Сергей Буркатовский - Война 2020. Первая космическая
Сергей улыбнулся — и немедленно скользнул в шлюз, чтобы не расхохотаться во весь голос. Ну да — все действительно нормально. И будет нормально. Как и должно быть.
ДЕНЬ 4
29.08.2020
10:00 мск
Окололунная орбита
ЛОС «Селена»
— Все, Настя. Плохие дела.
— Что-то случилось, Боб?
— Льда нет. Помнишь, Мэтт неделю назад закончил бурение? Никаких следов. Прошли двадцать метров. Надеялись на гидраты, в Хьюстоне проанализировали колонку, построили модель. Сейчас пришли результаты. Официальные, из НАСА. Воды нет и не было. Ни в какой форме.
— Идиты… а ЛЭНД?
Кэбот тяжело вздохнул, пожал плечами. Присел за стол и зафиксировался. У него был ужин, у нее — завтрак. Американец вытянул тубу с традиционным соком, отпил пару глотков
— Я не геолог. Можешь спросить у самого Альвареза. Может быть, умники что-то напутали. Может быть, лунная порода дает такой эффект. Не знаю. Но ни в одном месте, где ЛЭНД показывал возможное наличие воды, ее нет.
— И что теперь?
— Теперь — все. Это была последняя надежда. Самое яркое пятно.
— И все так плохо?
— Очень плохо. Боюсь, программу прикроют. Понимаешь, когда Дабья[27] объявил о возвращении на Луну, яйцеголовые клялись и божились, что лед на полюсах Луны есть. Думали найти его прямо на поверхности. Потом, когда его там не оказалось, — оставалась надежда, что он есть под слоем пыли. Или вода в гидратах. Но Луна оказалась слишком мертвой. И программа тоже умрет. — Кэбот сжал тубу с соком, как будто решил выдавить из нее всю влагу, всю до последнего грамма, лишь бы на Луне появилась хоть капля воды.
— Почему? Не нашли воду — зато теперь вы знаете Луну лучше всех. Первая посадка — ваша, вторая первая — тоже ваша. Обратная сторона, оба полюса, первая лунная ночь… Сколько точек вы посетили?
— С «Аполло» — двенадцать. А что толку? Луна везде одинакова. Луна мертва. Луна не приносит денег. Только жрет. По пять миллиардов за полет. По одному авианосцу с полным крылом в год. Вы оказались хитрее — ваши ракеты меньше, но вы используете их не только для Луны. А «Арес»[28] слишком здоровый. Под него просто нет нагрузок…
— А как же Юпитер? Мы бы послать такую зверюгу так далеко просто не смогли. Самая тяжелая АМС[29] в мире. Рекорд! Или на Марс можно. Даже с людьми.
— Это здорово, это интересно. Я хотел бы слетать туда сам… Но это тоже расходы. Еще три круглых за один пуск. Только за пуск, не считая начинки. А с начинкой — все семь или восемь. Конгресс чуть не удавился, когда утверждал автомат к спутникам Юпитера. А уж людей на Марс… — Кэбот махнул рукой с выжатой досуха тубой. — Без шансов. А с Луной совсем плохо. Мы-то рассчитывали, что Луна станет заправкой, понимаешь? Есть лед — есть топливо. Можно лететь дальше. А сейчас это просто тупик.
— Хм. Можно добывать хотя бы кислород. Пять шестых топлива, если по весу. Для водорода. Ну или пять седьмых — для керосина или метана, как на новой «Козявке» будет. Пьетро уже накачал фунтов двадцать. Года через два счет пойдет на тонны, через пять — на десятки тонн. — Она забросила в рот огурец, захрустела.
— Для этого нужна база, как у вас. Постоянная база. У нас есть проект, даже макеты модулей, но… Мы опаздываем. Добывать кислород из грунта намного сложнее. А вы уже прошли полпути. Вон, даже химика привезли.
— Так в чем же дело? Я была в вашем модуле, точнее, в макете. В прошлом году. Наш по сравнению с вашим — лачуга. А у вас хоромы! По крайней мере, ребята бы от таких не отказались. Спать можно не в гамаках, а как нормальные, — она чуть не сказала «белые», — люди. А ваш луноход… У нас-то пока только тележки, чуть получше ваших первых роверов…
— Деньги и время, Настя. Деньги и время. Вы сделали что-то простое и маленькое — и успели. А мы стали делать, как ты говоришь, хоромы — и опоздали. Это как «Салют» со «Скайлэбом». Наша станция была больше и лучше, но мы забросили нашу программу — слишком дорого. А вы продолжали развиваться и в конце концов дошли до «Мира». Нам пришлось догонять. А сейчас избиратель потерял интерес к Луне. Та же история, что и с «Сатурном», — «Арес» слишком крут и слишком дорог для постоянных полетов. Нужно что-то лишь чуть-чуть больше, чем у вас.
— Ну да, «мой джип должен быть больше, чем джип соседа». Нет, Боб, — она отвела поднятую было для протеста руку, — я понимаю, что ваш «Орион» тяжелее. Но какие проблемы? Договоритесь и летайте с нами, пока клепаете этот свой… «Хаммер». Мы можем дешево… сравнительно дешево возить людей. Французы вон припасы доставляют. Итальянцы кислород добывают. А уж кто только не засветился в разных мелочах… А вы — вы можете таскать такие грузы, которые нам, да и всем остальным, просто не поднять. Те же модули базы, например. А уж какой танкер вы сможете отгрохать для многоразовых лунников… На год хватит, особенно с местным кислородом. Каждому есть дело.
— Смеешься? Ты в Интернет давно лазила?
— Позавчера, а что?
— Хм. Да. Ничего. В общем, президент Гэлбрайт заявила, что целиком и полностью поддерживает требования правительств Польши и Балтии.
— Какие требования? — Вот тут глаза у Кэбота стали по семь центов одной монеткой. Точнее, двумя и обе по семь. — Извини, Боб, я не слежу за политикой. Работы полно. Разве что ты что-нибудь расскажешь.
— Ну что же — это не значит, что политика не следит за тобой. — Глаза Кэбота вернулись к нормальному размеру, он улыбнулся одними губами. — Требования о демилитаризации Калининградской области.
— Ого. А попа у нее не треснет? — Кэбот осознавал смысл выражения секунды три, потом хрюкнул. — Хотя нет, раньше она треснет у этих… требователей. А у нее благодаря им будет время отыграть назад.
Кэбот опять помрачнел.
— Боюсь, Настя, что отыграть ей будет сложно. Скоро перевыборы, а положение у нее, сама знаешь… Демократам в Овальном кабинете — в этом смысле — не везет.
— Уж это точно. И что, думаешь, она упрется?
— А что ей еще делать, после такого отступить — это конец карьеры. Да ладно бы только ее карьеры. Она уже официальный кандидат, любые резкие движения для демократов сейчас — чистый проигрыш. Так что, боюсь, партия ее поддержит. И в конгрессе в том числе. «Пан или пропал» — правильно? И наши с вами отношения она испортит так, что о любых совместных проектах говорить не придется еще долго.
— Это плохо. — Настя помрачнела. — Если вы действительно выйдете из дела — наши тоже притормозят.
Минуты две они сидели в миноре.
— Слушай, Боб! А чего мы грузимся-то?
— Грузимся?
— Волнуемся, переживаем. Смотри. Калининград наши не сдадут. Это все равно что вам сдать Аляску. Или Гавайи. Скорее даже Гавайи — база флота плюс курорт в одном флаконе. Так что или дело дойдет до ядренбатонов — ну, до ядерных бомб. И тогда вопросы космической программы никого интересовать не будут. А я прирежу тебя во сне и отравлюсь. Из принципа. Или Гэлбрайт все-таки затормозит. И тогда у вас через полгода будет другой президент. Ну и что, что республиканец? В конце концов, мы умудрились договориться даже с Маккейном, а уж на что он нас за Вьетнам не любил. И в результате — работаем вместе. Не так, как могли бы, — но работаем. Вот и в этом случае — начнем с чистого листа.
— Не знаю. Ты посерфи все-таки по сети — миссис президент сейчас в Германии. Там она, кстати, свое заявление и сделала. Уговаривает Старую Европу поддержать ее и поляков. А это она умеет — в мозгах ей не откажешь. И говорить может убедительно. Хитрая лиса. Если на вас навалятся всей кучей… Умирать не охота никому. Так что ваши могут поверить гарантиям, скажем, тех же Германии с Францией.
— Вряд ли. Не думаю я, что Европа впишется против нас. С европейцами у нас слишком много общих дел. И не только газ. Тот же космос. Ладно, итальянец на Луне — так еще и коммерческие запуски двигаем. А это, как ты заметил, деньги приносит. Термояд опять же — ИТЭР[30] уже год как работает, промышленные реакторы проектируем. И с какого перепугу Европе рисковать всем этим ради проблем одной чокнутой бабы… Извини, Боб, — спохватилась она. — Мне бы не понравилось, если бы так говорили о моем президенте. Знаешь как — сами мы своих шишек ругаем на чем свет стоит, но стоит с нами согласиться какому-нибудь иностранцу…
Кэбот заржал, запрокидывая голову, кадык ходил ходуном.
— Ладно, Настя. — Настроение у него явно поднялось, хандра ушла. — Обещаю, я как-нибудь скажу что-нибудь похожее о твоем. Будем в расчете. И надеюсь, все будет так, как ты предложила. Ну почему мы с тобой не политики, а?
— Наверное, потому, что слишком любим космос. А политика — она в основном внизу. В грязи.
18:30 мск
Окололунная орбита
