Уильям Шатнер - Риск капитана
– Он ничего не может поделать с тем, во что верит, сэр, как бы это ни было глупо.
Темные глаза Атала стали настолько непрозрачными, настолько необщительными, что на мгновение Дукат задался вопросом, а не подходит ли к концу его собственная жизнь. Потом за неопределенным выражением лица своего командира он почувствовал правду, которую тот пытался от него скрыть.
Сферы реальны. Легенды, слухи, детские сказки о мистических песочных часах Сфер, посланных из Небесного Храма истинным верующим Баджора. Источник бесконечного знания. Способность видеть прошлое и будущее. Способ, благодаря которому один кардассианин мог возвыситься над Центральным Командованием, стать даже выше самого Обсидианового порядка. Абсолютная власть: абсолютная вера.
– Сфера находится на раскопках?
Словно глядя чужими глазами, Дукат наблюдал за медленным и методичным движением Атала, который вытаскивал свой собственный дисраптор. Единственное, что мог сделать Дукат, признать свою ошибку. Быстро и громко повторить официальную истину, провозглашенную Командованием: что никаких баджорских Пророков не существует. Нет никаких Сфер. Баджорцы суеверные животные, и их необоснованная вера в сверхъестественные существа должна быть устранена, если их отсталый мир когда-нибудь надеется подняться до статуса кардассианского протектората.
Но даже когда эти спасительные слова промелькнули в уме Дуката, он снова осознал всю правду, известную его командиру. Баджорские Сферы существуют, и его галу отдан приказ устранить младшего солдата, который обнаружит эту правду. С сожалением и гневом Дукат понял, что неспособен ничего с собой поделать, не выяснив все до конца.
– Они реальны, не так ли? – спросил он. Вопрос был глупым, но необходимым.
– Я сожалею, Дукат.
На мгновение Дукат почти поверил своему командиру. Но это мгновение было нарушено многократным гулом. Дукат узнал звук. Орбитальные истребители, сбрасывающие скорость при приближению к Участку 4 и раскопкам в грациозном S-образном вираже.
Дукат, Атал и Рилс посмотрели вверх, когда на фоне ночного неба и нескольких ярких звезд, уже поднявшихся над Баджором, сверкнули множество плазменных выхлопов. Когда Дукат снова перевел взгляд на Атала, дисраптор его коммандира был все еще опущен.
– Я никому не скажу, – честно сказал Дукат.
– Знаю, – словно бы с печалью согласился Гал Атал. – Ты подавал надежды, Дукат.
Горло Дуката напряглось. Вой орбитальных истребителей усилился.
– Я хотел бы увидеть победу нашего народа, – с некоторым трудом сказал Дукат.
Гал Атал едва заметно кивнул, и не сделал ни малейшего движения, чтобы свершить казнь. Поняв, что теперь он делает последние вздохи, думает последние мысли, Дукат обернулся и уставился на темную равнину участка раскопок, где скрытый под метрами земли лежал древний город. Он ждал, когда на баджорцев, которые атаковали там, низвергнется мерцающая завеса частиц. Орбитальные истребители, невидимые, но слышимые, теперь проносились ближе, и вой их двигателей перерос до ураганного грохота.
Дукат понял, что сделал его коммандир – Атал разрешил своему глину увидеть первый оружейный залп прежде, чем отправить его в пустоту. Дукат оценил этот последний жест. К счастью, захватывающие потоки свободных частиц завесы станут последним, что он увидит. Победа Кардассии над сопротивлением будет последним, что он испытает.
Могло быть и хуже, подумал Дукат, используя все свои навыки, чтобы справиться с инстинктивной потребностью бежать, спрятаться, чтобы сделать все возможное и избежать несправедливой смерти. Потом он осознал, что звук орбитальных истребителей достиг пика, и теперь снова затихает.
– Они не развернули свои орудия.
Дукат был озадачен. На мгновение он забыл, что приготовился к смерти. Мгновение он следил за пылающими матово-пурпурными полосами прохода истребителей сквозь атмосферу, глядя в том же направлении что и Гал Атал, который казалось о нем забыл.
– Нет, – сказал Атал, – они не станут.
Хотя ему хотелось бы знать, что имел ввиду Атал, Дукат решил не выяснять, почему истребители не станут этого делать. Если он выпадет из мыслей Атала на несколько минут, возможно даже секунд, он сможет претендовать на отсрочку приговора. А потом сквозь темноту сверкнули первые всполохи ослепительно-синего света. Далеко на отдаленных предгорьях. Мерцание подобно заре потянулось к земле. Для Дуката было только одно объяснение, и не взирая на смертный приговор, он должен был сказать это:
– Дамба.
Было ясно, что пилоты орбитальных истребителей получали приказы с уровня командования намного выше Гал Атала. Дукат задушил в себе желание рассмеяться. С уничтожением дамбы вся долина будет затоплена на месяц раньше срока. Вместо управляемого и постепенного спуска воды, который сохранил бы топографию местности и позволил бы местным животным убежать, долина будет затоплена в течении часа. Оказавшись перед реальностью сражения здесь, баджорские мясники и кардассианские силы по поддержанию мира объединились. Дукат смаковал неожиданный подарок.
– Никто никогда не узнает о том, что здесь случилось, – сказал он Аталу.
– В этом-то и суть, Дукат.
Гал выглядел мрачным. Дукату стало ясно, что его командир пришел к тому же выводу. Теперь они все пойдут в расход. И снова раздумья не понадобились. Только инстинкт солдата. Дукат отвел руку и выстрелил из дисраптора, целясь энергетическим разрядом в широкую шею Атала, и мерцающая сеть энергии дисраптора охватила его тело. Атал рухнул с придушенным криком. Криком боли, понял Дукат, а не неожиданности. По своему опыту гал Атал конечно же понял, что сделал его глин.
– Ты… ты убил его, – изумленно выдохнул Рилс.
– Еще нет, – сказал Дукат, когда его командир застонал. – Об этом позаботится вода. – Он прицелился из дисраптора в баджорца. – И о тебе тоже, – добавил он, и выстрелил снова.
Рилс сначала скорчился, потом затих.
– Животное, – бросил Дукат.
Атал был прав. Баджорцы были животными, которые убивали себе подобных. В будущем он не будеть столь мягким. Или столь же глупым. Дукат почувствовал, как земля под ним начала дрожать, и сквозь сумерки он мельком заметил фигуры на раскопках, которые бросились бежать. Потом на севере, со стороны гор, где баджорские истребители привели в действие свое оружие, он увидел контур темной грязной тени. Давно сдерживаемая вода высвободилась. Наступало наводнение.
Дукат не двинулся, чтобы последовать за отступающими баджорцами. Он знал, что они не смогут опередить то, что преследовало их. По крайней мере не в том направлении, куда они направились. Он отвернулся и пошел другим путем. На восток. Как любой обученный солдат он направился к возвышенности. Он шагал ровно, и дышал так размеренно, словно был машиной.
Не думая о реве мчащегося потока, преследующего его, он чувствовал лишь утешение от осознания того, что поток уничтожит все, что он оставил. Он не сомневался, что переживет эту ночь вместе с тайной, которую командование не хотело ему доверить. Слезы Пророков реальны. Он смотрел на возвышение перед собой. И еще выше, на яркую звезду его будущего – на Терок Нор.
В ее свете он поклялся себе, что никогда не забудет эту ночь, и когда придет время он вернется. Под светом Терок Нор этой ночью он был не единственным, кто поклялся в этом.
Глава 1
ТРИДЦАТЬ ЛЕТ СПУСТЯ. ОКОЛО БАДЖОРА. ЗВЕЗДНАЯ ДАТА 55595.4
Уже не в первый раз Жан-Люк Пикард подумал о том, что Джим Кирк спятил. Однако его беспокоило то, что этот раз мог оказаться последним. Никто не мог выжить после того, что запланировал на этот раз Кирк для них двоих.
– Джим!
Защитный костюм, который Пикард носил под броней для прыжков, был тревожно старым, и ему приходилось кричать в коммуникатор шлема, чтобы его голос можно было расслышать сквозь вой сгущающейся атмосферы.
– Ты спятил!
Пикард никогда не уклонялся от прямого подхода, если этого требовали условия. Но Кирк не ответил. Он стоял спиной к Пикарду, беспечно держась одной бронированной рукой за поручни открытого шлюза челнока ференги, словно тонкая металлическая конструкция не была единственным средством, уберегающим его от огненной смерти. За Кирком, в ста километрах прямо под ними, проносились широкие полумесяцы огромной баджорской пустыни Тревин, и края каждой извилистой кривой были четко очерчены в ярком свете солнца, затопляющем планету под ними.
Пикард знал, что Кирка заворожил открывающийся вид. Оба капитана когда-то проводили в барах на Ризе бесконечные вечера, пытаясь подсчитать сколько планет посетил каждый из них за время своей карьеры. И в этом соревновании не было победителей: слишком много планет за столько лет, что детали одних воспоминаний терялись в деталях других.
Однако Пикард знал, что несмотря на все эти годы и воспоминания, для Кирка каждый новый мир всегда был как в первый раз, а каждое новое приключение было дорогим даром. Но для Пикарда конкретно это новое приключение, которое они собирались предпринять, было тем, от чего он бы с удовольствием воздержался.
