Ерофей Трофимов - Созвездие злобных псов
Но рука почти не двигалась. Потом вместе со слабостью накатилась боль. Оглядевшись, Матвей распорол футболку на ближайшем охраннике и, обвязав её полосами импровизированный тампон, принялся надевать РПС. Закинув автомат за спину и перевесив сумку с патронами на правое плечо, он сменил обойму в пистолете и, поднявшись, двинулся в обратную сторону.
Судя по пятнам крови и количеству тел, основная масса охранников была уничтожена. Те же, кто остался в живых, явно дезориентированы и в бой не рвались. Значит, настало время отыскать, наконец, Роя, и покинуть эту юдоль скорби. Сосредоточившись, проводник попытался позвать пса, но ответа так и не получил. Вернувшись к КПП, он свернул в коридор, по которому ещё не ходил, и едва добравшись до ближайшей двери, понял, что попал туда, куда надо.
Коридор пересекала решётка, сваренная из толстых прутьев. Табличка на двери гласила, что отсюда начинается исследовательская зона и проход посторонним категорически воспрещён. Осмотрев замок, вваренный между двух стальных листов, Матвей привязал к нему гранату клочком футболки и, осторожно разогнув усики чеки, задумался.
Верёвки, чтобы выдернуть предохранитель из-за угла, у него не было. Значит, настало время в очередной раз заняться импровизацией. От угла до решётки было метров двадцать. Расстояние для уверенного пистолетного выстрела. Быстро выщелкав из пистолетной обоймы патроны, проводник прицепил её к кольцу и, развернув гранату так, чтобы пуля выбила чеку, отступил к углу.
Но только вскинув пистолет, Матвей вдруг понял, что может и не попасть. Его подташнивало, во рту стоял привкус меди, а в глазах то и дело темнело. Прижавшись лбом к стене, проводник дал себе пару минут, чтобы отдышаться, и усилием воли взяв себя в руки, снова поднял пистолет. Тщательно прицелившись, он плавно нажал на спуск, и «Грач», дёрнувшись, выплюнул пулю.
Но Матвей промахнулся. Ударившись чуть выше, пуля выбила искру из прута и рикошетом ушла куда-то в коридор. Злость жаркой волной ударила Матвею в голову, и он сразу почувствовал себя лучше. Боль и тошнота отступили.
Это было то самое чувство, благодаря которому они с Роем смогли подчинить себе пленного пришельца и заставить его отвечать на их вопросы. То, благодаря чему, их пара была непобедимой.
Привычным жестом, вскинув пистолет, Матвей выстрелил почти не целясь и, услышав хлопок запала, отступил за угол, прикрывая уши и открывая рот. Разрыв гранаты разворотил дверь, открыв ему доступ в зону исследований. Сунув пистолет за пояс, он передвинул автомат под руку, повесив его на ремень, и, сменив магазин, двинулся вперёд.
Несмотря на поздний, точнее, ранний час, в лаборатории вовсю шла работа. Подойдя к массивной, звуконепроницаемой двери, Матвей мрачно покосился на кодовый замок, снабжённый прорезью для ключ-карты и, выругавшись, полез за очередной гранатой. Но вновь посмотрев на дверь, он сунул ребристую чушку обратно и, достав пистолет, отступил к противоположной стене. Два выстрела в клавиатуру заставили замок заискрить и выбросить в сторону противника клуб серого вонючего дыма. Электрический запор щёлкнул, и тяжёлая дверь приоткрылась.
– А ещё говорят, что грубая сила ничего не решает, – зло усмехнулся Матвей, пытаясь открыть дверь шире.
Войдя в тамбур, проводник увидел перед собой широкое окно и, заглянув в него, рассмеялся коротким, злым смехом. В лаборатории было человек двадцать, – двадцать пять. Все в белых халатах и с масками на лицах. У многих на руках были резиновые перчатки. Вся эта толпа постоянно перемещалась, и Матвей никак не мог определить их точную численность. Взгляду не за что было зацепиться. Наконец, устав от бесполезных попыток пересчитать противников, проводник отступил от стекла и принялся осматривать дверь.
Замок на ней оказался клоном уже погибшего запора, так что Матвей не стал изобретать велосипед и достал пистолет. Дверь открылась, и проводник, сменив оружие, вошёл в лабораторию. Понимая, что любые мысли о сопротивлении в таких случаях нужно пресекать сразу, он с порога выпустил длинную очередь от пояса по ближайшим белым халатам.
Ответом ему послужили испуганные вопли и крики боли. Трое учёных были убиты сразу, ещё двое, завывая на одной долгой ноте, дёргались на полу. Добив остаток патронов в стоящее на столах оборудование, Матвей быстро сменил магазин, придерживая автомат раненой рукой и развернувшись к присевшим от страха и неожиданности яйцеголовым, скомандовал:
– А ну в угол все, твари!
Подчиняясь движению автоматного ствола, вся толпа сбилась в кучу на крошечном пятачке, возле маленького стола, на котором стояли кофеварка и принадлежности для вдумчивого пития кофе.
– Представляться не буду. И так все знаете. Так что вопрос у меня один. Где моя собака? – прохрипел Матвей севшим от усталости голосом.
– Вы понимаете, что натворили? – попытался выступить один из головастиков, но проводник не был расположен к долгим дискуссиям.
Короткая очередь по ногам заставила болтуна заткнуться и, упав на пол, заорать от боли в пробитых голенях. Рядом с ним упал ещё один головастик. Этого хватило. Сообразив, что упорствуя, рискуют собственным здоровьем, яйцеголовые дружно указали руками куда-то в дальний конец лаборатории. Покосившись в указанную сторону, Матвей понял, что у него появилась дилемма. Отправиться за Роем и, вполне возможно, получить пулю в спину, или послать за ним одного из этих подонков.
– Ты, – ткнул стволом автомата в ближайшего головастика Матвей. – Приведи его сюда.
– Вы не понимаете… – заговорил тот, и проводник снова нажал на курок.
Яйцеголового отбросило на стоящих рядом, и толпа зашлась истеричными криками.
– Я не давал команды разговаривать. Я сказал: привести его сюда, – прохрипел проводник. – Ты, пошёл за собакой.
– Он без сознания, – дрожащим голосом ответил учёный, сжимаясь в комок от страха.
– Почему?
– Ему постоянно вводится маленькая доза транквилизаторов. Процесс полностью автоматизирован.
– Значит, останови процесс и привези его сюда на каталке, – ответил Матвей, поднимая ствол. – У тебя три минуты. Потом я кого-нибудь убью. И буду убивать по одному человеку каждую последующую минуту. Вопросы есть?
В ответ перепуганный учёный затравленно покосился на лежащий рядом труп и отрицательно помотал головой.
– Позвольте, я это сделаю? – спросил другой головастик.
По манере двигаться и голосу Матвей определил в нем женщину.
– В вашем стаде водится тётя с яйцами? – зло усмехнулся проводник.
– Нет. Я анестезиолог, и знаю, как правильно остановить процесс, – судорожно сглотнув, ответила женщина.
Медленно, шипя сквозь зубы от боли, Матвей достал из подсумка гранату левой рукой и, зубами выдернув кольцо, сказал, демонстрируя ей игрушку:
– Попробуешь выкинуть какой-нибудь фортель, всех положу. Имей в виду, стрелять мне в спину означает убить их всех. И ещё. Сколько времени потребуется, чтобы Рой пришёл в себя?
– Часа полтора-два. Транквилизатор имеет ещё и накопительное свойство. Так что прежней собакой он станет дня через три-четыре, а до этого будет сонный и вялый, – быстро ответила женщина.
– Какие ещё побочные эффекты у этой дряни?
– Передозировка может вызвать болезнь почек и печени, – нехотя ответила она.
– Молись, чтобы вы не ошиблись в дозировке. Вези его сюда, – рыкнул Матвей, прислоняясь к стоящему рядом столу.
Ноги проводника подрагивали от усталости и потери крови. Очень хотелось пить, а в ушах стоял постоянный тихий звон.
– Вы ранены. Вас нужно перевязать, – проговорил один из учёных.
– От вас я корки хлеба не возьму, от голода подыхая, – огрызнулся Матвей. – Стань на место и замри, если пулю словить не хочешь.
Понимая, что это не пустая угроза, доброхот быстренько затесался обратно в толпу. Подумав, Матвей медленно прошёлся вдоль стоящих рядом шкафов и, найдя знакомые предметы, принялся перекладывать в сумку бинты, вату и перекись водорода. Стоявшие в углу головастики напряжённо наблюдали за каждым его движением. Матвею даже начало казаться, что его рука, сжимавшая гранату, начала нагреваться от сосредоточенных на ней взглядов.
Послышался тихий скрип резины по кафелю, и в лабораторию вкатилась каталка, на которой, вытянувшись, лежал Рой. Жестом указав женщине, куда поставить это транспортное средство, Матвей отогнал её к остальным и, погладив пса по голове, тихо прошептал:
– Рой, Роюшка, как ты тут, приятель?
В ответ раздалось только тихое поскуливание. Псу явно было больно. Отчего, Матвей не знал, но больше всего в этот момент ему захотелось швырнуть гранату в это мерзкое стадо. Взяв себя в руки, проводник медленно откатил каталку к двери, но его внимание вдруг привлёк странный, удивительно знакомый звук. Остановившись, Матвей прислушался и, убедившись, что ему не почудилось, оглянулся на насторожившихся учёных. Эти подонки явно пытались что-то скрыть.
