Лоис Буджолд - Гражданская кампания
Декор здесь был расчетливо похабным, что позволяло трактиру оставаться чисто мужским бастионом.
Они уселись за столик в глубине. Стоявший у стойки бара мужчина в модном костюме проводил их взглядом. Айвен узнал Бая Форратьера. Как правило, городские шуты редко удостаивали своим появлением этот бар, но Байерли славился своей способностью появляться везде – у него были чертовски хорошие связи. Бай насмешливо помахал рукой Формонкрифу, который радушно предложил ему присоединяться. Айвен выгнул бровь. Байерли обычно избегал общения с теми, кто, как он изволил выражаться, приходил невооруженным на битву разумов. Айвен никак не мог понять, зачем он обхаживает Формонкрифа. Противоположности притягиваются?
– Садись-садись! – пригласил Формонкриф Бая. – Я угощаю.
– В таком случае, конечно, – кивнул Бай и грациозно уселся. Он сердечно кивнул Айвену. Айвен кивнул в ответ, но куда более натянуто, ведь сейчас с ним не было Майлза в качестве словесного щита. В присутствии Майлза Байерли никогда не задевал Айвена. Причем Айвен так и не знал, связано ли это с подспудным вмешательством его кузена, или же Байерли предпочитает более достойные мишени. А может, вмешательство Майлза заключалось именно в том, что сам Майлз и был более достойной мишенью? Или же кузен считает Айвена своей личной подушечкой для булавок и не желает ни с кем делится? Что это, семейная солидарность или всего только собственнические наклонности Майлза?
Они отправили на сервер заказ, и Алекс вставил в прорезь кредитку.
– Да, кстати, Байерли, – сказал он Форратьеру, – прими мои искренние соболезнования в связи с кончиной твоего кузена Пьера. Я все время забываю тебе это сказать, потому что ты не носишь траурных одежд Дома Форратьеров. А стоило бы. У тебя есть на это право, вы достаточно близкие родственники. Они наконец определили причину смерти?
– О да! Его поразил сердечный приступ.
– Мгновенно?
– Насколько можно судить. Поскольку Пьер – правящий граф, вскрытие было произведено очень тщательно. Ну, не будь этот малый такой нелюдим, кто-нибудь непременно наткнулся бы на него до того, как умер мозг.
– Такой молодой, едва за пятьдесят. Прискорбно, что он не оставил детей.
– Куда как прискорбнее, что другие мои дядюшки Форратьеры детей оставили, – вздохнул Бай. – У меня бы появилась новая работа.
– А я и не знал, что ты хочешь заполучить округ Форратьеров, Бай, – удивился Айвен. – Граф Байерли? Политическая карьера?
– Господи! Не испытываю ни малейшего желания присоединяться к этим маразматикам, заседающим в замке Форхартунг, а округ наводит на меня смертельную скуку. Тоскливое местечко. Не будь мой плодовитый кузен Ришар таким законченным сукиным сыном – не в обиду покойной тетушке будь сказано, – то я пожелал бы ему наслаждаться успешным осуществлением его чаяний. Если, конечно, он сможет добиться желаемого. К несчастью, он действительно рад случившемуся, что автоматически лишает меня возможности порадоваться вместе с ним.
– А что не так с Ришаром? – изумился Алекс. – Я видел его пару раз, и мне он показался вполне солидным мужчиной. В политическом смысле.
– Не важно, Алекс.
Формонкриф недоуменно покачал головой:
– Бай, неужели ты начисто лишен достойных родственных чувств?
Бай лишь отмахнулся.
– У меня нет достойных родственников. И мое основное чувство к ним – отвращение. Ну, за исключением разве что одного или двух.
Тут до Айвена дошли слова Байерли, и он слегка нахмурился:
– Если он сможет добиться желаемого?! А что может Ришару помешать? – Насколько было известно Айвену, Ришар Форратьер – старший сын старшего дяди, совершеннолетний и в здравом уме. И факт, что кто-то является сукиным сыном, никогда не был поводом для исключения из Совета Графов, иначе бы там почти никого не осталось. Никаких прав не имели лишь бастарды. – Ведь не обнаружили же, что он тоже скрытый цетагандиец, как бедняга Рене Форбреттен?
– Нет, к сожалению. – Байерли искоса глянул на Айвена. Странно как-то глянул, расчетливо. – Но леди Донна – по-моему, Айвен, ты с ней знаком – представила Совету Графов официальный протест на следующий же день после смерти Пьера, таким образом временно заблокировав утверждение Ришара в правах.
– Я что-то об этом слышал, но не обратил внимания.
Айвен не видел младшей сестры Пьера во плоти – и роскошной плоти! – с тех пор, как она рассталась со своим третьим супругом и удалилась в округ Форратьеров в качестве официальной хозяйки дома своего брата и неофициальной представительницы округа. Говорили, что она куда больше понимает в управлении округом, чем Пьер, и этому Айвен вполне мог поверить. Сейчас леди Донне должно быть около сорока. Интересно, не начала ли она полнеть? Ей бы это пошло. Кожа цвета слоновой кости, густые кудрявые темные волосы до бедер, янтарно-карие глаза…
– О, а я-то понять не мог, почему Ришара никак не утвердят! – воскликнул Алекс.
Бай пожал плечами:
– Посмотрим, что сделает леди Донна, когда вернется с Колонии Бета.
– Моя мать сочла странным, что леди Донна уехала до похорон, – заметил Айвен. – Она не слышала ни о каких ссорах между Донной и Пьером.
– На самом деле для представителей моей семейки они ладили довольно неплохо. Но дело не терпело отлагательства.
Личные воспоминания Айвена о встречах с Донной были весьма яркими. Он тогда был зеленым молодым офицером, она – на десять лет старше и еще не вышла в очередной раз замуж. Айвен вдруг сообразил, что так и не рассказал Донне, как ее уроки помогли ему несколько лет назад выкрутиться из весьма неловкой ситуации во время дипломатического визита на Цетаганду. Надо будет ей непременно позвонить, когда она вернется с Колонии Бета. Да, годы бегут, она наверняка расстраивается и нуждается в поддержке…
– Так в чем суть ее протеста? – поинтересовался Формонкриф. – И при чем тут Колония Бета?
– Ну, увидим, во что все это выльется, когда вернется Донна. Это будет сюрприз. Желаю ей всяческих успехов. – Губы Байерли скривились в язвительной улыбке.
Принесли выпивку.
– Прекрасно! – Форратьер поднял бокал. – Господа, выпьем за семейную жизнь! Я заслал сваху!
Айвен замер, не донеся бокал до рта.
– Прошу прощения?
– Я встретил женщину, – самодовольно заявил Алекс. – Вообще-то надо было сказать, ту самую женщину. За что очень тебе признателен, Айвен. Я бы никогда не узнал о ее существовании без твоей маленькой подсказки. Бай как-то раз ее видел. Она во всех отношениях достойна стать госпожой Формонкриф, согласен, Бай? У нее отличные связи – племянница лорда Аудитора Фортица. Откуда ты о ней узнал, Айвен?
– Я… я познакомился с ней у моего кузена Майлза. Она проектирует для него сад.
Как Алексу удалось зайти так далеко и так быстро?
– Не знал, что лорд Форкосиган интересуется садами. Чем только люди не интересуются! Ладно, как бы то ни было, я ухитрился вытянуть из нее имя ее отца и адрес в процессе беседы о генеалогических древах. Южный континент. Пришлось покупать свахе билет туда и обратно, но она – одна из лучших в Форбарр-Султане, хотя их не так много осталось. Пользуйся лучшим, как говорится.
– Госпожа Форсуассон приняла твое предложение? – поразился Айвен. На такой поворот я никак не рассчитывал …
– Ну, я полагаю, что примет. Когда получит предложение. Сейчас почти никто не пользуется старой официальной системой. Надеюсь, она воспримет это как романтический сюрприз. И будет сражена наповал. – Самодовольство Алекса внезапно сменилось беспокойством, которое он тут же залил большим глотком пива.
Бай Форратьер проглотил вино и те слова, которые уже собрался произнести.
– Думаешь, она согласится? – осторожно поинтересовался Айвен.
– С чего бы ей отказываться – в ее-то положении? Таким образом она снова станет хозяйкой дома, к чему она, безусловно, привыкла. И как же еще она может обрести свой дом? Она истинная фор-леди и, вне всякого сомнения, оценит любезность. Так что у меня перед майором Замори преимущество.
Она еще не дала согласия, значит, надежда пока есть. Это не торжество, а просто нервное бормотание, ищущее успокоения в алкоголе. Звучит идеаль… Айвен сделал большущий глоток. Погоди-ка…
– Замори? Я ничего не рассказывал Замори о вдове…
Айвен специально выбрал Формонкрифа как вполне подходящую кандидатуру на роль Майлзова соперника, который при этом не являет собой реальной угрозы. С точки зрения социального статуса простой фор не может конкурировать с наследником графства и Имперским Аудитором. В физическом плане… хм! Похоже, он не все до конца продумал. Формонкриф – довольно красивый малый. И как только госпожа Форсуассон выйдет из сферы харизматического влияния Майлза, сравнение может оказаться… довольно болезненным. Но ведь Формонкриф – тупица! Госпожа Форсуассон наверняка не может предпочесть его… А сколько у тебя знакомых женатых тупиц? Кто-то же их выбрал – не такая уж это и помеха. Но вот Замори… Замори – мужик серьезный и далеко не дурак.
![Лоис Буджолд - Гражданская кампания [= Мирные действия]](/uploads/posts/books/53276/53276.jpg)
