Алексей Шепелёв - Переплавка
— Устройства наблюдения? — переспросил Мурманцев.
— Да.
— Ты хочешь сказать, что нас сопровождает устройство наблюдения? — в голосе Игоря явственно слышались тревога и подозрительность.
— Да.
— И давно?
— Я не могу ответить на этот вопрос. В тот момент, когда мы присоединились, оно уже было с вами.
— И ты ничего не сказал? — Валерке показалось, что глаза Игоря полыхнули огнем.
— Я не имел такого задания.
Робик в своем поведении был безупречно логичен, претензий к нему быть не могло. Другое дело, что Никита сразу догадался: устройство слежение могло быть только вражеским. Для человека такие вещи очевидны, но не для андроида.
— Так, — Игорь машинально утер рукой лоб. — Ну и где сейчас это самое устройство наблюдения?
— Дистанция семнадцать целых сорок две сотых…
— Робик, лучше покажи, — сориентировался Никита. — Можешь дать картинку так, чтобы это устройство её не заметило?
— Конечно. У него довольно ограниченный спектр наблюдения.
Из открывшегося во лбу андроида крохотного отверстия ударил тонкий, но быстро расходящийся по сторонам зеленый луч, сформировавший прямо над костром светящуюся сферу диаметром немного поменьше полуметра. Внутри неё проступила картинка: сначала сидящий вокруг костра отряд. Черты расположившихся у огня маленьких фигурок были переданы настолько четко, что каждый мог опознать себя.
Толя и Поля не выдержали и захихикали. Да и у ребят постарше картинка вызвала невольные улыбки. Серьезными остались только привычные к такому зрелищу «попаданцы», Игорь и еще один парнишка с вечно грустным лицом, которого звали, кажется, Виталиком.
Между тем, Робик постепенно увеличивал масштаб изображения. Теперь в него попали не только костёр и ребята, но и палатки, а главное — ближайшие к костру деревья. Возле ствола одного из них красным пятнышком замерцал искомый прибор наблюдения. На короткий момент андроид дал его изображение крупным планом: маленький бочонок, с парой вытянутых вдоль корпуса крылышек-стабилизаторов. А потом снова вернул прежнюю картинку.
— Так, — медленно протянул Игорь. — Всем сидеть смирно.
Ребята затихли, ожидая что будет. Но все равно произошедшее стало для них неожиданным. Мгновение назад сидевший неподвижно и расслабленно Игорь вдруг резко метнулся в сторону и дважды выстрелил в темноту из своего плазмомёта. Оттуда донесся шум падения и глухой звук удара о землю.
— Цель уничтожена, — бесстрастно констатировал Робик.
— Других нет? — поинтересовался Игорь, легко вскакивая на ноги.
— В радиусе действия моего ладара никаких механизмов не определяется, — доложил андроид.
— Радиус действия равен…
— В условиях густого леса не более двухсот метров.
— Хорошо, — произнес Игорь, включая фонарь. — Посмотрим, что это было.
Оплавленный летательный аппарат неподвижно лежал на земле. Плазма сильно повредила его переднюю часть, но задняя осталась целой и в точности такой, как показывал ее Робик.
Игорь осторожно поднял аппарат на уровень лица.
— Улты, — медленно произнес он после паузы. Снова замолчал, а потом повторил: — Это — улты.
Глава 4.
Стальной холодный взгляд
И строг его наряд:
Пиджак из заграничного кримплена
Отличное пальто,
Роскошное авто —
Вот признаки любого джентльмена.
В костюме "от кутюр"
Он в центре авантюр.
И равных ему в этом деле нету.
И вам с его пути
Желательно уйти.
Прошу всех остальных запомнить это…
(Импровизация на к/ф "Джентльмены удачи")
То, что с приведенными Серёжкой незнакомцами будут проблемы, Игорь понял ещё до первого слова — с первого взгляда.
Андриоид. Аппарат, которые в Империи были строжайше запрещены. Создавать механизмы, имитирующее человека, считалось оскорблением человечества. Кроме того, была и ещё одна, более прозаическая причина: андроиды по своим физическим возможностям человека превосходили, а это подрывало один из краеугольных принципов, на которых была построена Русская Империя: правый всегда сильнее. Не просто силён, но обязательно сильнее — чтобы победить и покарать неправого. Но если под управлением неправого окажется андроид, которого, как не старайся, в силе не превзойти, то тут уже под сомнением оказывалась справедливость. Между тем как именно установление справедливости было одной из главных задач Империи и дворянства, поскольку именно дворяне занимали в ней все руководящие должности. А раз так, то при обучении этому уделялось огромное внимание. В элитных учебных заведениях Русской Империи, в том числе и в Селенгинском Императорском Лицее, который окончил сам Игорь, из отборного материала готовили отборных людей, которые потом мудро и справедливо управляли теми, кто не лучшие и не из лучшего.
Конечно, теоретически можно было допустить, что для каких-то очень важных целей в обстановке строгой секретности андроиды всё же создаются и используются. Но какая важная цель могла быть на захолустной Сипе? Уж кому-кому, а Игорю, как советнику губернатора, было точно известно, что представляет из себя эта планета на краю Галактики. Вся ее ценность была только в землеподобии, остальное внимания не заслуживало: стратегического положения она не занимала, редкими минералами богата не была, а аборигены были слишком примитивны для серьёзных союзников.
Ну ладно, сделав над собой огромное усилие, можно было поверить в то, что планета всё-таки оказалась местом проведения какой-то сверхсекретной операции. Настолько тайной, что не в курсе даже губернатор. Или только и он в курсе, сообщать кому-то не имел права или не счел нужным. И по ходу проведения этой операции понадобился андроид.
Но как только незнакомцы представились, сомнений в том, что это никакая не операция Русской Империи у Игоря не осталось. Потому что итальянец сказал, что он из Флоренции, а этого никак быть не могло. В ходе первой ядерной войны Италия была стерта с лица Земли. Там, где когда-то находился похожий на сапог Апеннинский полуостров, теперь из воды торчали лишь Апеннинские острова. Кажется, некоторые из них находились на месте бывшей Токсаны, но над самим городом Флоренцией, который находился в горной долине, сомкнулась водная пучина. Так что никакого Токсанского института во Флоренции не было, и быть не могло. И остальные "участники экспедиции", будь они себя теми, за кого себя выдавали, не знать про это не могли. Равно как не могли не понимать, что столь примитивная ложь будет моментально разоблачена. Ладно, местные ребята, выросшие на Сипе, могут не знать таких подробностей земной географии и истории. Но обмануть таким образом землянина и дворянина было невозможно.
И всё-таки ему врали. Врали откровенно, в лицо. Игорь буквально кипел внутри от уязвленной гордости: как они только смели. Негодяев следовало примерно наказать, если бы не одно «но»: если они не были экспедицией с Земли, значит, они были врагами. Шпионами ултов или кого-то из их союзников. Может даже таинственных рюжангов, о которых имелась только крайне скудна информация: они не принимали непосредственного участия в войне, но, судя по полученной информации, активно предоставляли ултам технологии и боевую технику. В результате этого флот и наземные армии ултов оказались намного сильнее, чем казалось землянам в начале войны. Поймать таких шпионов было бы невероятно ценной удачей.
Поэтому Игорь постарался сделать вид, что поверил в их легенду и разрешил присоединиться к отряду. Хотя в Беловодск — он доведет их до Беловодска. Вот только в городе их будет ожидать неприятный сюрприз.
Но оказалось, что сюрпризы ожидают самого Игоря, причем именно неприятные. Из книг и приключенческих картин юноша привык, что шпионы должны быть хитры и коварны, прикидываться честными людьми, а попадать под подозрение после какой-нибудь мелкой на первый взгляд ошибки. Эти же словно нарочно лезли под подозрение, совершая ошибки на каждом шагу. Андроид, Флоренция, какой-то «другой» подход к обучению. Какой «другой» подход может быть в Империи? Оппозиционеров, что ли выращивать? Или дохлятину, не способную даже на тридцатикилометровый марш-бросок? Так тридцать километров русский мальчишка отмахает и без всякого обучения, а эти — не могут. Ну, с итальянцем понятно, на то он и итальянец, какой с него спрос… Но Валерка и Никита назвались русскими, причем младший что-то ещё про дядю — Георгиевского кавалера вякнул. А ногами перебирали как инвалиды. Игорь бы на их месте сгорел со стыда, а им — хоть бы хны. В такую наглость даже верилось с трудом. Каким бы невероятным не казалось такое предположение, но Мурманцев в какой-то момент поверил, что они и вправду быстрее не могли. Что неопровержимо свидетельствовало о том, что русскими они не были, а только себя за таких выдавали.
