Алан Фостер - Филогенез
— Извини, не сообразил. Прошу прощения, если заставил тебя волноваться.
— Да брось ты, не мучай его! — вступился за коллегу Улунегджепрок.— Посмотри ему в глаза. Ему плохо, разве не видишь?
Он протянул руку, чтобы коснуться груди Деса.
Десвендапур поспешно отступил назад. Его приятель сделал удивленный жест, и Дес поспешно состряпал объяснение:
— Извини, Улу. Ничего личного, я просто не хочу, чтобы меня сейчас трогали. Я боюсь, что это может взбудоражить мои внутренности, а они сейчас не нуждаются в дополнительной стимуляции.
На самом же деле хитиновый панцирь Деса все еще оставался ледяным после пребывания на поверхности, что было бы не так просто объяснить, как длительное отсутствие.
— А-а, понял! — Его коллега жестом выразил озабоченность.— Когда вернемся, сразу сходи в больницу.
— Я так и собирался,— с готовностью ответил Дес.
На обратном пути они почти не разговаривали. Десвендапур предпочитал помалкивать — ему было не до бесед. А Улу и Шемон, все еще тихо кипящая от ярости, думали, что ему плохо, и старались не беспокоить спутника.
Вернувшись в комплекс, поэт извинился и ушел. В больницу он отправился не сразу, сперва заглянул на кухню. Поискав, нашел ведро с подгнившими кореньями химе и полуразложившимися листьями копрула. Он соорудил из этого убойное блюдо и заставил себя слопать все до последнего листика. Естественно, уже через половину времяделения он смог отправиться в местное медицинское учреждение с самым неподдельным несварением. Его положили в больницу и принялись лечить.
К следующему дню Дес чувствовал себя значительно лучше. Он едва сумел дождаться, когда наконец закончится рабочая смена. Затем убежал в свою комнату, поставил рядом со скамьей для отдыха флакон жидкого!эльда, притушил свет, включил скри!бер и в сосредоточенном уединении собрался сочинять стихи. И тут произошло нечто странное.
Ничего не произошло. Стихи не желали сочиняться!
Он пытался найти подходящие слова и звуки, чтобы описать свою встречу с человеком, но безуспешно. О, звуков и выражений было предостаточно: целое море подходящих компонентов, которым не хватало лишь вдохновения, чтобы слиться воедино. Дес даже написал несколько строф — и тут же стер. Пытаясь воспроизвести звуки человеческого голоса, используя терминологию транксов, он возвел конструкцию, состоящую из грубых щелчков — и разнес ее вдребезги.
Что же не так? Слова есть, звуков предостаточно — но все же чего-то недостает. Содержанию не хватало огня, форме — изящества. Все произошло так быстро, что Дес едва успевал реагировать на события. На то, чтобы вбирать, изучать, созерцать, времени не осталось совершенно. Сосредоточившись на том, чтобы выжить, он не успел открыться вдохновению.
Единственный выход напрашивался сам собой. Нужны еще сведения. Еще впечатления, и как можно больше. Встречи, беседы, действия — только уже не смертельно опасные. Дес помнил слова человека Нильса. Но как он может просить о назначении на должность в человеческом секторе, если такой должности, возможно, попросту не существует? А если даже и существует, как обратить на себя внимание начальства, не разглашая того, чего ему знать не положено?
Ничего, Дес найдет способ. Он изобретателен и хорошо владеет словами. Вот вдохновения ему, пожалуй, не хватает. Пока. Но для того, чтобы пойти дальше, вдохновения не требуется. Достаточно хитрости.
Интересно, расскажет ли человек об их встрече своему начальству или коллегам? А если расскажет, дойдет ли известие о незапланированном контакте до транксского начальства, управляющего частью комплекса, принадлежащей транксам?
Десвендапур прождал много дней, прежде чем убедился, что человек явно решил оставить подробности спасения Деса при себе. Или же его коллеги сочли инцидент слишком незначительным, чтобы сообщать о нем местному начальству. И только убедившись, что о его выходке никому ничего не известно, Дес начал прощупывать почву на предмет возможности перевода в человеческую часть.
— Ничего не понимаю!
Рулаг, непосредственная начальница Деса, изумленно смотрела на экран.
— Тут сказано, что завтра утром, на рассвете, ты должен явиться на службу в человеческий сектор. Тебя назначили во внутренний штат.
Десвендапуру каким-то чудом удалось сдержаться. В конце концов, он ведь этого ждал!
— Я не раз подавал заявление о том, чтобы меня перевели в человеческий сектор в случае появления там вакансий. Я надеялся, они захотят увеличить число сотрудников-тран-ксов…
— Ну, ты ведь знаешь, что они периодически это делают, только медленно и постепенно. Меня удивляет другое.
Она ткнула двумя пальцами иструки в экран, расположенный так, что Десу его не было видно.
— Тут сказано, что тебя просят прибыть со всеми вещами. Очевидно, ты будешь не только работать в человеческом секторе, но и жить там!
Она посмотрела на Деса.
— Насколько мне известно, все транксы, работающие с двуногими, проживают здесь, на границе Гесвикста.
Дес раздраженно перебирал всеми четырьмя ногами.
— Ну, очевидно, они решили изменить образ действий. А может, это часть какого-то нового эксперимента.
Рулаг уставилась на него с неподдельным интересом.
— И тебя это совсем не тревожит? Ты готов взять и отправиться жить среди людей?
— Жить я буду среди себе подобных,— он приподнял стопоруки, выражая уверенность.— Меня ведь не единственного туда назначили, верно? Люди не стали бы просить, чтобы среди них поселили одного-единственного приготовителя пищи низкого ранга.
— Да, тут ты прав. Ты будешь не один. Из нашего подразделения направили только тебя, но я говорила с другими инспекторами девятого ранга. Такое же назначение получил один транкс из метеорологов и еще один из инженеров. Ты будешь не одинок. И все равно, я бы так не смогла!
Она сделала жест, обозначающий сильные отрицательные эмоции.
— Тебе недостает открытости и любознательности,— мягко ответил Десвендапур.
Это был не упрек, а констатация факта.
— Любознательности мне хватает, но лишь там, где речь идет о новых блюдах.
Она встала из-за стола и протянула к нему усики.
— Мне будет недоставать тебя, Десвенбапур. В первую очередь на кухне. Ты хороший работник. На самом деле мне никогда не доводилось видеть, чтобы транкс был так предан столь прозаичной профессии. Такое впечатление, что ты способен достичь куда большего.
— Как ты сама сказала, мне нравится работать в полную силу,— уклончиво ответил Дес, не попавшись на удочку комплимента.— Так на рассвете, говоришь?
— Да.
Она отвернулась.
— Тебе следует явиться в пересылочный зал, платформа шесть. Мне сказали, там будут еще трое других, получивших подобное назначение, так что тебе не придется впервые встречаться с людьми в одиночку.
Ну, предположим, встреча будет для него не первой, но другим это знать необязательно.
— Вещи я соберу быстро!
— Да уж, судя по слухам, собирать тебе особенно нечего. В данных обстоятельствах, пожалуй, оно и к лучшему. Прощай, Десвенбапур. Надеюсь, проживание среди этих существ окажется весьма познавательным — или, по крайней мере, не слишком ужасным.
Он мог бы сказать ей, что ему хочется именно ужасного,— а также удивительного, восхитительного, ошеломляющего, потрясающего и прочего в том же духе. Мог бы — но зачем? Она бы все равно не поняла. Да, лишь из таких крайних чувств и рождается истинное искусство. Но этого никому не скажешь. Единственные эмоции, которые полагалось испытывать первому помощнику приготовителя пищи Десвенбапуру, должны были возникать от тонкого духовного контакта с овощами.
Глава восьмая
Дес оказался первым из четырех храбрецов, явившихся на место сбора. Вскоре пришли и остальные. Там были метеоролог и старший инженер-строитель. Последней пришла молодая ассенизаторша с нежным именем Джювинхуран. Десу хотелось послушать весьма занимательную беседу двух исследователей высокого ранга, но он пересилил себя и направился к единственному транксу в группе, который имел статус, близкий к его собственному, и, следовательно, должен был иметь похожие интересы.
Дес, конечно, предпочел бы обсудить свое положение и будущие перспективы с учеными, но вступить в беседу с двумя мыслителями-тяжеловесами означало дать понять, что он не совсем тот, за кого себя выдает. Но в конце концов он не особенно разочаровался. Джювинхуран оказалась весьма живой и привлекательной особой, куда более обаятельной, чем оба почтенных технаря, и не смотрела на него свысока. Так что Десу не пришлось прилагать особых усилий, чтобы занять место на скамеечке рядом с ней.
— Удивительно, не правда ли? — Ее золотые глаза разбрасывали зайчики от ламп, сияющих под потолком. Дес заметил, что красные полоски, разделяющие зрачки ее глаз, отливают нежно-розовым.— Мне всегда хотелось работать рядом с двуногими, с тех самых пор, как правительство официально признало их существование. Потому я и попросилась сюда. Но я и мечтать не могла, что когда-нибудь буду жить прямо среди них!
