Наталья Косухина - Пятьдесят оттенков синего
Когда-то в Союзе создали очень много законов, чтобы защитить права человека и обезопасить общество. Но одновременно значительно вырос уровень насилия, а уголовно-правовые разбирательства тянулись долго и приносили мало пользы. Тогда-то и ввели этот закон. Если навредил человеку, не имея разрешения на контакт, – виновен; если имел разрешение, то каждый такой случай разбирался отдельно. И люди привыкли жить в уверенности, что их личное пространство неприкосновенно.
Терриане переняли почти все законы Союза. Наказание за убийство или изнасилование – смертная казнь. За воровство ставят несмываемую метку на лбу, и такой человек лишается всех прав.
Сейчас люди бережнее относятся друг к другу. И на территории Союза это особенно заметно.
В целом же космопорт ничем не отличался от таких же в Меррианской системе.
– Насмотрелась?
Взглянув на Уотерстоуна, я заметила, что тот насмешливо на меня смотрит.
– Ничем особенным ваши строения от наших не отличаются.
– Просто ты не была на Земле, – хмыкнул драг и пошел к выходу.
Состроив рожицу ему в спину, я направилась следом. Станция оказалась закрытого типа, то есть без живой природы, парков и тому подобного. Просто красивое, шикарно отделанное строение, очень функциональное и практичное.
Пока мы регистрировались на жилых уровнях Ориона, я выяснила, что здесь проходит межпланетный научный симпозиум, и на конференциях, которые будут проводиться в его рамках, можно увидеть самых знаменитых ученых двух галактик. Обалдеть!
Я с открытым ртом смотрела на голограммы гостей, крутящиеся на стойке с логотипом симпозиума, тех, кто уже прибыл и с кем можно увидеться и пообщаться.
– Что такого интересного ты тут рассматриваешь? – присоединился ко мне драг.
– Велантий Кузнецов будет читать лекции! Ты представляешь?
– И что? – недоуменно взглянул на меня Уотерстоун.
– Как ты не понимаешь? Он же великий ученый, основоположник нескольких перспективных теорий о вирусах, он создал…
– Я все это знаю, но откуда такой неуемный восторг?
– Во время обучения я занималась по его методикам, а теперь появился шанс с ним познакомиться! Интересно, он даст мне автограф?
На меня посмотрели как на больную.
– Я вас познакомлю, при условии, что ты мне поможешь в одном деле.
– А ты сможешь нас познакомить?!
– Да.
– Тогда все что угодно!
Противный, противный драг! Вот что значит – удачно воспользоваться ситуацией!
Подобные мысли крутились у меня в голове, когда я сидела на открытии конференции рядом с ним. Сам драг был невозмутим, одетый в строгий костюм, он спокойно, холодно и даже как-то отрешенно взирал на суету, царящую вокруг. К нам подходили известные в научных кругах люди, здоровались, меня представляли им, мы болтали, и их сменяли другие знакомые Уотерстоуна. Так протекало начало вечера. Все это время я ждала появления одного человека, а именно старой подруги драга.
– Ты уверен, что с Ингой вас связывало только давнее знакомство? – в который раз поинтересовалась я.
– Да. Ты так и будешь постоянно спрашивать?
– Просто мне слабо в это верится… Чтобы мужчина просто так хотел показать своей знакомой…
– Не просто так. Но если ты не можешь спокойно усидеть на месте, не зная подробностей… С Ингой мы знакомы с детства, потом вместе учились в одном университете, хоть и по разным специальностям.
– Вы дружили?
– Драги не дружат с женщинами. Ты невнимательно читала информацию о нас. Женщина для нас – это в первую очередь жена, если на нее среагировала животная натура, или родственница, или хорошая знакомая. С Ингой мы пересекались из-за общих интересов.
– И вы даже ни разу не целовались?
– Почему же? Было как-то один раз лет двести назад, когда я еще подростком был. Хотел проверить, среагирует ли на нее натура. Но нет.
– Двести лет… Да, много воды утекло. А эйфи живут так же долго?
– Все расы живут весьма прилично. Сейчас есть восстановление организма, выращивание и замена органов. Продолжительность жизни очень большая, хотя и не такая, как у моей расы.
– А твоя мама?
– Она – избранница драга, а значит, у нее все по-другому. Она проживет столько же, сколько и отец.
– Оу!
Уотерстоун сжал мою руку и кивком указал на женщину, которая входила в зал. Очень красивая худенькая эйфи со светлыми волосами, завивающимися в кудряшки.
– И вот на нее твоя натура не реагирует? – потрясенно спросила я.
– Абсолютно.
– Да-а, верна земная пословица: не родись красивой…
Мне стоило подготовиться: ведь за знакомство с Кузнецовым от меня требуется представить наши отношения с Уотерстоуном так, будто мы вместе.
– А ее не смутит, если потом ты вернешься домой без меня?
– Не переживай. Просто ты умрешь на какой-нибудь планете, и я снова буду свободен.
– Э-э-э?
– Да, хорошая легенда.
– Не то слово!
И тут к нам подплыла Инга. Пытливо посмотрев на меня цепким взглядом, она поприветствовала Уотерстоуна.
– Не познакомишь меня со своей спутницей? – натянуто улыбнулась девушка.
– Конечно. Алена, это моя давняя знакомая – Инга Зиф, а это моя коллега и любимая – Алена Ионова.
Мне показалось или кожа девушки стала еще бледнее?
– Поздравляю… Брачная метка уже есть?
– Не представляю, зачем тебе это знать? – резко заметил драг, угрожающе прищурившись.
Их расе свойственно оберегать личные отношения, но как натурально Уотерстоун играет! Девушка посмотрела на наши переплетенные пальцы и, перекинувшись с нами еще парой слов, отошла.
– Вот и все. А ты переживала.
Открытие симпозиума проходило спокойно и очень интересно. Когда своему начальству я уже была не нужна, меня отпустили погулять и пообщаться. Несмотря на то что познакомили меня здесь не со всеми, я, не стесняясь, подходила к не занятому разговором человеку и знакомилась; общалась, расспрашивала о достижениях в его области исследований. Как террианка я у многих вызывала любопытство, поэтому со мной легко шли на контакт. Тем более, как я отметила, инопланетяне в большинстве своем оказались очень прямыми и открытыми людьми.
Настал момент, когда Уотерстоун сдержал слово и познакомил меня с моим кумиром. Кузнецов был драгом преклонного возраста. Его глаза излучали спокойствие и мудрость прожитых лет.
Как только нас представили, драг рассмеялся и заметил:
– Еще ни разу со мной так не рвались познакомиться красивые девушки.
Я польщенно улыбнулась. Не все драги – замкнутые грубияны!
– Спасибо! Я изучала в университете вашу программу по вирусологии и о стольком хочу вас расспросить!
– Тогда пойдемте, посидим где-нибудь в уголке, и я вам отвечу на все ваши вопросы.
– Конеч…
– Мое общество вас уже не устраивает? – усмехнулся Уотерстоун.
Пожилой драг пристально посмотрел на моего начальника и рассмеялся.
– Интересно! Алексей, я уже не молод и стоять долго не могу. Однако именно этот факт позволит тебе безбоязненно отпустить свою спутницу со мной.
Уотерстоун поморщился, словно съел что-то кислое.
– Вы ошибаетесь, – сказал он, обращаясь к Кузнецову.
О чем это он? Думает, что великий ученый будет меня соблазнять? В его-то возрасте?
– Не думаю, – покачал головой пожилой драг.
И, повернувшись ко мне, спросил:
– А вы знали, что Алексей был моим учеником?
– Не-е-ет, но мы с ним это еще обсудим, – я хищно посмотрела на начальство.
– Пойдемте, я вам многое о нем расскажу.
– Велантий!
– Нечего возмущаться, Алексей. И можешь забрать Алену через час. Так вот, когда я работал…
Кузнецов оказался очень замечательным драгом. Как и ученым.
И снова я провалялась половину ночи, не в силах заснуть. Стоило закрыть глаза, как я снова и снова вспоминала наши поцелуи, и меня захлестывали эмоции. Хотелось встать и пойти побиться головой о стену.
Я не думала, что влюблена в Уотерстоуна, умом я осознавала все его недостатки. Прислушалась к себе: в моем отношении к нему ничего не изменилось. Кроме уважения как к профессионалу – никаких чувств.
Но меня бесила зависимость от него и его характер. И, тем не менее, его поцелуи заставляли терять голову, забываться, они были сладки и притягательны. Я не один раз ловила себя на мысли, что хочу повторения еще и еще.
Может быть, дело в опыте? Он у меня сравнительно небольшой. Долгих отношений пока не складывалось, и все мужчины, бывшие у меня до Уотерстоуна, проигрывают ему. Наверное, так бывает у всех.
Какая ирония – я так много знаю о вирусологии и так мало о любви.
Из-за всех этих метаний я даже не заметила, когда уснула, и, казалось, только закрыла глаза, как в дверь позвонили. Разлепив веки, посмотрела, который час.
