Александр Шапочкин - Первая заповедь Империи. Темная зона
– Кошка размером с флаер, отрастившая стальные когти и несколько дополнительных щупов, как у каэли. Кстати, этих товарищей на «Волге» случаем нет?
– Собачки-то, да как не быть. Консул с семьей, а что?
– А я думаю, что моей службе нужна сторожевая собака, – усмехнулся я. – Не все ж хомо сапиенсам работать. Можете вызвать?
Когда к нам заглянула девушка-офицер, дежурившая перед дверью Сатина, в проем, слегка отстранив ее, также протиснулась хищная морда самца каэли. Матерая псина, чуть выше среднего роста человека, оскалила зубы в приветственной имитации улыбки, зарычала.
– Я есть Глук Ркт-шармес. Меня послать мой отец, муж родившей меня. Я интересоваться и быть чужой-копатель. Я всегда с родился интересоваться история разумный нашего рукав. Счастлив, что для эдддарэск, – тут автоматический переводчик выдал пару непонятных звуков и шипений, а затем сработал, – для Созданий Чести, непохожих на нас, мой скромный знания, представлять интерес. И я есть иметь интерес в это дело. Мой отец, муж родившей меня, желать каэли не быть беззубый наблюдатель. После случиться в космос бой и движение, мы быть обеспокоен. Я рваться на броня, как и ваш армированный человек. Я, как «Бешеный пес», страдать от скука и хотеть броситься на враг!
Он замолчал, проходя в кабинет.
– Каэли ценить, что снаряды всепоглощения не лететь в их Родина, планета. Я ценить, видеть как Создания Чести, не похожие на нас, сражение с страшный, огромный противник. Я Гулук, преклонят лапа перед Вожак, что схватить жуткий чужак. Мой отец, муж родившей меня, отправлять мысль родная планета. Боевые отряды каэли ныне работать на свара границе.
Он подошел прямо ко мне, лизнул закованную в «Золотой код» ногу и почтительно склонился, подогнув одну лапу, подставив лобастую голову под мою руку. А свои лжеруки протянул ко мне в молящем жесте.
– Я видеть запись автономной башни, как это быть элегантно. Почти так, как во второй война с Создания Чести не похожие на нас, армированный человек бить светящимся резало фанатик «Шестихвостого»! Мой вой вам! Прошу принять на служба Глука Ркт-шармес.
– Положи ему на руки ладонь и погладь по голове, – подсказала Христа.
Тихий скулеж обрадованного лаской щенка был мне ответом от этого страшного во всех отношениях существа. Да и вообще, наши межвидовые отношения, похоже, продвинулись дальше, чем я ожидал. Несколько веков назад, принимая капитуляцию возле планеты кавери, Адмирал Жоров слышал только скулеж и слово «прости», выделяемое тогдашними автоматическими переводчиками. Да и вообще в качестве белого флага людям преподнесли насаженные на заточенные жердины тела бывших правителей-теократов.
Нина, соскочив со своего места, подошла к огромной собаке и, положив ей кошку на спину, нежно обняла. Глук взвизгнул, а Сатин рассмеялся.
– Глук, можешь считать, что человечество простило каэли атаку на транспортник «Рейхсрейн».
– Это есть быть позор для любой наш пес, – проскулило это огромное создание.
– Вот ты и закрыл тему «Рейхсрейна», – ухмыльнулся вице-адмирал. – Тебя сейчас обнимает единственное выжившее в том рейсе создание.
– Христа, – сказал я, выключив связь, – справку…
– Террористы – восстановители каэли примерно десять-двенадцать лет назад взорвали бомбу на борту транспортника, перевозившего тяжело раненного последнего русского Князя-Защитника.
Я закрыл глаза и мысленно позвал своего скрытого в глубине сознания учителя. Ответом мне были тишина, пара моих мыслей и пришедшая с ними теплая волна. Предыдущего в реальном мире я не слышал. Но был уверен, что он где-то спрятался в глубине моей черепушки и не желает мести собачкам. А оттого не стал даже отталкивать трущегося об меня лбом космического пса.
А затем Нина, потрепав еще раз Глука по загривку, уселась ко мне на колени. Атла, легко спрыгнув с каэли, залезла на плечи, а сам инопланетянин, заскулив что-то невнятное, улегся в ногах. Я посмотрел на ухмыляющегося Сатина.
– А что вы хотели, Князь? – поймал он мой взгляд. – Люди принесли этим рыцарям космоса новую цель…
– Рыцарям космоса?
– Да, каэли именно такие. Упрямые и помешанные на чести и…
– Я есть из новый поколение. Нормальный, гуманитарность! Просто судьба связать каждого каэли ныне. Мой судьба быть с Князь – я верить. И это… Спасибо за напоминать о трагедия Рейхсрейна и прощение. Я есть тот, кто я есть, сын отца, мужа моей матери, родившегося в стае человек и не заставшего позор отца!
– Ты очень самокритичен. Да? – сказал я, поглаживая жесткую шерсть каэли, чья огромная голова отдавила бы мне колени, не будь они защищены «Золотым кодом». – Никогда не слышал русское выражение: «Сын за отца не в ответе»?
– Нет. Я так не думать. Я отвечать за предка. Закон нас.
– А закон нас – что не отвечать. Ты только что устроился на работу ко мне, будь добр работать по нашим законам, – довольно жестко закончил я процесс инопланетного самобичевания.
– Мы убивать вас в первый война и во второй. А ты говорить, что я не есть должен.
– Ты должен работать. Договор мы еще заключим, а вот огрехи отцов… – Нина прижалась ко мне так, будто бы я был плюшевым мишкой. – Огрехи отцов меня не трогают! Да и твой отец – если он не был среди террористов – не причастен к той трагедии.
– Я заставлю его говорить!
– Не трогай старика. Сколько ему сейчас?
– Сто восемь.
– А живете вы?
– Семьдесят оборотов вашего светила.
– Не трогай его. Просто работай так, чтобы окружающие тебя гордились тобой.
– Я пока плохо понимать, но буду делать, – кивнула голова. – А что за чудесное неродное создание цвета милой звезда сидеть на мой спина?
– Это кошка, – ответила, опередив меня, Нина. – Мелкий хищник с Земли, сильно провинившийся передо мной за последние несколько веков.
– Я могу выразить оно восхищение! Я быть в восторг от подобный существа.
– Я услышала, – очень жеманно, пародируя кошака, мявкнула Атланта.
– Она говорить! – пораженно произнес космический пес. – Земля быть потрясающий. Я плакаю, что не родился там.
– Я хотел бы попросить вас продолжить этот разговор позже, – прервал нас вице-адмирал. – Рафшарнаг Глук, у нас с Князем Александровым…
– Я все понимать! – пролаял пес. – Я быть ждать… Но сказать мне, могу я остаться с чудно создание?
– Нет! – твердо заявила Нина.
– Да, – ответил я и, обращаясь к Атланте, добавил: – Помоги нашему инопланетному сотруднику, погуляйте, а часика через два будьте в доме Искеевых. Он теперь маркирован на картах как здание Института ксеноархеологии имени Ильи Георгиевича Лежавы. Поняла?
– Ага, – довольная, словно украла гермопакет сметаны килограммов на десять, ответила Атла, а локоток Нины врезался в мои бронированные ребра. – Спасибо!
– Да пожалуйста, – ответил я, обнимая руками и ногами Нину так, что пытавшаяся спрыгнуть с колен малявка не могла пошевелить ни тем, ни другим.
– Отпусти! – прошипела маленькая фурия. – Ты меня сломаешь!
– Не отпущу! – ответил я. – И не сломаю, даже если отшлепаю по заднице.
– Просматривать характеристики носителей – это подло!
– А я просто угадал. Основываясь на количестве списанного с моего счета бабла.
– Жмот! – пискнула она, провожая взглядом зверей.
– Транжира.
– Так я ж для тебя! – Из глазок Нины покатились слезки. – Я ж хотела…
– Знаю, дорогая, знаю! И не виню тебя ни в чем! – Я повернул обмякшую девочку так, чтобы ее личико оказалось напротив забрала. – Я все знаю.
– Дурак! – Кукла ткнула меня кулачком в грудь, а потом уперлась в нее лбом. – А я боялась…
– Зря! – Я погладил ее по волосам. – Просто надо было сказать.
– Я сменю это тело, как только смогу… – прошептала Нина, давясь слезами.
– Мне главное, чтобы ты оставалась довольной. – Услышала ли она мой шепот – не знаю, но прижалась девочка ко мне еще крепче.
– А я… – Нижняя губа вице-адмирала дрожала. – Простите, Максим Денисович, я словно перенесся на двадцать лет назад…
Он крякнул, залез под стол и налил себе коньяка в рюмочку. Стряхнул пальцем так и не выступившие слезинки и продолжил, подождав, когда мы все-таки расцепимся:
– Моя основная проблема внутри корабля – Дворянское Собрание, – сказал он, когда мы с расчувствовавшейся Нинкой благополучно отлепились друг от друга. – Я уже объяснил вам ситуацию и боюсь, что скидки на положение корабля в галактике делать нам никто не собирается.
– И вы хотите от меня, – попытался угадать я, – чтобы мы погасили зарождающийся бунт?
– Ну я же не идиот! – Сатин саданул кулаком по столу. – Бунт будет, и его придется подавлять.
Он как-то сник и добавил:
– Силой.
– А от меня что нужно? – продолжая обнимать вжимающуюся в меня Нину, перевернувшуюся однако лицом к Сатину, спросил я.
