Филип Дик - Солнечная лотерея (сборник)
Голоса их звучали хрипло, да и сами они двигались как–то неуклюже. Мэри часто видела пьяных, но обычно они ее не интересовали.
Но сейчас она осторожно подошла ближе, чтобы получше разглядеть их.
Мужчины не просто стояли, они что–то делали, крича и возбужденно жестикулируя, эхо их голосов разносилось по пустым улицам. Они настолько увлеклись, что не заметили, как Мэри подошла к ним. Одного из них, старого и седого, она не знала, а другим был Тэд Бартон. Мэри удивилась, увидев его: что он делал здесь, посреди неосвещенной улицы, почему размахивал руками и кричал во весь голос?
Ряд пустых магазинов между ними выглядел как–то странно. Слабое, едва заметное сияние окружало провалившиеся крыши и веранды, а из разбитых окон сочился какой–то загадочный свет. Казалось, именно этот свет возбуждает мужчин. Они бегали взад–вперед, подпрыгивали, ругаясь и крича при этом.
Свет становился все ярче, заброшенные магазины вдруг подернулись волнами и начали стираться, как старые надписи. С каждой секундой они становились все менее заметны.
– Вот оно! – крикнул наконец старик.
Магазины исчезали. Совершенно. Их место занимало что–то другое, и это «что–то» возникало быстро. Контуры магазинов замерли, потом быстро съежились, и Мэри увидела, что появляется, занимая их место.
Это были не магазины, а какая–то поляна, поросшая травой, небольшое строение и что–то еще – расплывчатый контур в самом центре. Бартон и его коллега, необычайно возбужденные, побежали туда.
– Есть! – крикнул старик.
– Вы сделали не совсем так. Ствол должен быть длиннее.
– Вовсе нет. Подойдите сюда и сосредоточьтесь на лафете.
– Ствол не такой!
– С ним все в порядке. Помогите же мне с лафетом! И еще должна быть пирамида из пушечных ядер.
– Точно. Пять или шесть.
– И латунная табличка.
– Да, и табличка. С надписью. Но этой детали нам не восстановить.
Пока оба мужчины сосредотачивались на пушке, края парка начали исчезать, а на их месте вновь возникли магазины. Бартон заметил это, выпрямился, дико вскрикнул и вновь настроился на края парка. Махая руками и крича, он заставил магазины исчезнуть. Задрожав, они растворились, и границы парка обрели устойчивый вид.
– Тропа! – воскликнул старик. – Не забудьте о тропе.
– А как со скамейками?
– Займитесь ими, а я возьму на себя пушку.
– И не забудьте о ядрах! – Бартон сосредоточился на скамейках, он бегал взад–вперед, создавая их одну за другой. Через несколько минут было уже шесть или семь туманных зеленых скамеек, чуть мерцающих, словно звезды сквозь пелену облаков. – Как быть с мачтой? – крикнул он.
– А что с ней такое?
– Где она стояла? Я не могу вспомнить…
– Здесь, возле эстрады.
– Мне кажется, она стояла возле фонтана. Нужно припомнить получше.
Оба сконцентрировались на другой части парка, и вскоре там начал проявляться округлый туманный контур. Старая латунная колонна и бетонный фонтан. Оба восторженно закричали. Мэри восхищенно вздохнула: из фонтана медленно текла вода.
– Есть! – радостно воскликнул Бартон, размахивая чем–то металлическим. – Помните, дети часто разувались и плескались в нем.
– Конечно, помню. И все же, что с мачтой?
Потом они разделились: старик концентрировался на одном месте, Бартон на другом. Тем временем фонтан начал исчезать, и им пришлось отвлечься, чтобы вернуть его.
– А что за флаг на ней был? – спросил Бартон.
– Оба вместе.
– Нет. Флаг Конфедерации.
– Вы ошибаетесь, там был звездно–полосатый флаг.
– Я вспомнил! – Бартон наконец установил точное место, и там начали быстро проявляться небольшой бетонный постамент и туманная мачта. – Есть! – торжествующе крикнул он. – Есть!
– А теперь флаг. Не забудьте о флаге.
– Сейчас ночь, и его там не должно быть.
– Верно, на ночь его снимали. Это все объясняет.
Парк был воссоздан почти целиком. По краям он колебался и исчезал, превращаясь в ряд полуразрушенных магазинов, однако в центре был устойчив. Пушка, фонтан, эстрада, скамейки и тропки – все как надо.
– Получилось! – крикнул старик и хлопнул Бартона по спине. – Все–таки получилось!
Они обнялись, колотя друг друга по спинам, потом побежали в глубь парка, бегали по тропкам, вокруг фонтана и пушки. Бартон поднял одно ядро; Мэри подумала, что оно, должно быть, очень тяжелое. Опустив его на место, он перевел дух, потом пошатнулся и тяжело сел.
Почти одновременно оба они опустились на одну из зеленых скамеек, устало откинулись на спинку, раздвинули ноги и безвольно свесили руки. Они отдыхали, работа была сделана, и сделана хорошо.
Решив, что пора уже показаться, Мэри вышла из тени и подошла к ним.
Глава 10
Первым ее заметил Бартон. Он сел прямо, спрятал за спину съемник и настороженно уставился на девочку.
– Ты кто? – Он пытался разглядеть ее, но из–за темноты видел плохо. Только когда она приблизилась, он ее узнал. – А, ты из тех детей, что я видел у пансионата. Ты дочка доктора Мида.
– Точно, – сказала Мэри и села на скамейку напротив. – Можно мне посидеть на одной из ваших скамеек?
– Они не наши, – ответил Бартон. До него постепенно доходило, что они сделали. – Они принадлежат городу.
– Но ведь вы их создали, верно? Здорово… Никто здесь такого не может. Как вам это удалось?
– Мы не создавали их.
Бартон трясущимися руками вынул сигарету и закурил. Они с Кристофером переглянулись со страхом и недоверием: неужели действительно удалось? Неужели они и вправду воссоздали старый парк, часть бывшего города?
Бартон коснулся скамейки под собой. Она была настоящей, и они с Кристофером прочно сидели на ней. И девочка, не имевшая с этим ничего общего, тоже сидела. Нет, это не галлюцинация. Все трое сидели на скамейке, и это было лучшим доказательством.
– Ну, – буркнул Кристофер, – что вы об этом скажете?
Бартон расплылся в улыбке.
– Я не думал, что у нас получится.
Кристофер смотрел широко открытыми глазами, и ноздри его дрожали, как у лошади.
– Это все ваш дар. – Он уважительно посмотрел на Бартона. – Вы знали, как это сделать, как добраться до настоящего города.
– Мы сделали это вместе, – ответил Бартон.
Мысли его уже успокоились, но тело еще не восстановило свои силы. Чувствовал он себя совершенно опустошенным, даже руку с трудом мог поднять. Голова у него болела, а во рту ощущался тошнотворный металлический привкус.
Но они сделали то, что задумали.
Мэри была в восторге.
– Как это у вас получается? Я никогда раньше не видела, как вещи возникают из ничего. Только он может совершить такое, да и то не всегда.
Бартон устало покачал головой. Он слишком ослабел, чтобы разговаривать об этом.
– Не из ничего. Все это здесь было, а мы его только вытащили.
– Вытащили? – Глаза девочки вспыхнули. – Вы хотите сказать, что заброшенные магазины были просто иллюзией?
– На самом деле их здесь не было. – Бартон постучал по скамейке. – Вот это настоящая вещь. Настоящий город. А все остальное – иллюзия.
– А что это вы держите в руках?
– Это? – Бартон поднял съемник. – Я воссоздал и его, раньше это был клубок шнура.
Мэри внимательно посмотрела на него.
– Для этого вы сюда и приехали? Чтобы воссоздавать вещи?
Это был хороший вопрос. Бартон встал, чуть покачиваясь.
– Пойду–ка я. На сегодня хватит.
– Куда вы идете? – спросил Кристофер.
– К себе. Нужно отдохнуть, обдумать кое–что, – ответил Бартон и потащился к тротуару. – Я вконец вымотался, нужно чего–нибудь съесть и отдохнуть.
Мэри вдруг вскочила со скамейки.
– Вам нельзя подходить к пансионату.
Бартон заморгал.
– Почему, черт побери?
– Там Питер, – ответила она и подошла к Бартону вплотную. – Это плохое место, вам нужно избегать его любой ценой.
Бартон исподлобья глянул на нее.
– Я ничуть не боюсь этого сопляка, – буркнул он и воинственно взмахнул съемником.
Мэри тронула руку Бартона.
– Вы совершите большую ошибку, если вернетесь туда. Вам нужно пойти куда–нибудь, где можно переждать, пока все решится. Я должна с этим разделаться! – Она задумалась. – Идите в Дом тени, мой отец позаботится о вас. Там вы будете в безопасности. Идите прямо к моему отцу и ни с кем больше не разговаривайте. Питер туда не придет, это за линией.
– За линией? За какой линией?
– Здесь его сфера, а там вы будете в безопасности, пока я все узнаю и решу, что делать дальше. Я сама еще не все понимаю. – Она мягко повернула Бартона на сто восемьдесят градусов и толкнула вперед. – Идите же!
Глядя им вслед, она убедилась, что они пересекли линию и идут к Дому тени, а сама побежала в центр города. Нужно было спешить: Питер мог уже заподозрить неладное, начать искать своего голема и гадать, почему его еще нет.
