Василий Бережной - В звездные миры
— Я рад сообщить вам, что долголетняя подготовка к первому космическому перелету завершена. Межпланетный корабль готов к старту. Важнейшими этапами в подготовке этого рейса были полеты ракет, управляемых по радио, и особенно — создание искусственного спутника Земли — Розы космоса. Эта миниатюрная планетка, сделанная руками советских людей, является заатмосферной научной базой и межпланетным вокзалом… Коллектив научных работников Розы космоса уже открыл столько нового, чрезвычайно важного, что сейчас просто удивляешься: как могли мы раньше обходиться без искусственного спутника? О ракете, которая завтра стартует в полет на Луну, обстоятельно расскажут вам члены экипажа. Разрешите рекомендовать их. Начальник экспедиции — профессор Иван Макарович Плугарь…
Ольга сидела, положив руки на стол, и задумчиво глядела в зал. На нее нацеливались многочисленные объективы, вспышки фотоламп резали глаза, но это ее не волновало. На «Комете» она только пассажир — чему же тут радоваться? Иное дело геолог Петров, инженеры Милько и Загорский… Они побывают на Луне! «Неужели я завидую? — подумала Ольга. — Скверное чувство!» И она начала прислушиваться к тому, что говорил перед микрофоном ее отец.
— …Для того, чтобы долететь до Розы, нам нужна скорость намного меньше той, с которой нужно было бы стартовать прямо на Луну. Эта скорость составляет восемь километров в секунду. Остальные четыре километра мы наверстаем, вылетая с Розы. Тем более, что там мы пополним свои баки. Таким образом, нам легче будет перенести увеличение скорости, а нашей «Комете» — безопаснее пробиваться сквозь атмосферу. Через шестнадцать часов после старта с Земли мы уже будем на Луне. Наша цель — выяснить возможность использования Луны для науки, для прогресса человечества. Мы хотим сделать Луну форпостом передовой науки, а не военной базой, как это планируют магнаты империализма!
Первобытный человек, став на ноги, высвободил руки для работы, поднял голову… Это была революция. Но все-таки еще должны были пройти миллионы лет, чтобы человек перерос масштабы Земли и поднял свою голову к звездам… Только большой, высокоорганизованный коллектив, которым является современное человечество, может сделать шаг в космос! И мы безмерно счастливы, что родная Отчизна поручила нам осуществить первый полет в звездные миры!
Когда Иван Макарович закончил, посыпались вопросы. Хотя в газетах и журналах много было статей о космических перелетах, корреспонденты расспрашивали обо всем, как будто они ничего не знали. Это было для Ольги уже неинтересно, но она вынуждена была сидеть, слушать.
— Расскажите о двигателе «Кометы».
К микрофону подходит механик ракеты Михаил Милько, невысокий широкоплечий юноша. Всматривается в зал черными блестящими глазами.
— Наша «Комета» имеет мощный атомно-реактивный двигатель. Реактор занимает сравнительно мало места, зато «горючего» то есть рабочего вещества — мы вынуждены взять двести тонн! Этим рабочим веществом является… вода. Да, именно вода! Она будет охлаждать реактор и под действием его высокой температуры превращаться в газ — кислород и водород. С огромной силой будет вырываться этот поток раскаленного газа из сопла ракеты и толкать ее все вперед я вперед. За несколько минут работы реактор опорожнит половину баков. Их мы снова наполним на Розе, так как нам нужна вода для дальнейшего разгона, для спуска на Луну, для старта с нее. На обратном пути мы снова зарядимся на Розе, чтобы было чем затормозить спуск на Землю.
Ольга почувствовала на себе чей-то взгляд. Присмотрелась. За первым столиком сидел довольно-таки полный лысый человек. Это он сверлил Ольгу своими острыми глазками, а когда девушка посмотрела на него, — изобразил улыбку, подошел к сцене и жестами попросил ее сойти. На вид ему можно было дать лет пятьдесят, хотя бороды и усов у него не было. «Что ему нужно? — думала Ольга, приближаясь, — неужели это кто-то из наших знакомых?»
— Я корреспондент молодежной газеты «Звени, наша песня!» — прошамкал толстяк. — Прошу вас, Ольга Ивановна, быть нашим спецкором на Розе космоса…
Ольга хотела отказаться, но не успела промолвить и слова, как он забубнил еще быстрее.
— Вы, конечно, не возражаете, я так и знал. Вот мы вам и удостоверение заготовили… Берите, берите. Я с таким удостоверением вот уже и жизнь прожил, а не жалею!
Ольга засмеялась. Толстяк, считая, что дело улажено, пожал ей руку и не по летам проворно юркнул на свое место. Лишь только Ольга взошла на помост сцены, как ее окликнул чей-то звонкий молодой голос. Вернулась обратно. На этот раз к ней подошел юноша. Он стеснялся, как девушка.
— Простите, я хотел попросить вас… Будьте нашим спецкором на искусственном спутнике. Понимаете, наши читатели дедушки и бабушки очень интересуются… В молодости они мечтали о таких перелетах!
Ольге становилось весело. Сдерживаясь, чтобы не расхохотаться, она спросила:
— А как называется ваша газета?
— Извините, я забыл отрекомендоваться. У нас журнал «Бодрая старость». Для стареньких, пенсионеров… Вот и удостоверение для вас.
Ольга взяла удостоверение и кинулась на сцену. Но путь ей преградила пышная, увешанная сумками, дама.
— Попалась, дорогая! — она фамильярно взяла Ольгу под руку и повела по сцене. — Я из радиожурнала для младенцев. «Агу» называется. Агукните нам с Розы хотя разок в неделю! Малютки радостно заулыбаются… Так, знаете: «Агу-у…»
— Хорошо… Удостоверения не нужно.
— Значит, агукнете?
— Агукну.
Ольга едва добралась до своего места. Кто-то еще звал не обращала внимания. Слушала, как отвечал Милько. Он, от природы неразговорчивый, и теперь с трудом подбирал нужные слова.
Корреспондентов интересовало буквально все — и запасы воды на искусственном спутнике, и управление работой двигателя, которое будет осуществляться быстродействующими электронными автоматами, и радиолокационная установка, и толщина брони на случай столкновения с мелкими метеоритами, действие ускорения и потери веса, и конструкция скафандров, и запасы еды и жидкого кислорода, и действие космических лучей… А один иностранец начал допытываться, имеет ли экспедиция задание искать на Луне уран.
К микрофону подошел геолог Петров. Расстегнул ворот белой косоворотки.
— Специально такого задания экспедиция не получила. Уран интересует нас менее всего; как известно, мы имеем вполне достаточные запасы его здесь, на Земле. На Луне мы надеемся обнаружить запасы минералов, содержащих в себе кислород и водород. А вообще — мы должны составить представление о геологическом развитии планеты…
Другой, тоже иностранный корреспондент, спросил, почему ракету назвали «Кометой», а не иначе, например, по имени конструктора. Видно, он знал, что Плугарь — главный конструктор «Кометы».
Ольга с затаенным восхищением поглядывала на отца, когда он поднялся, чтобы ответить на этот вопрос. Легкий ветерок от вентилятора шевелил его слегка поседевшие волосы, высокий лоб золотили лучи заходящего солнца, лившиеся сквозь стеклянную стену.
— …В беспрерывной борьбе с силой притяжения человек увеличивал скорость полета сначала на десятки, сотни метров, а потом — на десятки и сотни километров. И когда в конце первой половины нашего, двадцатого, столетия был преодолен звуковой барьер и человек понесся быстрей, чем звук, — тогда, можно сказать, воздушный океан был покорен. И как только это произошло, человек сразу почувствовал, что даже этот безбрежный океан для него тесен! И он взял разгон для нового, еще более грандиозного прыжка — в мировое пространство…
В конструировании «Кометы» участвовал весь коллектив нашего института. Но нам помогали и Архимед, и Ньютон, и Ломоносов, и Циолковский… Ведь для создания такой ракеты человечество должно было пройти в своем развитии тысячи лет! Надо было открыть механику, создать металлургию, построить огромные заводы, электростанции… Нужно было изобрести радио… Так что даже тот далекий наш предок, который забросил каменный топор и использовал металл, — даже он является участником создания нашего космического корабля. На пустом месте ничто не возникает. Современная наука и техника вобрала в себя опыт всех предыдущих поколений.
Слушателей глубоко взволновали слова Плугаря. Некоторое время господствовала тишина, только слышно было характерное щелканье фотоаппаратов. Ольга от радости вся светилась: это же она дала название «Комета». Долгими вечерами подбирала слово, сколько бумаги исписала и, наконец, нашла! Отец поддержал, и вскоре на черном металлическом теле космического корабля художник, поднятый автокраном, вывел белыми сверкающими буквами: «СССР — Комета».
Тот, кто спрашивал, по-видимому, не понимает, сколько в этом названии романтики! Их «Комета» ринется в мировое пространство, отбрасывая огненный хвост. Удивительное небесное тело, созданное руками и разумом человека!
