М. Гуминенко - Созвездие близнецов
Однако ситуация с Табо-Начем была совсем иной. Наемники уже дважды устраивали покушение на министра Гван-Ло. И оба эти покушения были предотвращены. Со стороны пресловутой Ассоциации имелись потери: один её член — чрезвычайно тяжело ранен, другой — задержан и находился в данный момент в тюрьме. Агент-посредник наемников объяснил Табо-Начу, что руководство отказывается сообщать свою часть кода потому, что уже два их агента пострадали, пытаясь выполнить заказ советника. Если бы никто не пострадал, тогда другое дело. Никто бы не возражал. Но теперь Ассоциация желала довести дело до конца и получить всю сумму.
Табо-Нач обещал, что заняв пост министра он обеспечит пенсион одному и возмещение морального ущерба другому. Но наемники решили, что деньги уже лежащие на счету лучше, чем устные обещания будущего министра.
Оказалось, что убедить выйти в отставку министра Гван-Ло гораздо легче, чем снять вознаграждение за его голову. Датч сгоряча решил, что это последний раз, когда он связывается с кадийцами. Убеждать теперь еще и наемников в том, что они не правы, у него уже не было сил. Поэтому он поступил проще: связался с кораблем и попросил На-Лу разблокировать счет. Что та и сделала, потратив минут тридцать на нехитрый, по ее мнению, пароль.
— Можете забрать свои деньги, — сказал Датч советнику передавая ему код доступа.
Табо-Нач поспешил вернуть свое состояние, ничуть не смутившись столь откровенным и неприкрытым взломом. По его мнению противоправное действие в данном случае было не самым худшим. Но, как искушенный политик, он уже придумал, что должен делать дальше, чтобы обезопасить себя от вполне вероятной мести разгневанных наемников.
— Они могут убить меня, чтобы показать остальным, что подобные действия с их организацией недопустимы, — достаточно хладнокровно объяснил он.
Датчу после такого объяснения особенно остро захотелось поскорее попасть на корабль и покинуть Кади. Конечно, о последствиях нужно было подумать тогда, когда он передавал советнику раздобытый На-Лой код. К тому же, пообещав снять вознаграждение, Табо-Нач взял на себя заботу о том, чтобы разобраться с Ассоциацией. Дагварду нужно было остановиться на этом и не вмешиваться. Но он предпочел поторопить события, потому что время шло и министра Гван-Ло по прежнему могли убить.
Теперь министру нечего бояться, зато под удар подставился советник Табо-Нач.
Но сам советник в уныние впадать не торопился.
— Присядь вон туда, на диван, чтобы тебя не было видно, — сказал он, направляясь к видеофону. — Мне необходимо как можно быстрее довести это дело до конца.
Агент-посредник, казалось, только и ждал его звонка.
— Я только что узнал о вашем вопиющем действии, — заявил он Табо-Начу. — Мое руководство не может допустить, чтобы с ними так обращались.
— Именно поэтому я и связался с вами, — спокойно ответил советник. — Вы готовы меня выслушать? Хорошо. Для меня было делом чести не допустить убийства после того, как я примирился со своим бывшим врагом. Вы должны понимать, что дело чести выше опасений за свою жизнь. Однако, я прекрасно понимаю, что поступил некорректно по отношению к Ассоциации и готов выплатить соответствующую компенсацию.
Некоторое время агент-посредник обдумывал свой ответ. Советник терпеливо ждал. Датч подумал, что скорее всего они согласятся. Если бы не собирались соглашаться, уже прервали бы связь.
— Я обсужу создавшееся положение с руководством и сообщу вам условия, с которыми Ассоциация отступится от этого дела, — сказал наконец агент. — Через десять минут, — добавил он и отключился.
— Предвижу заранее, что они потребуют, — пояснил Табо-Нач, отходя от видеофона. — То самое, что я предлагал им до того, как забрал свои деньги. Они захотят, чтобы я способствовал в освобождении того исполнителя, который был арестован и выплатил компенсацию другому, который был ранен. Скорее всего, даже захотят, чтобы компенсацию получили оба.
— Мне очень жаль, — начал было Датч, но советник его остановил.
— Не беспокойтесь. Компенсация — это не все состояние. К тому же, заняв пост министра, я смогу поправить свои дела.
Датч вернулся на корабль поздно вечером. Первым делом сбросил с себя пыльный китель и ушел принимать душ. Убедившись, что капитан жив и здоров, На-Ла тут же воткнулась в свой компьютер. Его возвращение означало, что скоро они улетят отсюда. А это на данный момент было пределом мечтаний На-Лы.
Рек пошел следом за братом.
— Как все прошло? — спросил он из-за двери.
Некоторое время Датч не отзывался, агрессивно смывая с себя пыль и пот, накопившиеся за день.
— Скажешь Златову, что он мой большой должник, — сказал он наконец.
— Так все получилось?
Вопрос был риторический. Датч еще некоторое время гремел и шуршал, наконец выключил воду.
— Утром мы улетаем, — распорядился он. — Куда ты задевал мое полотенце?
— Справа за дверью. Почему не сейчас?
— Потому, что я устал и хочу спать, — объявил Датч решительно.
— Мы с На-Лой могли бы сами…
— Ну уж нет! — Датч распахнул дверь и вышел, полуодетый, на ходу вытирая волосы полотенцем. — Тащи ее из-за компьютера и ложитесь спать.
Тут только Рек заметил его "украшение", оставленное тяжелой рукой советника Табо-Нача.
— Ого! А это что такое?
— Повод вставить в счет для твоего Залтова дополнительный пункт!
Датч направился в свою каюту. Рек вздумал было пойти следом, но старший Дагвард был настроен слишком категорично.
— Тебе неясен приказ? Укладывай На-Лу и проверь заодно, хорошо ли закрыт шлюз. Спокойной ночи.
Рек постоял немного перед закрытой дверью, потом пожал печами и пошел исполнять указание.
Наутро Датч был в более ласковом настроении, особенно после того, как позавтракал и обнаружил, что на корабле наведен порядок, все вещи на местах, инструмент там, где ему положено и на полу ни единой соринки.
— Можете — когда захотите! — буркнул он примирительно, размещаясь в своем кресле первого пилота.
На-Ла влетела в кокпит и прыгнула на свое место навигатора. Она явно старалась угодить капитану, потому что вырядилась в джинсы и оранжевый свитер. Этот наряд ей купил Датч.
— Так мы летим? — живо спросила она.
— Летим, — улыбнулся старший Дагвард. — Что нам еще остается?..
Глава 7. О маленьких встречах и больших неприятностях
Общегалактическим языком, как уже упоминалось, был именно эльдорианский. Когда-то эльдориане оказались первыми, кто добрался до ближайших "братьев по разуму" — планеты Земля. А до этого эльдориане уже установили контакт с Кади. Кадийцы к тому моменту тоже имели очень мощный космический флот, но оказались только вторыми. Поскольку, как уже говорилось, и кадийцы, и земляне уже изучили эльдорианский язык (оказавшийся вполне удобопроизносимый и для тех, и для других), им проще стало общаться именно на нем.
Вездесущие авантюристы-эльдориане все время умудрялись опережать соседей в налаживании контактов с новыми мирами. Законно предположить, что, и землянам, и илуоанцам, и многим другим народам приятнее было иметь дело с впечатляющими красавцами эльдорианами, а не с внушающими некоторый ужас, лысыми, пятнистыми кади, наводящими на мысли о пресмыкающихся. Неудивительно и то, что кадийцам не нравилось везде быть вторыми. Поэтому конфликты между Кади и Эльдорией возникали довольно часто. Экспансивные кадийцы стремились доказать свое превосходство. Хладнокровные и расчетливые эльдориане изо всех сил старались сохранить первенство. А пока они выясняли отношения между собой, молодой земной флот набирал силу и охотно дружил с теми, и с другими, изучая их технологии, торгуя и осваивая новые колонии. Одной из таких колоний стала планета, получившая земное реестровое название Бета-21. Местные, не слишком высокоразвитые племена звали ее — Маиси.
Коренные обитатели планеты Маиси называли это место — Вигрис. При чем никакого перевода этому слову на земной язык не было найдено. Поэтому оно не прижилось. Построенный здесь, на северном материке Маиси, космопорт стали называть Ямой. Собственно "ямой" можно было признать всю огромную котловину с расположенным в ней городом и космопортом. На Бете-21, или Маиси, и без таких злачных местечек было достаточно проблем. В городе Вигрис к тому же прочно обосновались любители легкой поживы всех мастей. Понаоткрывали игорных домов, кабаков и тому подобного. Никакой порядок здесь не соблюдался, корабли втискивались туда, где видели достаточно пространства для своих габаритов и взлетали тогда, когда вздумается. Диспетчерская ограничивалась тем, что давала прилетающим сводку погоды, что само по себе было не лишним, поскольку в котловине часто стоял плотнейший туман. Не опустить свой корабль кому-нибудь на головы становилось настоящим искусством. Единственно, что помогало — это радиомаяки, которыми из соображения безопасности было утыкано все летное поле. Ориентируясь ни их сигналы, опытный пилот мог определить примерные границы свободного пространства при отсутствии прямой видимости.
