Маргарет Бонано - ЗОНД
И все-таки Яндра заиграла, вдохновенно и безудержно, словно после многих лет разлуки встретилась со старым другом. Казалось, что только за роялем, в стихии чарующих звуков, она чувствовала себя вне досягаемости мужа, освобождаясь от его постоянного контроля. Коснувшись клавиш, Яндра окунулась в мир свободы и фантазии...
Вернувшись к реальности, Райли занял место за столом, справа от лейтенанта Хандлера. На столе тихо попискивал трикодер. Лейтенант раскрыл блокнот и поставил дату. Двое молодых ромуланцев быстро подали несколько стаканов и с полдюжины красивых пузатых бутылок с напитками.
По взаимной договоренности протокольные мероприятия сегодня должна была обеспечить принимающая сторона – экипаж "Галтиза". Таким образом, все протокольные процедуры на переговорах следующего дня целиком лягут на членов "Энтерпрайза", хотя Райли не был уверен, что завтра вообще состоятся какие-либо переговоры. Несмотря на его впечатляющие и многочисленные успехи на дипломатическом поприще, эта конференция казалась ему карточным домиком, готовым развалиться при малейшем дуновении ромуланского ветерка.
"Излишняя самоуверенность может дорого обойтись, – сказал как-то Кирк. – Однако если всего бояться и жить по принципу "как бы чего не вышло", то, как правило, ничего и не выходит."
Все последние дни Райли упорно думал о ромуланцах: их привычках, наклонностях, психологии и стереотипах. При каждом удобном случае он старался подметить особенности их поведения в общении не только с землянами, но и с себе подобными. Однако Райли подозревал, что все его выводы вряд ли пригодятся для плодотворной работы с Тиамом. Такое поверхностное и обобщающее изучение целой расы, а не отдельного индивидуума может принести не пользу, а вред, потому что, как однажды выразился Маккой, "оно загаживает мозги предрассудками".
В конце концов, Райли заострил все свое внимание только на Тиаме. Он изучал любую подвернувшуюся под руку информацию о центурионе, не сводил с Тиама глаз во время торжественного вечера. Райли считал, что необходимо иметь как можно более полное представление о главе ромуланцев, от которого, возможно, зависит судьба конференции.
"Доверяйся чувствам", – наставлял когда-то капитан Кирк. Даже Сарэк, отдавая дань непредсказуемости и чувственности людей, считал так же. Но, кроме субъективных чувств, есть и объективные факты, от которых так просто не отделаться. К таким фактам Райли отнес дела и поступки центуриона Тиама.
Два посла могли бы целыми днями рассыпаться во взаимных дипломатических любезностях и давать друг другу невыполнимые обещания. Но что от них проку, если скоро, позабыв о всяких обещаниях, Тиам вместе со своей делегацией вернется в ромуланскую столицу подзуживать власти Империи на новые "подвиги" против Федерации? А способен ли центурион оценить опасность, исходящую от общего недруга, Зонда? Или он так же "не склонен к фантазиям", как некоторые деятели Временного правительства, полностью отрицающие существование неуловимого посланника Зла?
А ведь Зонд существует, и он чуть было не поверг Землю в глобальную катастрофу! Разве не Зонд дезориентирует корабли Клинтонов и федератов?
Кто, если не Зонд, прорывается сейчас через Нейтральную Зону вглубь пространства Ромуланской Империи, грозя принести ее народу те же беды и страдания, что и народам Федерации?
А ромуланцы по вине своего правительства, которое даже не удосуживается проверить информацию федератов, находятся сейчас в опасном неведении о грозном Страннике. "Не хотят признавать, ну и не надо", лаконично выразился Кирк во время обсуждения одного из последних официальных посланий ромуланского руководства.
– Посол Тиам, – начал Райли, – несколько часов назад мы получили новые сведения о местонахождении объекта, который мы неофициально именуем Зондом. Вы осведомлены о существовании этого объекта и об информации, которую мы передали вашему руководству?
Не ожидавший таких вопросов центурион нервно забарабанил пальцами по крышке стола и недовольно взглянул на Райли.
– Да. Я хорошо знаком с выдумками, которые уже несколько месяцев сочиняют функционеры из Федерации. Чего я не знаю, так это причин, которые заставляют их это придумывать.
– Причины те же самые, – тяжело вздохнул Райли, – что удерживают меня в этом кресле, а не дают провалиться сквозь него на пол: объективные факты и законы природы. Это кресло существует в действительности, и Зонд тоже.
Упомянутый объект не так давно совершил колоссальные разрушения на Земле и одновременно вывел из строя несколько наших и клингоновских кораблей. И я уверен, что новые разрушения, только теперь на планетах вашей Империи, дело даже не ближайших дней, а часов. Только что объект проскочил Нейтральную Зону и вторгся в пределы Ромуланского космического пространства, а возможно, просто вернулся в него, набрав такую скорость, что менее чем через сутки окажется в окрестностях ваших главных центров, в том числе и столицы.
– Вы говорите, Зонд вернулся? – еле удержался от хохота Тиам. – Вы беретесь утверждать, что ваша выдумка – еще и порождение нашей Империи?
– Вовсе нет. Если бы у нас были основания полагать, что объект создан ромуланцами, сомневаюсь, что кто-нибудь из нас сидел бы за этим столом.
– Ну, хорошо. Если вы отказываете Империи в связи с этим вашим плодом воображения, то зачем дальше обсуждать этот вопрос?
– А вот зачем, – Райли аккуратно пододвинул к ромуланцам листок бумаги. – Здесь последние координаты объекта, его точная скорость и курс, конечно, если Зонд не надумает изменить его, пока мы сидим здесь и обсуждаем, существует ли он на самом деле.
– И вы хотите, чтобы мы преследовали плод вашей фантазии по всему нашему пространству, потому что не уверены, что наше правительство даст вам разрешение гоняться за привидением по всей Империи?
– Даже если ваше руководство даст нам разрешение на погоню, как вы сказали, за привидением, боюсь, у нас уже ничего не получится. Объект вышел из поля зрения наших кораблей и развил такую скорость, что, думаю, нам за ним уже не угнаться.
– Значит, вы перебросили призрак к нам? Это вы хотите сказать?
– Нет. Не это я хочу сказать, – твердо ответил Райли и замолчал.
Чувствовалось, что разговор заходил в тупик. Послы могли еще долго обмениваться репликами, но дело ни на йоту не продвинулось бы даже к элементарному взаимопониманию, не говоря уже о логическом завершении.
Оставалось либо уступить упрямству Тиама и перейти к другой теме, либо...
Впрочем, какое может быть "либо".
"Доверяй своим чувствам", – опять вспомнил Райли фразу Кирка.
– Я всего лишь хочу сказать, что данный объект не фикция и не плод воображения. Это реальность и, похоже, реальность грозная. Зонд прошел вблизи одного из ваших пограничных кораблей, и поэтому ваше правительство не может не знать о существовании этого объекта. И пока мы с вами официально или неофициально – не придем к конкретным соглашениям по этому очень конкретному предмету, я не вижу пользы даже в начале разговора по другим вопросам повестки нашей конференции. Искренне жаль, но не хочется попусту тратить время ни мое, ни ваше.
Райли спокойно поднялся с места и не спеша проследовал мимо растерявшегося лейтенанта Хандлера, так и не сделавшего ни единой пометки в своем блокноте.
* * *– Странная игра, Кирк, – заметил Хиран. – Зачем швырять такой массивный мяч в какие-то далекие палки?
Два капитана наблюдали за тем, как какой-то музыкант и свободный от дежурства офицер неторопливо разыгрывали партию в боулинг.
– У людей вообще очень много странных игр, – признался Кирк. – Лучше всего обсудить этот вопрос с моим помощником по науке. У него на этот счет есть захватывающая теория.
– А-а... Мистер Спок... Он ваш Первый офицер, не так ли?
Начало нового дипломатического раунда откладывалось, и все его участники, особенно ромуланцы, нетерпеливо и с беспокойством поглядывали на часы.
– Откуда у вас это пристрастие к военщине, Кирк? – неожиданно спросил Хиран.
Землянин с удивлением посмотрел на коллегу.
– Быть капитаном межзвездного корабля мне хотелось всегда, но вот насчет военщины... – Кирк пожал плечами.
– По-моему, это неотделимо друг от друга.
– Между прочим, – заметил Кирк, – Звездный Флот сейчас куда менее милитаристская организация, чем раньше. А в будущем, думаю, будет еще меньше. Особенно если эти переговоры увенчаются успехом.
– А я никогда не мечтал о военной карьере, – неожиданно произнес Хиран. – Призыв на военную службу от нашей семьи выпал на мою старшую сестру. И это был ее единственный шанс вырваться из провинции: в наши университеты принимают только отслуживших в армии и детей высокопоставленных родителей, не считая, конечно, партийных функционеров.
