Джин Кавелос - Закат техномагов-3: заклиная Тьму
– Федерико.
– Гален. Я заметил, как ты проходил мимо, и решил подождать, не появишься ли ты еще раз. Вдруг ты решил установить рекорд по числу пройденных вокруг убежища кругов.
Гален остановился, его обдало резким запахом одеколона Феда.
– Я тоже гадал, не собираешься ли ты установить сегодня рекорд.
Фед засмеялся.
– Когда дело касается женщин, я следую девизу техномагов – познать все, что можно познать, – он отпил из чаши. – Ну, так ты пришел сегодня к каким-нибудь умозаключениям?
– К нескольким.
Фед прижал руку ко лбу и закрыл глаза.
– Пурпурный. Семьдесят два. Я ношу нижнее белье с сердечками только по страстным средам.
– Как обычно, невероятно.
Гален замялся. Он должен вернуться в свою комнату, попытаться сделать то, что необходимо. Но на мгновение ему захотелось рассказать кому-нибудь о своей затее. Чтобы кто-то ободрил его. Но кому рассказать? Если бы он мог поговорить сейчас с Элриком… Этого Галену сейчас хотелось больше всего на свете. Но Гален никому, даже Элрику, не мог рассказать о своем замысле.
– Я слышал о Сууме. Сочувствую.
Гален кивнул.
– Не хочешь ли присесть и немного выпить?
– Нет, благодарю.
Гален до сих пор колебался.
– Ты не должен винить себя, – сказал Фед, и Гален подумал о том, как много рассказала Феду его бывшая наставница – Херазад. – В мире постоянно происходит что-нибудь плохое, и ты не можешь нести ответственность за все это.
– Ты был бы удивлен, – ответил Гален и тут же пожалел о своих словах.
Гален услышал шелест балахона мага и увидел в коридоре Гауэна, тот шел к ним, сложив руки перед собой. Он по-прежнему удалял с головы все волосы, из-за чего его круглое лицо казалось еще круглее. От волнения у него даже щеки впали.
– Привет, Гауэн, – поздоровался Фед.
Гауэн остановился перед ними, неуверенно поглядывая на Галена. С тех пор, как Гален вернулся из путешествия к Пределу, Гауэн относился к нему очень подозрительно и держался от него подальше. Гауэн не понимал причин разлада Галена с Элриком, а Гален не мог ничего объяснить ему.
Гауэн кивнул:
– Да пребудет с вами благословение Вирден.
Гален в ответ кивнул, но не пожелал ему того же.
– Я думал, что вы, парни, сегодня ночную службу затеяли, – сказал Фед.
Гауэн оглянулся.
– Руки Блейлока… они сильно беспокоят его. Он поручил Мойстро вести службу, а я остался с ним. Сделал, что смог.
– Биотек так и не вырос заново? – спросил Гален.
– Нет, – ответил Гауэн. – Нервы и мускулы восстановились, но без биотека его руки отказываются работать так, как раньше.
– Ты сделал все, что было в твоих силах, – сказал Фед.
Гауэн резко вскинул глаза на него.
– Ты предлагаешь мне оставить попытки помочь ему?
– Нет, но тебе, в каком-то смысле, нужно жить своей собственной жизнью, а не просто быть Блейлоку слугой.
Безволосые надбровные дуги Гауэна в гневе сошлись над переносицей.
– Это значит спать каждую ночь с другой женщиной?
Борода Феда задрожала: он улыбнулся, оскорбление абсолютно его не задело.
– Раз уж зашла речь о женщинах… – он осушил чашу и поставил ее на ближайший к двери стол. – Пришла пора пожелать вам доброй ночи.
Гален еще ни разу не видел Феда злым. Он, казалось, не беспокоился ни о чем, и поэтому его невозможно было задеть.
Фед направился к себе, оставив Галена в обществе Гауэна.
Гауэн вздохнул:
– Я слишком быстро выхожу из себя. Солидарность – превыше всего.
– Ты беспокоишься о Блейлоке.
– Мы сейчас, кажется, все не в себе. Я слышал о трех драках, случившихся за один сегодняшний день.
Гален не знал, что ему ответить.
– Это место – нам слишком тесно здесь.
Гауэн смерил его взглядом, казалось, вспоминая все, что когда-либо случалось между ними.
– Мне тоже надо идти.
Гален понял, что ему хочется еще немного поговорить с Гауэном. Вдруг он сможет, не вдаваясь в подробности, задать Гауэну вопрос, мучивший его сейчас. Может ли то, что он задумал, получиться в принципе? И, быть может, он получит подтверждение своим выводам.
– Могу ли я поговорить с тобой кое о чем, – начал Гален, – наедине?
К его большому удивлению, Гауэн улыбнулся.
– Буду счастлив помочь, чем смогу. И, конечно, разговор останется между нами.
– Поговорим в моей комнате, – предложил Гален, и Гауэн кивнул в знак согласия.
Когда они вошли в крошечную комнатку Галена, он вытащил из-за стола стул с высокой, прямой спинкой и предложил Гауэну. Не было смысла откладывать. Он знал, что должен делать.
Гауэн осмотрелся.
– Я считал, что очистил свою комнату от всего лишнего. Но эта вообще выглядит нежилой.
Голые, окрашенные в серый цвет, стены, аккуратно заправленная кровать, все вещи разложены по ящикам стола или убраны в шкаф, где они располагались в строгом порядке. Все лишнее было убрано до тех пор, пока Галену не захочется вытащить это.
Гален сел на кровать напротив Гауэна, ему было неловко начинать разговор.
– Мне хотелось бы узнать твое мнение по одному вопросу. Чисто теоретически. Ты знаешь о моем заклинании уничтожения, о том, что оно делает – выгрызает сферический участок пространства и уничтожает всю материю, которая в нем находится.
Гауэн кивнул.
– Я тут подумал, нельзя ли применить это заклинание в хирургии, как орудие при операции, когда, например, необходимо вырезать опухоль или пораженный болезнью участок ткани.
Глаза Гауэна округлились, он разинул рот, будто хотел ответить, но слова застряли у него внутри. Конечно, он счел идею безумной, каковой она на самом деле и была. Но Гауэн не произнес этого вслух, подождал несколько секунд, и только потом ответил:
– Я считал это заклинание слишком опасным. Оно высвобождает огромную энергию.
– Так оно и есть.
Гауэн сложил руки, постучал толстыми пальцами.
– Ответ будет зависеть от многих переменных. Я уверен, они тебе тоже известны. Насколько точно ты можешь задавать размер и местоположение сферы?
– Довольно точно.
– Этого недостаточно. Ты должен быть уверен в том, что сфера не захватит ничего лишнего. Если, например, убрать фрагмент сосуда, то его концы необходимо закрыть.
Еще один большой вопрос в том, какой эффект заклинание может оказать на окружающие ткани. Помню, как ты впервые наложил это заклинание, в тренировочном зале на Сууме. Оно, кажется, вызвало тогда значительные искажения пространства-времени. Не думаю, что мне бы понравилось, если бы что-то, настолько энергетически заряженное, проникло в мое тело даже на мгновение. Больше ничего сказать не могу, пока не будет проведено значительное количество испытаний.
Для начала ты можешь испытать его на какой-либо ткани. На плесени или бактериях. Тогда ты намного больше узнаешь о точности заклинания и о любых побочных эффектах. Хотя и это не даст тебе представления о том, что произойдет в случае с более сложным организмом.
Гален сам подумывал об экспериментах с какой-либо тканью, но он не решался на опыты с заклинанием уничтожения, потому что боялся потерять контроль, как это уже произошло с ним на Тенотке. Он не знал, сможет ли остановиться, когда вихрь энергии обрушится на него, а вслед за ним вдоль меридианов его биотека распространится раскаленная волна, заставляя его петь от восторга. Если ему придется наложить это заклинание, то он рискнет сделать это только один раз.
Гауэн просто высказал подтверждение мыслям Галена: сама идея слишком опасна, и он должным образом не готов к тому, чтобы воплотить ее.
– Приведи мне какой-нибудь пример, – попросил Гауэн, – как можно, теоретически использовать это?
Гален понимал, что ступает на шаткую почву, но продолжил.
– Вообрази, что у кого-то внутри, в месте, куда очень тяжело добраться, образовалась опухоль… допустим, в позвоночнике, – Гален создал в воздухе между ними изображение сканограммы собственного позвоночника. – Допустим, здесь, рядом с концом этой пряди биотека, и примерно вот такого размера. И ты хочешь вырезать ее.
Гауэн пристально смотрел на него.
– Методами традиционной хирургии сюда очень сложно добраться. Но возможно. Если бы я решил использовать твой метод, то беспокоился бы том, что сфера может захватить окружающие нервные волокна и серьезно повредить их. Даже если бы ты смог убедить меня, что этого не произойдет, в процессе действия заклинания нервные волокна все равно могут оказаться серьезно травмированными. Залечить их со временем, в принципе, возможно, но, если ты спрашиваешь моего совета, то я бы предпочел традиционные методы. Они менее рискованны и более изучены.
Гален кивнул. Он не мог продолжать расспросы, не выдав при этом своих намерений.
Уголки губ Гауэна слегка изогнулись вверх, придав его лицу страдающее выражение.
