Гарри Гаррисон - Чума из космоса
– Не можем – пока, – очень ясно произнесла Нита и тут же испуганно прикрыла рот рукой.
Каждый счел своим долгом повернуться и посмотреть на нее – кресла дружно заскрипели…
– Может быть, вы поясните свои слова, доктор Мендель? – сурово сказал Чейбл.
– Извините меня… Я не хотела прерывать вас… И это пока не доказано… Не исключено, что мое предположение вздорно, но… Понимаете, я пропустила Ренд-бету через семь тканей – и она стала Ренд-гаммой, способной поражать собак!
– Простите… – буркнул Чейбл, вороша свои бумаги. – Но я не вижу отчета об этом!
– Дело в том, профессор, что мой эксперимент не входил ни в одну из официальных программ. Я занялась этим исключительно по собственной инициативе. Что же касается моих записей – я должна привести их в порядок…
– Записи записями, но вам следовало немедленно поставить меня в известность!
– Я хотела, но… – Она вскинула глаза на побледневшего Эдди Перкинса. – Видите ли, это случилось прошлой ночью, и когда я отправилась к доктору Мак-Кею – его уже увезли, и все пребывали в замешательстве… Ну а потом, когда в Коннектикуте обнаружили зараженную собаку и об этой опасности стало известно всем…
– В любом случае вы должны были сообщить мне!.. Уж простите, что так накидываюсь на вас, но – и это относится ко всем! – информация, имеющая хоть какое-то отношение к болезни Ренда, должна немедленно доводиться до моего сведения! Даже если она кажется вам совершенно пустячной!.. Продолжайте, доктор Мендель. Значит, вы полагаете, что болезнь Ренда будет, рано или поздно, передаваться человеку от человека?
– Боюсь, профессор, что не смогу пока подкрепить свою мысль доказательствами… Эта болезнь подчиняется неведомым законам и меняет свой нрав всякий раз, как только вирус попадает в новую среду, переходя от человека к птице, а от птицы – к человеку. До поры до времени. Вдруг добавляются собаки! А что, если после серии подобных перебросок между собакой и человеком произойдет новый сдвиг? Кстати, у нас нет уверенности в том, что подобное – с какими-то другими, еще не выявленными носителями – уже не произошло… Возможно, существует некий ряд, ведущий к такой мутации, после которой мы сможем заражать друг друга без посредников.
– Возможно… – задумчиво кивнул Чейбл. – И не хотелось бы в этом убедиться. Да, нельзя недооценивать степень опасности… Доктор Перкинс! Ваши соображения относительно программы дальнейших действий!..
Когда наступил момент распределения заданий между группами, и все, одновременно оживившись, принялись демонстрировать свои ораторские способности, Сэм наклонился к Ните:
– Сжалилась над Перкинсом, да?
– Да, Сэм. Ему ведь несладко теперь, когда приходится работать еще и за Мак-Кея… А тут мы со своими обвинениями…
– Иными словами, ты не захотела раскачивать лодку… Жаль. Ее следовало перевернуть. Он совершил непростительную ошибку, скрыв твои записи от Чейбла! Ты должна была сказать об этом! Его уволили бы – и поделом… Слишком дорого обходятся нам такие ошибки…
– А не мстишь ли ты?
– Мщу? Нет. Конечно, было бы приятно посмотреть, как он с треском вылетает отсюда, но мною движет другое… Перкинс сейчас не на своем месте, и он блестяще это доказал! Пока этот парень сидит в кресле Мак-Кея, ничего хорошего не жди…
Его прервал настойчивый стук молотка.
– Всем спасибо! – натужно выкрикнул Чейбл и подождал, пока все утихнут. – А сейчас я хотел бы поделиться с вами следующей информацией… Чрезвычайный Совет ООН, президент и представители Генерального штаба пришли наконец к единому решению. Операция «Избавление» – таким замечательным названием могли разрешиться только военные – начнется через несколько часов. Она включит в себя самые серьезные меры по пресечению дальнейшего распространения болезни. Красная зона – территория, на которой зафиксированы случаи заболевания, – полностью эвакуируется. Мы уже начали переселять людей в карантинные лагеря, и как только будут выявлены и отсеяны инфицированные – всех удалят за пределы зоны. Кроме Красной имеется еще и Синяя зона. Это полоса мертвой земли, окаймляющая Красную зону. Вся она идеально – при помощи бульдозеров, взрывчатки и огнеметов – выровнена и посыпана отравленной приманкой. Ширина Синей зоны составляет двести ярдов, а по завершении работ она достигнет полумили. К моменту, когда это произойдет, эвакуация населения Красной зоны уже закончится, и ее подвергнут обработке радиоактивным веществом с периодом полураспада в два месяца…
Все силились представить себе масштабы этих мероприятий. Свыше восьми тысяч квадратных миль должны обезлюдеть? Нью-Йорк, Ньюарк, Филадельфия, покинутые своими жителями, превратятся в города-призраки? В них умрет даже последняя инфузория?..
Чейбл продолжал:
– Это нужно сделать незамедлительно, потому что мир напуган… Как только очаг инфекции будет локализован и в качестве ее носителей мы будем иметь дело лишь с животными – операция «Избавление» продолжится. – Голос Чейбла звучал теперь предельно тихо. – Я хочу, чтобы вы поняли: мы вынуждены пойти на это… Мир, как я уже сказал, напуган – и до того напуган, что всерьез подумывает о водородной бомбардировке Красной зоны…
Он умолк, не в силах больше говорить и видеть, в какой ужас приводят слушателей его слова.
– Доктор Чейбл! – решительно сказал Сэм, слегка удивившись своей решительности. – Операция «Избавление» – вполне, на мой взгляд, логичное решение проблемы, поставившей медицину в тупик. Некоторым, правда, кажется более разумным сбросить на нас водородную бомбу, что мне, потенциальному угольку, не слишком по душе, как, кстати, и угрозы сбросить ее вот-вот. Но не о том речь… По-моему, мы еще не окончательно убедились в бессилии медицины! Еще не выполнена одна часть исследований – возможно, наиболее важная!
Он остановился, чтобы перевести дыхание, и только сейчас заметил, что его слушают более чем внимательно, но с каким-то мучительным напряжением. Вопрос перестал быть чисто медицинским. Он перерос в проблему выживания.
– О каких исследованиях идет речь? – спросил Хатьяр.
– Проникнув внутрь «Перикла», мы могли бы обнаружить там сведения об этой болезни – записи, например. Ведь неспроста же Ренд пытался объяснить нам что-то о корабле… Кроме того, если уж вопрос о бомбардировке почти решен – кого может волновать тот факт, что мы откроем эту бутылку…
Громко застучал молоток.
– Доктор Бертолли! Никаких проникновений! На конечном этапе операции «Избавление» – после эвакуации и радиоактивной обработки территории – «Перикл» будет уничтожен тактическими ракетами! Мы должны быть уверены, что ни болезнь Ренда, ни какая-то другая космическая хворь землянам больше не грозит! Так что – извините… Решение принято и обжалованию не подлежит. Никто даже слушать вас не станет! Если бы, конечно, был найден способ лечения болезни Ренда… Но в этом случае и вся операция была бы отменена!..
Раздалось несколько негодующих возгласов, а темпераментный Хатьяр даже разразился тирадой – но все это было впустую, для очистки совести, для протокола. Все понимали, что решение принято на самом высоком уровне.
Чейбл внимательно слушал, кивал, отвечал на вопросы и при первой же возможности закрыл совещание…
Нита с Сэмом отправились в лабораторию. Когда они проходили мимо стеклянных дверей одной из переполненных палат, Нита опустила глаза.
– Я боюсь, Сэм… Все кажется каким-то безысходным… Эти разговоры – о бомбах, о радиоактивности… Значит, с исследованиями покончено? И эти больные, а также все, кто заразится позже, – обречены на смерть?
– Они уже мертвы. Мы же отныне – не врачи, а кладбищенские сторожа… Однако поставим себя на место большей части человечества. Она, эта часть, собирается принести нас в жертву и спастись. Уничтожить небольшое количество себе подобных – ради благородной цели… Возможно, это отличная идея, от которой я не в восторге только по эгоистическим мотивам… Но! Я против нелепого запрета на посещение «Перикла»! Запрета, исходящего от насмерть перепуганных людей, потерявших способность логически мыслить! Внутри корабля может находиться ответ на наши вопросы – спасительный для многих!
– Дорогой, но что мы можем сделать? Чейбл все популярно объяснил. Корабль закрыт – как для всех, так и для нас. Все ответы предписано искать в любом другом месте.
Убедившись, что их никто не видит, Нита мягко пожала руку Сэма – и не заметила, как расширились вдруг его глаза.
– Тебе на дежурство? – спросила она, открывая дверь.
– Через час, – ответил Сэм и прошел в комнату, где хранились инструменты.
– Все. Хватит терзаться – займемся делом… Что это?! – Она увидела в его руке регистрирующее устройство.
– Скорее всего, моя очередная глупость… Наверное, я замерз, оттого что не выспался, но твоя рука показалась мне слишком теплой. – Он коснулся прибором ее запястья, и стрелка метнулась к отметке 38,8.
