Александр Тюрин - Сверхнедочеловек или История подопытных
— Ты откуда знаешь? Вылупилась ведь совсем недавно,— изумился Блюститель.
— У меня маманя там, наверху,— девчонка ткнула пальцем в небо. — А меня туда не берут, потому что я не хочу, пока что.
— Ну так слушай, доброжелательница, и не называй меня старпером. Вчерась я засиделся в цитадели крепости-филиала, проверял красивые липовые отчеты. В целом доме один скучал — только внизу пяток стражей в шашки-шахматы сражались на щелбаны. И накопал, между прочим, кое-какой компромат на шамана-профессора Васильева. Некие подозрительные личности получают от него натуроплату хрен знает за что. Может, это наши сегодняшние пулеметчики и есть. Еще недостачу по оружию обнаружил. Обнаружил также, что Кологривову ордер на проживание в гостевых хоромах не выписан, хотя свободные одноместные палаты имелись.
Так вот, копаю я документы, вдруг шебуршение в коридоре. Не охранник сапожищами половицы давит, а кто-то тихонько след кладет. Я в своем закутке канделябр притушил и кочерыжку из двери высунул. Ага, попалась! Вижу цель — то ли призрак, то ли холоп от порки бежит. Слегка светящаяся такая фигурка на цыпочках. В моих интересах за любое нарушение хвататься (говно-прием, понимаю) и раскручивать, авось главный узелок и потянется. Выруливаю за подозрительным силуэтом, упорно его преследую, таясь как змей и скакая как горный баран, до самого последнего пятого этажа. Там этот таинственный беглец юркнул в какой-то переход, прикрытый обычной невзрачной дверью. Я не лопухнулся, не отстал, но тут мне показали фокус-покус. Добрался поднадзорный силуэт до конца перехода и растаял в стене. Все сантиметры тупика я простучал, пропальпировал, но никакого рычага для открытия сезама народу. Лишь только щель у самого потолка не шире кулака.
— А переход всегда был тупиковым? Куда он вел раньше?
— Из цитадели в лабораторный корпус, который уж пятнадцать лет как законсервирован. Причем, тупик бетонными блоками выложен. Видишь, барышня, я был смел, упорен, но толку никакого.
— Почему же, достаточно толка. Фактов у вас зашибись. На территории крепости встречаются неопознанные по своей сути объекты. Похоже, что Кологривов к таковым относится. И тот коз-зел, что ко мне за осликом явился. Шаман-профессор Васильев тоже какой-то подозрительный. Надобно расследовать.
— Поменьше бы таких фактов,— вздохнул Почкин. — От них спиться можно. Если Васильев поспособствовал превращению Кологривова в в малопонятный, летающий, бегающий, скачущий объект, то расследование долго продлится. И неизвестно, чья башка в итоге слетит, кто кого уест!
— Вначале надо раздобыть план крепости-филиала — посекретнее и подетальнее. Вы же Блюститель, потребуйте и вам дадут. Или сами поищите в анналах вашего Храма.
— Не командуй. Анналов, понимаешь, захотела. Да и вообще, я тебе не доверяю — девчонки такими ушлыми не бывают. Ты должно быть лазутчица какого-нибудь врага, провокаторша. Шпиенка из ханской ставки. Это им надо, чтобы мы все передрались. А внешне такая невинная, прямо пианистка. Если мы будем совать голову в каждую помойную яму, нас обязательно возьмут за шкирку. Но тебе много не дадут и при первой же амнистии под задок коленкой, опустят гулять. Я же стану вдохновителем заговора, бандой одного, растлителем малолетней. Меня обязательно повесят, даже если судьей будет Дюймовочка!..
— Закройте рот, слюни летят,— затормозила смелая девица господина Блюстителя и напомнила. — Не надо предрекать работу похоронной команде. Она работает по своему расписанию… Ну, отсидите вы сейчас на скамейке запасных, потом ведь сами себя закушаете-закусаете. Кроме того, рано или поздно вы станете неудобным, тогда с вами запросто случиться такая же бяка, что и с Кологривовым, или еще похуже. Враг же непременно будет расширять операции, пользуясь всеобщей тупостью. Оттого-то и надо все выяснить. Может, вы спасете целую Землю. Когда о вас сложат песни и легенды, это будет приятно.
— А целая Земля будет меня спасать?
Тут Почкин заметил свое домашнее животное. Конь виновато заржал и укоризненно пукнул, показывая, что вначале испугался и спасал свою жизнь, но потом сбился с копыт, выискивая хозяина.
— А когда вы помрете,— продолжила увещевание Ася,— я вам такую шикарную надпись на саркофаге сделаю, что народ будет как заводной ходить и поклоняться.
Спустя несколько минут Почкин поймал жеребца за уздцы и запрыгнул в седло.
— Не торопись, девушка, я пока не в саркофаге и мне достаточно матерной надписи на заборе, а почести требуются совсем иного рода… Ладно, покататься нам никто не запретит. Садись на облучок.
Девица легко забралась на транспортное средство о четырех ногах, пытаясь сохранять дистанцию от второго наездника. Однако, когда Почкин добавил лошаденке ходу, ему пришлось приобнять спутницу одной рукой.
— Ты уж извини за это дружеское объятие, а то свалишься, ударишься своим мудрым лобиком об поверхность планеты.
— Если бы вы меня приобняли так в других обстоятельствах, дядя, я бы выпустила семечки из вашего пуза,— сообщила девушка, но смирилась ради общего дела.
— Я что, насильник и садист? Да я еще ни одной девушке плохого не сделал. Всем сделал хорошего. Славные получились мальцы,— голос Блюстителя сделался густым и сладким. — Я им заботливый отец, кстати. Однажды даже решил принести алименты. Чуть-чуть не донес.
— По-моему, это безнравственно,— строго произнесла девица.
— Моя лошадь ржет от ваших слов. А отпустить девушку ни с чем, это нравственно, что ли? Вдруг она решит, что никому не нужна и руки на себя наложит? — ловко отбрехался Блюститель.
Здоровенная ладонь Почкина лежала на упругом животике новой знакомой, большой палец задевал у нее то, что не слишком далеко, но все-таки выдавалось вперед.
— Раз наши кости смыкаются столь же тесно, что и в постели, мы обязаны получше узнать друг друга,— выразил свое мнение Почкин.
— О себе можете не рассказывать, это пока не интересно. А я — Ася Шерешевич, Березовская дворянка.
13
Господин Блюститель хотел проявить эрудицию и это у него получилось.
— Крепость-филиал Храма Чистоты возводилась еще могучими кибероболочками с применением приличных стройматериалов и настоящей техники. То есть, на славу сооружался огромный институт-завод биотехнологий, в котором должны были разрабатываться и вставляться людям биокибернетические имплантанты. От этих имплантантов люди становились бы совсем послушные кибероболочкам и хоть немножечко полезные. Таково предание. Как ни странно, у нас очень мало документов даже двадцатилетней давности. Соответственно недоступны и компьютерные файлы. Эта зараза, которую ты называешь грибками, перепортила всю аппаратуру. А документами народ топил печки. Бумагами также питались пожары, которые как с цепи сорвались после краха кибероболочек и, соответственно, развала всего городского хозяйства. Бумагу размачивала вода, льющая сверху и поднимающаяся снизу. Вдобавок непечатники доканали многие архивы. Это такая секта, одно время близкая к нашему Храму.
— Ну и что сталось с доблестными непечатниками, чего-то я про них не слыхала,— задалась вопросом любопытная Ася.
— Мы их породили, мы варфоломеевскую ночь и устроили этим грязным даосистам-хиппанам. Всех перерезали.
— Как, вместе с детьми? — праведно ужаснулась девушка.
— Конечно без. Кто же знает, где у них дети. На то они и непечатники, чтобы одни собачьи свадьбы играть. Однако, вернемся к крепости. Цитадель — это бывший административный корпус. Все здания были сложены из мощных композитных кирпичей, окна имели узкие, поэтому без особых проблем превратились в крепостные укрепления. После варваризации всей Земли оставалось только поставить вокруг институтского комплекса стены из грубых гранитных глыб с зубцами наверху, прокопать ров, залить его водой, в воду запустить хищных карасей-мутантов, которые рвут все живое на части. В общем, березовские Хранители постарались в меру способностей. В итоге, крепость-филиал вряд ли мощью своей уступит центральному Храму Чистоты в Теменске.
— У тебя недурно варит башка по нынешним временам,— похвалила девчонка, отчего Почкину стало необычайно приятно, хотя он отметил: “Да ведь светлая голова не затем дана, чтоб ее в каждую петельку совать”.
Блюститель стал массировать светлую голову по китайскому методу — самих китайцев частенько брали в плен, потому что они инструкторами у тюрков служили,— а также вспоминать схему крепости, рисовать и поглядывать на Асю. Безусловно, она была новый экземпляр, который смог появиться уже после развала всемирной вычислительной среды. Феодалка младая.
Дивиденды и зарплата последние десять-пятнадцать лет мало интересуют людей, простым приказом тоже никого не прижмешь. Чтобы храму или князю собрать на своей службе не шантрапу безмозглую, которой полным полно, а ловких и проворных авантюристов, надо им землю жаловать. А где своя земля, там и челядь подневольная, и крестьяне оброчные, и много спеси у свежеиспеченного дворянина.
