Ерофей Трофимов - Созвездие злобных псов
– А что там тебе не так? – не понял генерал.
– Многое.
– Давай уж с подробностями, раз начал, – вздохнул Лоскутов.
– Раньше, если розыскная собака выводила наряд на преступника, это не считалось доказательством. Якобы собака могла взять не тот след, а человек просто проходил по этому месту.
– А это не так?
– Конечно. Если человек проходил до совершения преступления, то хорошо обученная собака просто не станет брать этот след. Он старый. Даже два часа разницы имеют значение. А вообще, в случае совершения преступления первым делом на место нужно привозить кинолога с собакой. Что называется, пока след не остыл.
– И ты хочешь, чтобы это положение изменили?
– Скажем так, внесли в него определённые коррективы. Сейчас я не готов озвучить, как сделать это правильно, но мысли есть, – кивнул проводник.
– Понятно. Тогда по плану. Лечение и подготовка новичков. Вопросы есть?
– Примерно пара сотен, – усмехнулся Матвей.
– Отвали, – с усмешкой отмахнулся генерал. – А вообще, есть у меня ещё одна идея, как вас обоих использовать. Но это потом. Сейчас просто лечись. Всё, свободны. Оба. Точнее, все трое. Видеть ваши рожи больше не могу.
– Сказал родной папаша собственной дочери, – пропела Дана, с улыбкой глядя на отца.
– Данка, отвали, – чуть не взвыл генерал.
– Добрый у меня папочка. Любящий, – не удержалась девушка и, обойдя стол, поцеловала его в седой висок.
Погладив дочь по плечу, Лоскутов выразительно показал на выход. В этот момент Рой, обойдя их с другой стороны, встал передними лапами на стол и, в два движения выхлебав из генеральской чашки остывший кофе, не спеша направился на улицу. Сидевшие в палатке не выдержали и зашлись громким, гомерическим смехом.
– Дожился. Даже собаки не уважают, – развёл руками генерал, добавив масла в огонь.
Матвей с Даной хохотали так, что у проводника разболелись едва зажившие рёбра. С трудом поднявшись со стула, Матвей вышел из палатки и, кое-как успокоившись, тихо спросил, повернувшись к державшей его под руку девушке:
– Дана, ты уверена, что хочешь остаться со мной?
– Матвей, что за глупость? – возмутилась девушка.
– Это не глупость. Это реальность. Ты красавица. А я старая развалина.
– Дурак ты, а не развалина. Забыл, что каждой красавице полагается иметь своё собственное чудовище? У меня оно уже есть, – улыбнулась девушка и, решительно развернув Матвея к себе лицом, впилась поцелуем в губы.
Проводник еле сдержал стон боли от рывка, но усилием воли подавив его, старательно ответил на поцелуй. Прижавшись к нему всем телом, Дана уткнулась ему носом в грудь и, ухватив за отвороты куртки, тихо прошипела:
– Никогда, слышишь, никогда больше не смей пытаться избавиться от меня. Не получится. Я лучше сама тебя пристрелю, чем отдам кому-то ещё.
– Я что-то не понял, это любовь или эгоизм? – усмехнулся Матвей.
– Любовь, эгоизм и жадность в одной упаковке, – не осталась в долгу Дана.
– Зато какая упаковка!? – протянул Матвей и, обняв её, не спеша повёл в сторону госпиталя.
С окончанием войны раненые перестали поступать, так что работы у девушки было не много. Она уже откровенно подумывала о том, чтобы сменить род занятий, но Лоскутов не разрешал. Работая в госпитале, она постоянно была у него на глазах. Во всяком случае, он в любой момент мог связаться с ней по телефону. Рой, явно скучавший от безделья, загнал попавшегося на глаза какого-то гражданского на дерево и, задрав лапу, оросил ствол. Услышав заполошные крики, Матвей оттащил пса от дерева и, присев на корточки, спросил, заглядывая псу в глаза:
– Ты чего хулиганишь, барбос?
– Скучно, – коротко ответил Рой.
– И что ты предлагаешь?
– Поехали туда.
– Куда? – растерялся Матвей.
– Туда, откуда мы сбежали.
– Зачем?
– Там что-то есть.
– Что именно? Что там такого, что тебя интересует?
– Я не знаю, как объяснить. Нам надо туда, – упрямо повторил Рой.
– Ну, почему бы и нет? – подумав, кивнул Матвей.
– Что случилось? – чутко отреагировала Дана на изменение в его настроении.
– Рой хочет вернуться в тот бункер, куда нас утащили.
– Зачем?
– Честно? Не знаю. Но он утверждает, что там что-то есть.
– Пошли к отцу, – решительно кивнула девушка.
– Может, сами разберёмся? – скривился Матвей.
– Чёрта с два. Там группа быстрого реагирования побывала. Так что без их помощи не войдём. А помощь от них мы можем получить только по команде отца. Пошли.
Увидев недавно изгнанную троицу, Лоскутов захлопнул папку с бумагами и, удивлённо покосившись на дочь, повернулся к Матвею:
– Чего опять?
– Нам нужно попасть в тот бункер, – решительно выступив вперёд, сказала Дана.
– Ну и за каким? – не понял Лоскутов.
– Рой сказал, что там что-то есть. Что именно, он объяснить не может. Так что дай команду, и мы поехали.
– Ты сама-то слышишь, как это звучит? Собака сказала, что там что-то есть. Бред сивой кобылы, – фыркнул генерал.
– Александр Юрьевич, вы же знаете, он не станет просто так шум поднимать. А раз его внимание что-то привлекло, значит, в этом есть смысл, – вступился за пса Матвей.
– Не знаю, что вы хотите там найти, но скажу сразу, все накопители из лаборатории вывезли, документы тоже. Даже оружие всё собрали. Так что там сейчас пустая скорлупа. Парни там все коридоры, все помещения, да что там, все углы обыскали. Не понимаю, зачем вам это.
– Искали без собак. Могли что-то и упустить, – нашёлся проводник.
– Без взвода прикрытия я вас с базы не выпущу, – отрезал генерал.
– Согласен, – покорно кивнул Матвей.
– Что, вот так просто? И даже спорить не будешь? – удивился Лоскутов.
– Глупо спорить. Я всегда умел трезво оценивать свои силы. На данном этапе меня отдачей автоматной повалит. Так что прикрытие не помешает, – пожал плечами проводник.
– А ты? – повернулся генерал к дочери.
– Пап, ну я же не дура конченая, – возмутилась девушка. – Твои головорезы небось там таких сюрпризов понаставили, что самим туда лезть проще сразу застрелиться. Возни меньше.
– На глазах умнеешь, – ехидно отозвался Лоскутов, снимая телефонную трубку.
Спустя час взвод спецназа, на трофейном «Тигре», выдвинулся в сторону разгромленного бункера. Усевшись на жёсткое сиденье, Матвей по привычке проверил наличие оружия и патронов. Заметив одобрительные взгляды бойцов, он неопределённо пожал плечами и, вздохнув, проворчал:
– Привычка – вторая натура.
– Хорошая привычка, – ответил старлей, сидевший на переднем сиденье. – Только давай сразу договоримся, никуда раньше нас не лезть. Мы там сюрпризов для незваных гостей понаставили.
– Добро, – кивнул проводник, одновременно поглаживая пса и обнимая подругу.
* * *Всю дорогу Матвей чутко прислушивался к мыслям Роя, но так ничего и не понял. Пёс то и дело менял темы, не концентрируясь ни на чём конкретном. Наконец, устав от этой быстрой смены образов, проводник отвернулся к окну и попытался сосредоточиться на дороге. Только так он мог ослабить связь с собакой. Неожиданно Рой, повернувшись к проводнику, тихо сказал:
– Я не знаю, как выглядит то, что нужно искать.
– И как же ты тогда собираешься это искать? – удивился Матвей.
– Я пойму, – коротко ответил пёс.
– Скажи хоть, из чего оно сделано.
– Стекло, жидкость.
– Выходит, это какое-то лекарство?
– Это то, что нам нужно.
– Зачем?
– Потом. Когда найду, – отказался отвечать Рой.
Сидевшая рядом с Матвеем Дана, давно уже сообразившая, что эта странная парочка что-то обсуждает, замерла, старательно прислушиваясь к отголоскам фраз Роя. Но пёс каким-то образом умудрялся направлять свои ответы непосредственно проводнику. Не выдержав неизвестности, девушка дождалась, когда разговор стихнет и, толкнув приятеля локтем, тихо спросила:
– А почему, когда он говорит с тобой, я его не слышу?
– Понятия не имею, – откровенно признался Матвей, пожав плечами. – Для меня самого вся эта история дикость несусветная.
– Вы думаете по-разному, – неожиданно услышала девушка ответ пса.
– Как это? – не поняла Дана.
– Я не знаю, как объяснить. Но Матвея я слышу всегда. Он меня тоже. А тебя только, когда я хочу.
– То есть ты просто не даёшь мне услышать то, о чём говоришь с Матвеем? – уточнила Дана.
– Нет. Не так. Чтобы услышать тебя, мне надо думать по-другому. И так с каждым человеком. Только Матвей может слышать меня всегда, но совсем не может слышать других людей.
– Кажется, он хочет сказать, что каждый человек думает на своей волне. Он умеет настраиваться на эти волны и поэтому слышит всех. А я именно тот, кто может слышать его на любой волне. Только не спрашивай, почему так получается. У меня нет ответов, – вздохнул проводник, почёсывая пса за ухом.
