Дмитрий Исаков - Приключения юного Хаггарда
— Я предлагаю всех детей с одного года до пяти лет, пока их не испортили, вывезти в специальные интернаты и по возможности окружить их заботой и лаской.
— Правильно, — согласился м-р Хаггард и посмотрел на сына. Тот в знак согласия кивнул, но поинтересовался:
— А что делать с грудничками?
— Им нужно быть при матерях, а с ними уже проблемы сложней, — ответил ему командор Вилли и развил свою мысль. — Я вообще считаю, что всех рабов надо изолировать на два поколения от внешнего мира, чтобы не разнести их заразу по Вселенной.
— Из тюрьмы в концлагерь? — уточнил Билли Бонс.
Все усиленно стали соображать, но тут подал голос Джон Хаггард:
— Я предлагаю отдать им в пользование всю планету БОНЖУР, они её строили — вот пусть и пользуются, — и добавил. — Это будет справедливо!
Народу на это нечего было возразить, но стали возникать щекотливые вопросы.
— А кто ими будет управлять? — стал рассуждать вслух капитан Блейк. — И главное, кто их будет перевоспитывать?
— Я предлагаю назначить управляющим уважаемого Абрама Леви, — предложил Джон и вопросительно оглядел присутствующих.
Всем понравилась эта мысль, и тут же был вызван вышеназванный Абрам. Тот, узнав, что ему предлагают, согласился, но с условием:
— Моим советником должен быть Моисей Давыдович, я без него не справлюсь.
Задачку он поставил непростую, но м-р Хаггард нашел приемлемый выход:
— Только без изменения меры пресечения!
Абрам хоть и покоробился, но согласился.
М-р Хаггард оставлял на планете эскадру ударных крейсеров для её защиты и обеспечения порядка, а чтобы управлять слишком уж законопослушным теперешним населением, было решено использовать перепрограммированных роботов–охранников, благо к ним все давно привыкли и будут беспрекословно слушаться. Как дальше пойдут дела в перевоспитании рабов (что практически невозможно, да и никто не собирался этого всерьез делать, достаточно было заставить их жить по новым справедливым законам, чтобы их вновь появившиеся дети не были рабами и не имели дурных привычек своих родителей, а уж их дети, возможно, будут полноценными гражданами Свободного мира!), покажет время, и если понадобится помощь ХДК, то они её получат.
Закончив на этом совещание, наши друзья разошлись по своим личным и служебным делам (а м-р Хаггард и командор Вилли просто выключили связь), пожелав Джону счастливой брачной ночи, чем окончательно испортили тому настроение.
Джон конечно после пережитого сегодня не имел особых претензий к своей юной жене, тем более её отец оказался не такой уж скотиной, как выглядел в жизни, но идти и заниматься любовью с практически незнакомой девушкой, да еще после всего услышанного и увиденного, было выше его сил, и он не знал, что ему делать.
Видя нерешительность на лице своего подопечного, Билли Бонс дружески его обнял и дал мудрый совет:
— Ты бы пошел и успокоил Сару, небось, места себе не находит, — сказал он. — А переспать с ней ты всегда успеешь, никуда она от тебя не денется! (Это он, подлец, намекал на злосчастный пункт кабального брачного контракта!)
Джон нашел разумными его доводы и в соответствии с мудрым советом пошел к себе в каюту.
Сара лежала ничком на небезызвестной джоновой постели и в голос рыдала. Джон присел рядом с ней и слегка тронул её за плечо.
Сара, не прекращая рыдать, подняла к нему голову и, еле выговаривая слова, простонала:
— Ты теперь будешь меня ненавидеть всю жизнь! — и опять уткнувшись лицом в покрывало, прорыдала. — И правильно сделаешь!
Джон повторно погладил её по плечу и внятно, чтобы она услышала сквозь плач, «успокоил» её, так сказать, добрым словом:
— Прекрати увлажнять мое покрывало и валяться здесь в неприличной позе!
Сара была воспитана в строгости и послушании — замечание старших (по званию) было для нее закон, и она беспрекословно поднялась и села, но плакать не перестала. Джон достал кружевной носовой платок и, промокнув ей глаза, по–отечески высморкал её.
Сара, не ожидавшая такого внимания, перестала плакать и удивленно посмотрела на него, с чего бы это?
— Ты ни в чем не виновата, — пояснил свои действия он, — и твой папа не настолько уж виноват, чтобы тебя так сразу и ненавидеть.
Сара, ничего не понимая, практически прекратила всхлипывать и стала ждать, что будет дальше.
Джон при помощи бортового компьютера показал ей последние минуты давешнего совещания и связал её с Давыдовичем, которого уже к этому времени перевезли на планету и посадили, как и обещали, можно смело сказать, в царские апартаменты.
Рабе Моисей сидел весьма довольный в шикарном кресле у камина и задушевно беседовал с Абрамом Леви за чашкой хорошего кофе.
Увидев молодых уже возле постели, он несказанно обрадовался и затряс пейсами:
— Дорогая моя доченька! Любимый мой зятек! Я так за вас рад! И вот, уважаемый Абрам Семеныч тоже радуется вместе со мной! — и гнусаво запел. — Цаги–цаги, траам–траам!
Видя, что у Сары на лице застыл немой вопрос, уважаемый Абрам Семеныч толкнул его в бок, прервав таким образом виртуозное исполнение еврейской народной песни, и напомнил ему, что надо дать дочке отеческое напутствие. Моисей нисколечко не обиделся и выдал речь:
— Доченька, слушайся во всем своего мужа и будь покорна и люби его, как ты всегда слушалась своего любящего тебя папочку Моисея! Да прибудет с вами Великий Господь Бог! — и опять затянул свое. — Цаги–цаги, траам–траам!
Видя, что с её папой все в порядке, Сара наконец улыбнулась, и Джон выключил связь. Теперь ему надо было как–то от неё улизнуть, чтобы она не обиделась. На ум ничего не шло, кроме как, что ему срочно надо за полночь учить геометрию вместе с алгеброй, и он неуклюже стал изображать из себя строгого мужа:
— Ты слышала, что сказал тебе твой отец? — сурово басом сказал он. — Ты должна во всем слушаться меня и быть покорной!
Глаза Сары наполнились неописуемым счастьем, и она в знак покорности дурашливо залаяла, как милый сторожевой поросенок из очаровательного фильма «Малыш»:
— А-в! А-в!
Видя, что дрессировка жены удается, Джон, воодушевленный первым успехом, еще более сурово приказал:
— Быстро в душ и в постель! — и, едва успев схватить её за подол свадебного платья, добавил. — А я пойду на капитанский мостик разрабатывать план нового галактического вторжения в Альфу Альдебарана, — забыв уточнить, что на мостике давно уже никого нет, и на Альфе Альдебарана живут одни только безобидные ящерки–мухоловки, — а потом полечу в ночной патруль проверять посты охранения, — и видя, что она прониклась важностью его трудной ночной службы, в подтверждение своей лояльности неловко чмокнул её в щечку, чем вызвал у неё неописуемый восторг и, сделав ей на прощанье ручкой, сам отправился лечить свою больную от свалившихся вселенских забот голову в небезызвестный всем медпункт к самому известному светилу медицины и виртуозу дистанционных щупов — Виктории…
Виктория по достоинству оценила этот поступок, и ей даже стало искренне жаль бедняжку Сару, и пришлось за двоих любить Джона почти до утра…
Если читателю интересно, как отнеслась общественность «Энтерпрайза» совместно с активистами «Неуловимого Джо» к такому вопиющему пренебрежению выполнения супружеского долга и неуважению существующей морали, то могу напомнить, что все на корабле чертовски устали после этого сумасшедшего дня и мечтали только о своей постели, и совершенно не думали про чужую, а на самом деле, всем давно уже в те времена было наплевать, кто, где и с кем, и пусть эта плутовка — Сара Давыдович — радуется, что её все же взяли замуж, и пусть лучше сидит дома и сторожит супружеское ложе, а когда Джон Хаггард посчитает нужным, тогда может быть и навестит её на минутку!
А если быть честным до конца и без дураков, то как бы вы проступили на их месте, уважаемый мой читатель или еще более уважаемая моя читательница? Представьте себя на месте Виктории и, припомнив события последних дней, ощутите её состояние? Или же окажись вы на месте Сары и пережив в свои шестнадцать лет в один день нечаянное замужество, арест отца и известие о принадлежности к изуверскому режиму со всеми жуткими подробностями, вы бы смогли по достоинству насладиться первой брачной ночью? Мальчики кровавые не мерещились бы? Ну а про Джона и говорить нечего! Он и так столько насовершал подвигов в этот день, что требовать от него еще и девственниц разделывать, я считаю, кощунственно! И если уж хотите настоящую правду, то уверяю вас — в эту ночь все были счастливы (кроме покойного Ицека, не к ночи будет сказано!): жители планеты БОНЖУР — что их не перестреляли на месте, и они еще живы; их бывшие рабы — что сегодня им раздали много меньше электрических оплеух, и над Ицеком посмеялись; экипажи кораблей ХДК — что все остались живы и получили хорошую премию; м-р Хаггард — что у него растет надежная смена, и дело сделано; Моисей Давыдович — что наконец исполнилась его давняя мечта, и ему не надо теперь каждый день носиться по космосу и работать как проклятому, и что он теперь спокойно может заняться своим любимым делом — клеить и раскрашивать копии–модели самолетиков (в чем он очень глубоко заблуждался — Абрам навалит на него еще больше работы!) и, главное, дочку пристроил; сам старый Абрам, хоть и сожалел о своем нехорошем брате, все равно был счастлив, сами знаете почему; Виктория — что любимый её не предал и продолжает её любить; Сара — что её не прогнали, и не так уж все плохо, как сперва показалось; и наконец Джон Хаггард был безмерно счастлив, что удалось без скандала улизнуть от Сарки, хотя она вообще–то вполне ничего, и надо будет при случае посмотреть, насколько для неё значит наказ её отца, и еще он был счастлив, что Виктория его не разлюбила, а главное, что наконец кончились его забавные приключения на весёлой планете БОНЖУР, в чем я с ним полностью солидарен — я с трудом дописал все эти нескончаемые ужасы и могу немного передохнуть и попить пивка, неспешно придумывая, чем бы вас еще потешить, эдаким?!
