Дэвид Вебер - Война и честь (Война Хонор)
Именно это — разумеется, со всей профессиональной вежливостью — она объясняла одному особенно разъяренному и брызжущему желчью солли, когда картина на дисплее снова изменилась. Малиновые огоньки сигнатур военных кораблей сменились дружественными зелеными. Союзный флот!
“Вот те на! — подумала Далипаджич, опознав коды кораблей Грейсонского космического флота. — Все интереснее и интереснее”.
* * *
— Мне нет до этого дела! — рявкнул в коммуникатор адмирал Стоукс — Вы не можете вот так, ни с того ни с сего, переться невесть куда через мой узел и ломать к чертовой матери все графики!
— Боюсь, очень даже можем, — спокойно ответил адмирал Ниал МакДоннелл. Выражение его лица, как и тон, было учтиво-вежливым, но неумолимым. — По союзному договору со Звездным Королевством корабли Грейсонского флота имеют неограниченный доступ ко всем терминалам Мантикорской туннельной Сети. Я намерен воспользоваться нашим правом, и мое обращение к вам является официальным уведомлением об этом, сделанным в полном соответствии с третьим параграфом седьмого раздела двенадцатой статьи упомянутого договора.
— Только при условии предварительного оповещения! — возразил начальник станции астроконтроля, сверля глазами изображение на экране коммуникатора.
— Напротив, — тем же спокойным тоном поправил его МакДоннелл. — Договором особо оговаривается приоритет экстренных военных транзитов перед обычным грузовым и пассажирским потоком.
— Экстренные транзиты — это одно, — проскрежетал Стоукс — А совсем другое — сваливаться мне на голову без предупреждения и рушить все мои графики, срывая движение на целый день. Я не позволю вам прерывать нормальную работу узла из-за каких-то учений, адмирал!
— Позволите, Аллен, — послышался другой голос, и Стоукс замер с открытым ртом, а потом захлопнул его с почти слышным щелчком.
На экране коммуникатора рядом с МакДоннеллом появился еще один офицер, облаченный не в синий грейсонский, а в черный с золотом мантикорский мундир. Его холодно-голубые, как лед, глаза смотрели сурово, но при виде изумленной физиономии Стоукса он позволил себе намек на улыбку.
— Адмирал МакДоннелл, — отчеканил Хэмиш Александер, — действует во исполнение прямого приказа гранд-адмирала Мэтьюса и самого Протектора Бенджамина. В строгом соответствии со статьей пятой договора о союзе между Протекторатом Грейсон и Звездным Королевством Мантикора он запрашивает у вас транзитные инструкции. Ничуть не сомневаюсь в том, что в случае необходимости он с удовольствием предоставит вам для ознакомления соответствующую часть договора. А пока хочу сообщить вам, что первые корабли ГКФ приблизятся к терминалу примерно через двенадцать минут. Они намерены осуществить немедленный переход к Звезде Тревора. В случае если вы не обеспечите их векторами приоритетного транзита, последствия могут оказаться для вас... интересными.
Физиономия Стоукса приобрела багровый цвет. Его назначение на пост командующего Мантикорской службой астроконтроля совпало с приходом барона Высокого Хребта на должность премьера. Хотя специалисты Службы носили воинские звания, организационно она являлась структурным подразделением министерства торговли. Заполучив министерство, граф Северной Пустоши так же чисто прошелся по нему “новой метлой”, как и его коллега Яначек по Адмиралтейству, и Стоукса на терминал назначил лично. Как и многих других людей Северной Пустоши, граф Белой Гавани его ни в грош не ставил. И никогда этого не скрывал.
— Послушайте, — прорычал Стоукс, — мне нет никакого дела до всего этого вздора! Хотите пользоваться туннелем — пользуйтесь. Но вы, как положено, займете очередь, а не будете распихивать тут всех, кто вам мешает!
— Мы совершим переход непосредственно по прибытии, — холодно ответил Белая Гавань, — иначе официальный протест Протектора Бенджамина уже завтра в это же время ляжет на стол министра иностранных дел Декруа. — На миг граф обнажил зубы в усмешке. — Адмирал МакДоннелл захватил его с собой, на всякий случай. К протесту будет приложен рапорт, в котором адмирал МакДоннелл перечислит поименно тех мантикорских должностных лиц, которые отказались уважать обязательства, принятые на себя Звездным Королевством по межзвездному договору об образовании Альянса. Альянса, из которого Протекторат может и выйти, если Мантикора считает свои обязательства обременительными. И мне, Аллен, почему-то кажется, что вам вряд ли захочется фигурировать в этом рапорте.
Лицо Стоукса приобрело мучнистый оттенок. Гневный румянец сошел на нет и превратился в бледность с зеленоватым оттенком. Терминал находился в четырехстах двенадцати световых минутах от Мантикоры-А. Сама столичная планета в настоящий момент находилась по ту сторону звезды, что добавляло еще двенадцать световых минут. Разумеется, станция астроконтроля была одной из первых оснащена гравитационно-импульсными средствами связи, и, хотя планета находилась за пределами прямой досягаемости даже последнего поколения сверхсветовых коммуникационных устройств, наличие ретрансляционных станций позволяло покрыть этот разрыв, и, таким образом, расстояние между Стоуксом и Лэндингом уже не препятствовало обмену сообщениями. Правда, этот факт едва ли мог служить сейчас утешением адмиралу Аллену Стоуксу.
Его послание достигнет столицы очень быстро, но затем неизбежно последует определенный период испуга и замешательства. Никто не захочет брать на себя ответственность за принятие столь серьезного решения, не перечитав текст договора, не проконсультировавшись с непосредственным начальством, как минимум с тремя адвокатами и, возможно, с Судом королевской скамьи. Между тем, как предупредил Белая Гавань, первые грейсонские корабли появятся у порога терминала примерно через десять минут. А значит, на Мантикоре никто не успеет вовремя снять со Стоукса ответственность.
Начальник Астроконтроля был уверен, что и Стефан Юнг, и Эдвард Яначек придут в бешенство, едва услышат о происшедшем. И безусловно, сорвут недовольство на том несчастном чиновнике, который разрешил грейсонцам транзит. Однако если он не даст разрешения на транзит и если граф Белой Гавани говорит правду о протесте, который заявит в этом случае Протектор Бенджамин, последствия для карьеры Аллена Стоукса будут, пожалуй, ещё тяжелее. Какого бы мнения ни был Яначек о ценности союза с Грейсоном, ни он, ни граф Северной Пустоши не собирались брать на себя ответственность за его разрыв. Особенно теперь, когда дипломатические трения с республикой Хевен достигли пика. Так что если Стоукс завернет МакДоннелла — и графа Белой Гавани, — его отказ позволить проклятым грейсонцам порушить весь транспортный график выльется в крупный дипломатический скандал. А он, Стоукс, наверняка станет козлом отпущения.
Он глубоко вдохнул и изобразил грозный взгляд в адрес графа Белой Гавани, хотя и понимал, что ему не хватает пороху на подлинную дерзость.
— Уверен, — сказал он, стараясь проявить достоинство хотя бы в голосе, — это неслыханное своевольное нарушение нормальных правил судоходства через терминал встретит должную отповедь со стороны нашего правительства. Существуют стандартные процедуры — процедуры, которые соблюдаются союзниками хотя бы из соображений элементарной вежливости. Однако я не намерен быть причиной дипломатических осложнений, к которым неизбежно приведет данный... инцидент. Я продолжаю настаивать на крайне отрицательном отношении к предъявленным требованиям, но предоставлю вашим кораблям вектор транзита сразу же по прибытии. Стоукс, конец связи.
Экран коммуникатора погас, Хэмиш Александер, поглядев на Ниала МакДоннелла, ухмыльнулся.
— По-моему, мы ему совсем не понравились, — заметил граф Белой Гавани. — Какая жалость.
* * *
— Ну что ж, — спокойно сказал коммандер Ламперт, не отрывая взгляда от часов, — дело сделано.
— Что? — Капитан Ройман отвлекся от экрана лежавшего на коленях электронного планшета, привел спинку кресла в вертикальное положение и развернулся лицом к старшему помощнику. Ламперт жестом указал на время.
Ройман сдвинул брови и невесело хмыкнул.
— Знаете, Дуг, жребий был брошен, если позволите выразиться высокопарно, в тот момент, когда адмирал отослал “Звездный свет”. Ясно ведь, что после того как курьер вошёл в гипер, изменить что-либо уже было невозможно.
— Я понимаю, сэр, — с кривой усмешкой покачал головой Ламперт. — Наверное, всё дело в том, что я неисправимый “модульщик”.
— “Модульщик”? Не слышал такого термина.
— “Модульщики” — это люди, которые всегда разбивают целостный процесс на отдельные модули, чтобы разбираться с каждым из них по очереди. — Ламперт пожал плечами. — Может быть, это глупо, но так я организую все дела.
