Йен Уотсон - Черный поток. Сборник
— Да, это не полигон для коммунистов, — Честер изобразил на лице улыбку, какую можно встретить разве что на рекламе зубной пасты — острую, как нож, рассекающий масло. — Надо же, как кстати появились эти партизаны…
Чейз и Билли остались на дамбе вместе со своими стальными чемоданами и картой эвакуации. Том Цвинглер наконец смог сменить костюм на нечто более легкое и оставить свои рубины — булавку и запонки — на хранение Билли.
Жиль Россиньоль полетел с остальными к югу, после того как они посетили Центр Эвакуации — или просто резервацию индейцев.
Цвинглер сосредоточенно склонился над термографическими снимками района, переданными со спутника Геологических Исследований перед самым их отбытием. Он отметил несколько оставшихся тепловых точек в безбрежном однообразии холодных вод. Отец Помар тоже черкнул им пару ориентиров. Хотя и эта карта давно устарела из-за расширяющихся масштабов наводнения. Техасец вел машину сквозь стену дождя очертя голову, стремительно и безоглядно, полностью доверяясь приборам и просроченным вычислениям.
— Здесь просто не во что врезаться, друзья мои, — позевывая, говорил он. — Не за что и зацепиться.
Два тепловых источника Помар отметил особо, потрясенный самой возможностью их обнаружения со спутника. «Вот что значит современная наука!» Скопление костров оказалось замеченным сквозь дождь с высоты в несколько сотен миль. Пастор умолял их захватить его с собой ради нового покушения на сознание шемахоя. Цвинглер ему, естественно, отказал.
Может быть, на самом деле ему куда больше хотелось окончательно вычеркнуть Пьера из своей жизни, чем снова встретиться с ним?
Соул в который раз задавал себе этот вопрос, но так и не мог решить. Он даже почувствовал облегчение, когда первая точка оказалась пуста. Какая-то деревня, на несколько футов ушедшая под воду — пустынная, с разбухшими от сырости угольками костра, подпираемого наспех связанным помостом. Это напомнило Соулу картины жертвенника инков — Солнечный Алтарь в Мачу Пикчу[38]. Странно было встретить такое в джунглях далеко от Анд. Может быть, местные индейцы были потомками инков, вырожденцами, взывающими сквозь ливень к Солнцу вот с этого жалкого помоста с костром? И добились при этом только того, что с неба к ним спустился вертолет, направленный инфракрасными глазами космических соглядатаев, для того, чтобы продать их мозги звездам.
Но здесь не было и намека на присутствие человека.
Они зависли на несколько минут над прогалиной, гоняя винтом рябь по воде, после чего, взмыв вверх, продолжили движение выбранным курсом.
И все же не было причин стесняться встречи с Пьером, учитывая такой поворот событий. Все равно француз вместе со своими нынешними соплеменниками был сейчас во власти наркотика — сказочной плесени, которой они лакомятся в своих джунглях.
Извилистое полукольцо больших соломенных хижин, что составляли главную деревню, охватывало озеро подобно коралловому атоллу. Россиньоль опустил свой вертолет на поплавки и бросил якорь. Трое его спутников, выкарабкавшись наружу, бросились в бурые воды и, увязнув почти по пояс, двинулись к небольшой лесной прогалине, где пляски при свете костров были в самом разгаре.
Индейцы все до одного были нагишом, не считая гульфика из перьев ослепительно-яркого окраса, напоминавшего пучки лобкового ворса, похвастаться которыми мог лишь какой-нибудь чрезвычайно экзотичный нудист-инопланетянин. С горящими глазами толпа осаждала небольшую хижину, под предводительством человека, чье тело было так обильно изрисовано, что трудно было определить его возраст — и был ли он вообще человеком. Из-за петель и завитков на теле он походил на оживший отпечаток пальца. А красные пятна над верхней губой — точно чудовищные разросшиеся родинки — что это? Жуткое зрелище — сгустки крови, текущей из носа. Шаман распевал тоскливую песню, которую то и дело подхватывали толстозадые мужчины, после чего, протянув ее немного, с истерическим хихиканьем обрывали, будто бросали в воду. На новоприбывших никто не обратил внимания — похоже, цвет кожи в данный момент не имел значения.
— Да они совершенно сбрендили здесь! — засмеялся Честер. — Лучший способ праздновать светопреставление.
Соул разглядел Пьера Дарьяна — он толкался в дальнем углу хижины, голый, как и все прочие, с таким же гульфиком из перьев. Лишь белизной кожи он выделялся среди индейцев, напоминая прокаженного.
Француз сначала замялся, завидев гостей, но затем вновь пустился в пляс — хмуро и озадаченно потрясая головой.
— Пьер!
Соул стал проталкиваться к нему. Его чуть не стошнило, когда он увидел на этом белом теле впившихся в бедра черных пиявок и гниющие язвы от укусов мошкары.
— Я получил твое письмо, Пьер! Мы пришли на помощь.
Естественно, ни слова о том, что это будет за «помощь»!
Пьер прокричал что-то нараспев. Осталось непонятным, отвечает он или только подхватывает песню вождя.
Честер поймал его руку и неистово потряс ее.
— Эй, друг, мы пришли поговорить. Ты не мог бы оторваться на минутку от своих важных дел?
Пьер уставился на руку, которая удерживала его, хлопнул по черным пальцам свободной рукой, сбросив их с себя, и отозвался уже более разборчиво, но его слова по-прежнему тонули в речи шемахоя.
— Богом тебя заклинаю — говори на английском или хотя бы на французском. Мы не можем тебя понять.
Пьер стал изъясняться на французском, но синтаксические конструкции были безнадежно перемешаны — выходила совершенная белиберда.
— Концов не связать, — вздохнул Том Цвинглер.
— Похоже, у него уже пошли свободные ассоциации.
— Структура предложения нарушена, это так. Но, может быть, это его попытка перевести песнопения индейцев.
Вопросительный взгляд Пьера застыл на Соуле.
— Крис? — внезапно спросил он. Затем вырвался из рук Честера и отшатнулся. И вновь подхватил песню татуированного, ухмыляясь голым индейцам, окружавшим его, с мальчишеской гордостью ероша свою голубую опушку.
— Вы видели эти сгустки крови у него под носом?
— Этот человек спятил, — ухмыльнулся Честер. — Мы зря тратим время.
— Том, у него должны сохраниться записи. Он был педантичным человеком. Несколько романтичным — но педантом. Возможно, мы просто пытаемся его расшевелить не в самое подходящее время. Пойдем лучше заглянем в его хижину: поищем записи. Свидетельство его помешательства.
— О'кей, оставим этих ребят тешиться своими играми. Странно только, почему они танцуют здесь, а не в деревне.
— Здесь еще достаточно мелко — скорее всего, поэтому.
В одной из хижин Честер нашел диктофон Пьера и дневники, засунутые в рюкзак, подвешенный над водой.
Забравшись в вертолет, Соул принялся вслух переводить дневник Пьера. С растущим возбуждением, трепетом узнавания, он прочел его от корки до корки. В начале нового года в дневнике зияла брешь — продолжительная пауза в несколько пропущенных страниц, словно чистые листы были единственно возможным средством выразить то, что он имел в виду.
— Так он встретил партизан?
— Похоже, что да.
— А теперь еще это напичканное наркотиками дитя. Вот оно что. Поразительно. Он нашел так много — и все время был в центре событий.
— Согласен, Крис. Картина весьма правдоподобна Но помни, сейчас Невада — пуп земли. Там центр событий. Как говорится, звезды правят нашими обстоятельствами.
— Да, конечно, — неохотно согласился Соул. Он был даже рад, что Пьер сбрендил. Интересно только, надолго ли?
Цвинглер кивнул Честеру:
— О'кей. Начинаем «Падение Ниагары».
— Думаете?
— Надеюсь, черт возьми! Записки француза подтверждают, что мы на правильном пути. Жюль, будьте добры, вызовите Чейза и Билли.
— Добро, — расплылся в улыбке негр. — Люблю начинать с шумом.
— Чейз, — внятно произнес Цвинглер в микрофон. — «Почему ночью небо темное?»
— По случаю того, что вселенная расширяется, — протрещал ответ в динамике.
— Правильно, Чейз. Теперь слушай. Пароль — «Ниагара». Запомнил?
— «Ниагара» — и все?
— Пока. «Падение» откладывается до прибытия вертолета. Посылаю Жиля за вами. После высадки приступайте немедленно к «Падению Ниагары». Мы эвакуируемся в направлении Франклина. Вызывайте Манаус — пусть направят туда самолет. И передайте в комитет, что все идет по плану. Посылаем документы и аудиозаписи для ознакомления. Отправьте их в Манаус первым разведсамолетом, пусть оттуда передадут на факс консульства.
Напоследок Цвинглер еще раз просмотрел инструкции, прежде чем дать отбой связи.
— Вы что, посылаете записи Пьера в Штаты?
— Естественно. Они — наш единственный материал для шемахойского языка.
