Денис Ватутин - Легенда вулкана
— Я здесь одна не останусь, — испуганно сказала она. — Ты сам обещал меня охранять.
— Ира, здесь ты в безопасности, — с нажимом произнес я, — к тому же тут Йорген с Сибиллой…
— Я им не доверяю, — с готовностью возразила Ира.
— Боги марсианские! Что ты говоришь? — не выдержал я. — Это не обсуждается! Я скоро вернусь.
Попрощавшись с окружающими, я подошел к Йоргену с Сибиллой и попросил охранять Иру, а еще сказал, что встретимся в отеле — надо будет кое-что обсудить.
Они покивали и продолжили беседовать.
Я не торопясь спустился на крыльцо, вновь закурил и стал ждать Диего.
Он вышел через пару минут, одетый уже не в костюм, а в обычный комбез и в шлеме с поднятым забралом. За ним плелся здоровенный милиционер необъятных габаритов.
Он взгромоздился на сиденье водителя в одном из трициклов, и Диего легким кивком пригласил меня садиться.
Вдруг кто-то коснулся моего плеча — я обернулся. За мной стояла Ирина.
— Ира, я же тебе сказал… — начал было я.
— Ты обещал меня всегда охранять, — упрямо произнесла она, глядя куда-то сквозь меня.
— Пускай едет с нами, ничего страшного нет, — сказал Диего. — Поехали, Странный.
Я выразительно поглядел на него, потом на Ирину, тяжело вздохнул и направился к трициклу.
Мы выехали с площади и свернули на восток. Мелькнул какой-то агитационный плакат с улыбающимся человеком в комбезе, который стоял с кувалдой на сетчатых металлоконструкциях. «Мой город — охрененный!» — гласила надпись на заднем фоне. Я сидел посредине и молча дулся на Иру, отвечая ей односложными фразами, если она что-то у меня спрашивала.
— Перестань на меня злиться, — сказала наконец она, — я действительно не могла там больше сидеть. Ну прости…
Я вновь тяжело вздохнул и ответил, укоризненно глядя на нее:
— Там тебе ничто не угрожало, а мы сейчас едем в не самое мирное место и не к преподавателю танцев, понимаешь? Когда ты будешь меня слушаться?
— Я буду, — тихо ответила она, напоминая маленькую девочку, — ты меня защитишь.
Трицикл меж тем пробирался через какой-то узкий переулок, объезжая затор на главной улице, где зацепились друг за друга две телеги.
На некрашеной серой стене была грубо намалевана фраза: «Свалка мусора запрещена. Штраф 100 эргов». Под колесами хрустел мусорный «ковер», покрывавший дорогу.
Наконец грязные и изрисованные шлакоблочные стены кончились, и мы, миновав небольшой рынок, состоящий из замызганных лабазов, окруженных чумазыми людьми в ветхой одежде, выехали на глинобитную мостовую, обрамленную пестро слепленными жилищами. Пахло мочой и горелой пищей. Тяжелый запах усиливался тухловатым оттенком миазмов, витающих над сточными канавами вдоль обочины, рядом с которыми возились перепачканные дети. Мы вновь оказались на окраинах Персеполиса, на тех самых окраинах, которые я отчетливо запомнил еще в первый визит. Бурная деятельность Диего и его команды еще не добралась сюда, а может, этого и не планировалось вовсе — Жирному Тэдди были нужны эти трущобы в первозданном виде: здесь легко спрятаться, здесь не появится незамеченным чужак.
Мне захотелось сказать Диего что-нибудь язвительное по поводу всех этих бравурных речей и лозунгов, но потом я раздумал — все было банально, просто и понятно.
Диего толкнул рукой широченную спину водителя, и мы притормозили на узком перекрестке.
— Дальше ногами, — сказал Диего, — незачем нам привлекать внимание.
Мы вылезли из машины и пошли пешком.
Не привлекать внимания я был согласен, однако многие прохожие оборачивались на нас и провожали внимательными и жадными взглядами, особенно серебристо-фиолетовый комбез Ирины внимание явно привлекал.
Стена кратера выросла, занимая почти полнеба над крышами убогих домиков, больше напоминавших загоны для зверей. Я начал смутно узнавать эти места, и мне показалось, что за ближайшим поворотом начнется дорога в сторону западных ворот. Прямо на дороге попадались небольшие огороженные участки, в которых гуляли здоровенные и грязные от пыли куры, привязанные за ноги тонкой проволокой. Раздавалось деловитое кудахтанье.
Диего свернул в какую-то подворотню, и мы оказались на параллельной улочке, которая выглядела немного поприличнее предыдущей. Казалось, в моих глазах ожила старая затерянная фотография, выпавшая из альбома: несуразные домишки из дюралевых контейнеров и некрашеных шлакоблоков, вдавленные в глину и отшлифованные сотнями тысяч ног булыжники. Такого сильного запаха, как на других улицах, не было, и объяснялось это просто: улица выходила перпендикулярно к стене кратера, откуда дул легкий ветерок. Тускло сияли по краям, на стенах домов, редкие зарешеченные лампы, слышались далекие выкрики и собачий лай. Прямо перед нами, чуть утопленное в глубь улицы, стояло приземистое здание, фасадная часть которого была сделана из двух поставленных друг на друга контейнеров.
В центре мерцала гирлянда, которая бледно освещала вывеску: «Бар „Лунная Дорога“».
Возле входа толпились веселые и нетрезвые люди, кто-то пел песню отчаянно фальшивыми нотами.
— Пришли, — сказал Диего, озираясь по сторонам.
Я узнал это место с легким холодком внутри. В данный момент меня больше занимала не встреча с Жирным Тэдди, а то, как бы поделикатнее избавиться от Диего после всего и пойти на первый же рынок за баллончиком. Можно конечно же отложить все на завтра, но чутье мне подсказывало, что почва под моими ногами начинает нагреваться. Ладно, в крайнем случае можно взять грех на душу и ограбить какой-нибудь склад во время дневного сна.
Диего надвинул на глаза светофильтр — по всей вероятности, чтобы остаться неузнанным.
Мы пересекли улицу и, деликатно расталкивая невменяемых от спиртного личностей, вошли в бар.
Я почему-то даже не удивился, заметив при входе двух здоровенных ребят с милицейскими нашивками на комбезах. Они вяло болтали, покуривая в дверях. Нас проводили взглядами, в которых встрепенулась было заинтересованность, но останавливать не стали.
Ватный туман табачного дыма клубился в общем зале, несмотря на два вращающихся под потолком вентилятора, которые только размешивали дым более равномерно.
Столы со скамейками стояли в три ряда, а в дальнем углу, справа от стойки, было отгорожено пластиковыми стенками четыре кабинки. Играло какое-то потрепанное техно.
К нам подошел еще один милиционер и предложил сдать оружие.
Диего откинул светофильтр шлема, и охранник узнал его, поздоровавшись. Тем не менее губернатор отдал свой пистолет, я последовал его примеру.
— А можно не сдавать бластер? — спросила Ирина. — Это памятный подарок, к тому же стоит уйму денег: мне не хотелось бы его потерять.
— Да ладно, чего там. — Милиционер немного растерялся. — У нас-то не пропадет.
— Диего, — поддержал я Ирину, — в порядке исключения: мы же не бухать сюда пришли.
— Вообще-то мы к хозяину, — вздохнув, сказал милиционеру Диего, — он нас ждет. Пусть женщина пройдет с бластером — это мои друзья.
— Как скажете, — согласился тот, — но если хозяин мне потом голову оторвет…
— Не оторвет, — махнул рукой Диего, — я ему все сам скажу, если спросит.
— Ну ладно… — милиционер лениво махнул рукой, — проходите.
Он вразвалочку удалился с нашими пистолетами к большому оружейному сейфу в зарешеченной нише, возле которой сидел еще один ополченец.
Мы двинулись через весь зал к барной стойке, уворачиваясь от размахивающих рук пьющих клиентов, перешагивая через валяющиеся в проходе рюкзаки и вытянутые ноги.
Пару раз нам пришлось почти впритирку разминуться с официантом, несущим заказ. Они лавировали между столами, словно были сделаны из ртути.
Мы зашли за стойку, Диего поздоровался с барменом. По тому, как его сердечно приветствовали, я понял, что Диего здесь помнят и любят.
Мы прошли в коридор, в конце которого была дверь на сырую и полутемную лестницу с очередным милиционером.
— Странный, — сказал вдруг Диего, — только смотри, ни слова о том, что ты в курсе про его бизнес с тотализатором, иначе…
— Расслабься, Диего, — кивнул я. — Ведь не полный же я придурок.
Мы спустились на два пролета вниз и подошли к двери с невзрачной табличкой «офис».
Диего нажал кнопку звонка, и дверь отъехала вбок.
Мы очутились в том же самом кабинете, в котором я был так давно. По крайней мере, мне казалось, что прошло много лет.
Та же позолоченная люстра с неоновыми свечами под потолком, в углу — мониторная стойка внешнего видеонаблюдения на шесть экранов. Справа от нее было псевдоокно с декоративной занавеской. Всякого диковинного оружия разнообразных форм и калибров, висящего на стенах, кажется, поприбавилось. А над креслом хозяина по-прежнему висело чучело головы огромной крысы-мутанта.
