчитали нагло самоуверенным и провокационным, Галактический Трибунал приговорил их к заражению самой жестокой из всех социальных болезней – телепатии. В результате, чтобы предотвратить разглашение любой мысли, которая появлялась у них в голове, во всеуслышание в радиусе пяти миль, им приходилось постоянно и очень громко говорить о погоде, болях в пояснице, вчерашнем матче, и о том, каким шумным местом вдруг стал Какрафун.
Другим способом для достижения той же цели может быть посещение концерта «Зоны Бедствия».
Концерт должен был вот-вот начаться.
Корабль должен был начать свой последний путь еще до начала концерта, чтобы врезаться в солнце за шесть минут тридцать семь секунд до кульминации той песни, которую сопровождал своей гибелью, чтобы свет вспышки успел на Какруфун вовремя.
Он уже минут пять двигался навстречу своей гибели к тому времени, когда Форд Префект завершил обход остальных помещений бутафорского корабля, и ворвался обратно в рубку.
На экране угрожающе росло солнце Какрафуна – сияющий, раскаленный добела водородный ад – а корабль летел ему навстречу, и не обращал ни малейшего внимания на то, как Зафод молотит по пульту. Артур и Триллиан смотрели на экран примерно таким же остекленевшим взором, как кролик на ночном шоссе смотрит на приближающиеся фары, считая, что единственный способ иметь с ними дело – это сыграть в гляделки и выиграть.
Зафод оглянулся. В глазах его было безумие.
– Форд, – крикнул он. – Сколько здесь спасательных капсул?
– Ни одной, – ответил Форд.
Зафод начал заикаться.
– Ты считал?
– Два раза, – сказал Форд. – А тебе удалось связаться с операторами?
– Как же, – сказал Зафод. – Я сказал им, что здесь толпа народа, а они попросили передать всем привет.
Глаза Форда полезли на лоб.
– А ты сказал им, кто ты такой?
– Конечно. Они заявили, что это большая честь. И еще добавили что-то про счет в ресторане, и про полицию.
Форд грубо оттолкнул Артура, и склонился над пультом.
– Неужели здесь ничего не работает?
– Все отключено.
– Разбей автопилот.
– Ты его найди сначала. Ничего не действует.
Наступила холодная тишина.
