Адмирал Империи 26 (СИ) - Коровников Дмитрий
— Ваше Величество, контр-адмирал Васильков этим поступком спас сейчас всех нас, — раздался за спиной Константина Александровича голос адмирала Дессе. — Если бы не его своевременные действия…
— Своевременные⁈ — взвился император. — Да он просто увел крепость в самый важный момент! Самоуправство и своеволие! Эдак каждый умник будет решать, что ему делать! Павел Петрович хватит покрывать этого выскочку!
— Я не…
— Довольно! — рявкнул император, стукнув кулаком по столу, затем, устало за него усевшись и обхватив голову руками.
В аудиенц-зале наступила гнетущая тишина, продолжавшаяся около десяти минут.
— «Севастополь» был ключевой точкой оборонительного построения, — наконец, произнес император. — Теперь нам просто не на что будет опереться, отбиваясь от атак неприятельского космофлота, вернее космофлотов… Делать нечего, будем уходить в «Екатеринославскую», пока корабли «янки» не появились вблизи перехода. А с Васильковым я разберусь позже. И уверяю вас, господа, он ответит за все — и за похищение номерных линкоров, и за «Севастополь», и за свое непослушание, безрассудство и наглость… За все!
Государь гневно сверкнул очами и буквально вылетел из отсека в сопровождении своих адъютантов, телохранителей и Гуля с Красовским. Дессе со вздохом развел руками и переглянулся с княжной.
— Боюсь, на этот раз не отвертится, — мрачно процедил командующий сквозь зубы. — Уж больно государь на него зол. Как бы действительно не сломал парню судьбу… Но по-другому он поступить не мог, в результате у нас появился шанс выскочить из «Тавриды» невредимыми…
После отмашки императора началась срочная эвакуация оставшихся сил Северного и Черноморского космофлотов. Имперские крейсеры и линейные корабли, покидаю один за другим оборонительные «линии», начали нырять в спасительную воронку межзвездного перехода. Каждые сорок пять минут через сияющее кольцо портала проходили по пять-шесть кораблей. Многие из них были сильно повреждены в кровопролитных боях у Херсонеса-9, и соседним кям их приходилось тащить в подпространство волоком…
Портал гудел и пульсировал, работая на пределе возможностей аккумуляторных батарей. Нескончаемый поток русских кораблей покидал многострадальную «Тавриду», покидали мы систему с двояким чувством — с одной стороны горечи поражения и бессилия, с другой — неким облегчением и пониманием, что будет еще шанс отыграться. Генераторы перехода буквально раскалились добела, индикаторы на пультах управления зашкаливали. Но местные техники, не жалея сил, продолжали поддерживать стабильность «врат». Они тоже понимали, что цена ошибки или их поломки будет слишком высока.
Ведь все это время к переходу мчались стремительные армады 1-го «ударного» космофлота АСР под командованием адмирала Коннора Дэвиса, а за ним параллельными маршрутами следовали дивизии 6-го и 4-го флотов, замыкали же построение походные колонны золотых гвардейских галер султана Селима. Вся мощь наших врагов летела сейчас к нам на свидание. Казалось, ничто не способно остановить эту неодолимую силу. «Янки» явно предвкушающе потирали руки — еще немного, и русской эскадре конец!
Но радость командующих и дивизионных адмиралов наших противников оказался недолгой. По мере приближения к межзвездному порталу, их восторги сменились напряженным молчанием и гляделками на таймер, успеют ли их корабли прибыть в сектор до того момента, пока «раски» все не попрыгают в «Екатеринославскую». А затем тишина в эфире сменилась яростными проклятиями, потому как с каждым часом имперская эскадра, что стояла у «врат» таяла буквально на глазах. Враг, еще некоторое время назад казавшийся легкой добычей, планомерно растворялся в пустоте портала…
— Трусливые русские крысы⁈ — взревел адмирал Дэвис, багровея от бешенства. — Они думают, что убежав в соседнюю систему спасутся от неминуемой гибели⁈ Глупцы! Мы настигнем императора и его эскадру, где бы эти трусы ни прятались!
«Мясник» Дэвис ударом по виртклавиатуре активировал общий чат со своими адмиралами:
— Всем кораблям и соединениям — по прибытии к порталу готовить группы вторжения к прыжку! Цель — звездная система «Екатеринославская»!
Едва последние корабли русской эскадры покинули бушующую воронку перехода и вынырнули в спасительное пространство соседней с «Тавридой» системы, как началась суета и бедлам. Поврежденные крейсеры и линкоры, буксируемые другими кораблями, потянулись к центральной планете поближе к орбитальным верфям. Часть вымпелов, что были, так сказать, посвежее, осталась висеть угрюмой стражей непосредственно возле «врат», готовые в любой момент противодействовать возможному вражескому вторжению.
На флагмане «Москва», который, кстати, покинул «Тавриду» в последней эвакуационной группе, до сих пор царило уныние. Как мне потом рассказывали, Константин Александрович метался по мостику, то садясь в командирское кресло, то вскакивая, не в силах унять клокочущую внутри него ярость. Его мундир был измят, на висках блестел пот. Ну не мог император, все это время горевший желанием подраться, так спокойно реагировать на бегство своей эскадры.
И ведь было о чем жалеть. Во-первых, сдали «Тавриду», а вместе с ней, возможно, и весь южный сектор обороны! Во-вторых, в бесконечных схватках за данную систему потеряли большую часть составов целых двух имперских космофлотов! И кто виноват? Помимо адмирала Ивана Федоровича Самсонова, который очертя голову ломанулся в «Тарс», оставив там в качестве космического мусора половину новейших резервных дредноутов, конечно же большая доля вины лежит на Василькове. Это выскочка самовольно увел «Севастополь», чем заставил отступить и сдать позиции в «Тавриде»!
Ближнее окружение Константина всячески поддерживало и подогревало гнев госудяря. Особенно усердствовали князь Михаил Александрович, контр-адмирал Гуль и, конечно же, мой главный недоброжелатель вице-адмирал Красовский. Последний вообще не скрывал мстительного торжества — мол, давно меня пора поставить на место. А вот более опытные командиры, такие как адмирал Дессе, Агриппина Хромцова, Василий Иванович Козицын и некоторые другие с облегчением воспринявшие наше отступление, сейчас благодарили Бога (и меня заодно), что хоть Васильков, снова подставившись, спас оба космофлота от полного и окончательного разгрома. Конечно, вслух они этого особо не говорили, видя реакцию императора. Ладно и без их поддержки справлюсь, не впервой, знаете ли…
В данный момент я, пресловутый контр-адмирал Александр Васильков, главный виновник всего этого переполоха, сейчас как раз-таки, в отличии от всех остальных, пребывал в исключительно приподнятом настроении духа, насколько это было возможно в моем незавидном положении. Конечно, грозовые тучи императорского гнева уже сгущались над моей непокорной головой, грозя вот-вот разразиться карающими молниями. Но я старательно гнал от себя мрачные мысли, радуясь тому, что мы успели нырнуть в «Екатеринославскую», напоследок щелкнув по носу Коннора Дэвиса и его адмиралов…
Сейчас я восседал в своем капитанском кресле на мостике «Одинокого», глядя в обзорный иллюминатор, за которым один за другим проплывали величественные силуэты русских дредноутов, маневрирующих вблизи кольца перехода. Дессе пытался навести порядок в своей разношерстной эскадре в преддверии скорого, как командующий предполагал, вторжения в «Екатеринославскую» кораблей Коннора Дэвиса и султана Селима. Я разделял мнение Павла Петровича, понимая, что «Мясник» будучи профессионалом своего дела, не станет терять время и не теряя времени попытается войти в нашу систему, не давая русским закрепиться у перехода…
— Я очень рада, что мы выбрались, Александр Иванович, — неожиданно произнесла Алекса, становясь рядом и тоже устремляя взгляд в звездную даль. — Но опасаюсь, что этим действием вы подписали себе смертный приговор…
— Такой уж и смертный⁈ — усмехнулся я, потягиваясь и разминая затекшие плечи. — Не преувеличивай… Сейчас император немного подуется, а потом, осознав, что мое решение было самым правильным в тот момент, отойдет…
