Кейт Лаумер - Земная кровь
Роун соорудил себе из длинной рубахи юбку, закатав ее вокруг пояса, и услышал трель колокольчика Он проводил взглядом первое существо, вышедшее на пыльную и пылающую жаром арену. Существо процокало к ряду клеток, вошло в одну из них, плавником закрыв большой фальшивый замок — неизменное свидетельство опасности представителя данного вида. Жестом оно указало Роуну на соседнюю клетку.
Землянин с любопытством прочел надпись на этой клетке: «Первобытный человек». Он забрался внутрь и захлопнул дверцу, усевшись на деревянную скамейку, ничего сложного в такой работе не было — сиди себе и жди.
Так прошло часа два. Хилые существа Клоры проходили шумными толпами, теперь уже таращась на него. Какой-то клорианин довольно долго торчал у клетки Роуна, делая пометки и наброски на чистых листах. Однажды маленький ребенок потыкал его палкой, но, похоже, аборигены все же не находили землянина по-настоящему эффектным, во всяком случае, по сравнению с теми удивительными уродами, которые его окружали.
Да и сам Роун, занятый собой, не обращал внимания на клориан. В конце концов, я должен выяснить, кто я на самом деле, мучительно размышлял он, кто мои родители, где мой народ, мой дом.
Где-то далеко в космосе затерялся его родной дом., Но это был не Тамбул.
Я возьму с собой Стеллери, продолжал строить он воздушные замки, и мы будем жить счастливо среди себе подобных. Он предполагал, что девушка по своему происхождению близка к человеческой расе, если и есть разница, то она невелика.
Уже в сумерках прозвенел второй звонок. Роун заметил, что здесь, на Клоре, сутки оказались намного короче. Подошло время настоящего шоу. Экспонаты-уроды выбирались из клеток. Роун тоже вылез, разминая онемевшие из-за долгого сидения ноги. И тут он увидел Мэга, в красных глазках которого отражался ослепительно-яркий свет дуговых ламп. Подпрыгивая на своих паучьих ногах и размахивая палкой, Мэг повел Роуна мимо огромных палаток. В наступивших сумерках становилось прохладно, хлесткий ветер раздувал тенты и стены палаток.
Роун был ошеломлен цветными вспышками огней и шумовым сопровождением оркестра.
У основания огромной мачты, толщиной с Роуна, он заметил Гома Балжа, который двинулся ему навстречу, отделившись от толпы. Антрепренер явно торопился, это было видно по тому, как волнообразно двигались его огромные щупальца.
— А, это ты, юный землянин! Ты выступаешь! Я жду от тебя великих свершений! Пойми, твое выступление по стилю достойно Экстраваганзоо!
— А что я должен делать? — спросил Роун. — Я же не знаю, как работать. Мне дадут костюм?
— Что? Костюм? — Гом Балж удивленно уставился на Роуна своими гигантскими глазами и побарабанил по широкому торсу толстыми пальцами. — Ты у меня первый урод, который пожелал тренироваться. У тебя слишком дорогие замашки, землянин! — он стряхнул с сигары цветочный пепел, который упал ему на грудь. — Позже будет видно, а пока это для тебя испытание Конечно, большой риск — брать на работу нового исполнителя! Никогда не знаешь точно, как его воспримет публика, — он сделал гигантскую затяжку, которая заставила сигару разгореться ярко-желтым огоньком, и небрежно стряхнул пепел жестом человека, никогда не убирающего за собой.
— Я вас не просил меня похищать, — резко выпалил Роун.
— Фу! Фу! Готов забыть эти твои слова, юный землянин, — Гом Балж запахнул плащ с красным подбоем и пошевелил ногами. — Счастливо, и если вздумаешь свалиться, падай изящно, словно это — часть программы, — он выпустил огромное облако дыма из дыхательного отверстия и заторопился прочь.
Мэг указал палкой на встроенные в мачту ступеньки Роун посмотрел наверх. Он ничего не мог разглядеть, но где-то там, наверху, где царила атмосфера цирка, с ее шумовой какофонией и фейерверком цветных огней, был натянут канат, по которому ему предстояло пройти!
И вдруг откуда-то из толпы снова выплыл Айск. Его жабры подрагивали и опадали, яркий свет бросал резкие черные тени на его зеленое лицо. В здоровой руке он держал парализующее ружье.
— Лезь наверх-ерх, — приказал он. — Давай-ай лезь…
— Я-то лезу, — насмешливо ответил Роун, — а ты не хочешь попробовать? В том-то и дело — такое под силу лишь землянину.
«Короткая и славная жизнь», — вспомнил он рассказ отца, глядя на мачту и теряющийся где-то в небе канат. Наверняка и Стеллери где-то рядом и следит за ним. Во что бы то ни стало он должен преодолеть усталость, онемение в ногах и проделать свой номер гладко, так, словно он всю свою жизнь провел в зоо. Пусть Стеллери гордится им!
Поднявшись до середины, он задержался, чтобы отдохнуть. Он хотел сберечь свои силы и боялся сбить дыхание. Хождение по канату при такой гравитации не сулило облегчения. Сложность усугублялась еще и тем, что Роуну нездоровилось, он чувствовал жар, головокружение и боль в ноге.
Рискнув посмотреть вниз, Роун сразу же заметил Айска, который все еще стоял у основания мачты. Таким маленьким и таким игрушечным он казался отсюда! Если бы… Если бы не парализующее оружие в его руках! Вздумает он выстрелить в Роуна, и все решат, что канатоходец сам свалился с каната.
Подстегнутый этими соображениями, Роун принялся карабкаться дальше, прекрасно понимая, что на канате он будет в безопасности: ружье Айска не могло взять такой высоты.
Яркое световое пятно выхватило Роуна из темноты, и он почувствовал, что тысячи глаз устремлены сейчас на него. Голос по-клориански зарокотал на всю арену, и Роун догадался, что представляют его номер, но он понял лишь единственно знакомое ему слово— «землянин».
Толпа гудела громко «и требовательно, а Роун старался не обращать на нее внимания — он продолжал карабкаться, невзирая на холодный от резкого ветра металл лестницы и предательски скользящие потные ладони.
Наконец он достиг верхней платформы. В нескольких футах над головой раздувалась и хлопала верхушка тента. Барабанный бой, долетевший снизу, возвестил о начале, а выхвативший его поток света лишь усилил и без того пылающий в нем жар. Роуну казалось, что все медленно кружится вокруг него, а сам он вот-вот упадет Он лихорадочно ухватился за хрупкую ограду, понимая, что, если сорвется, ему уже ничто не поможет.
Роун поставил ногу на канат, еще раз глянул вниз и содрогнулся — под ногами весь мир провалился в бездну. Он невольно попятился назад и почувствовал в желудке холодок страха, постепенно сковывающего все его тело.
Роун судорожно вцепился в поручни платформы Но даже стоять здесь, на маленькой площадке, и то ему было жутко. Он чувствовал себя элементарным трусом, но ничего поделать с собой не мог. Он просто-напросто испугался за свою драгоценную жизнь и способен был думать лишь о том, как ему вернуться обратно. Но ведь и там, внизу, его поджидает Айск — с ружьем!
Выхода не было, Роуну захотелось умереть прямо здесь, на этой маленькой площадке, просто умереть и все… И вдруг откуда-то издалека долетел до него слабый чистый голос, звавший его, Роуна. Словно очнувшись от дурного сна, он поднял голову и увидел Стеллери на противоположной площадке. Она была одета в облегающий золотистый костюм.
— Если ты сейчас не придешь ко мне, я сама пойду по канату.
Не веря своим глазам, Роун растерянно смотрел на нее, все еще продолжая цепляться за поручни Она смертельно боялась высоты и все-таки вскарабкалась сюда, под самое небо, понимая, что может ему понадобиться.
Он шагнул за ограду. Теперь его не страшило падение. Если даже это случится, он просто умрет, умрет, как его отец, вот и все…
Он подошел к туго натянутому черному тросу, спокойно ступил на него, постоял, осторожно балансируя, и вдруг облегченно рассмеялся — и от сознания того, что он все-таки не трус, и от любви к почти земной женщине, да и просто от ощущения радости жизни.
Роун двинулся по натянутому канату; только на миг он остановился на его середине, чтобы благодарно помахать своим невидимым зрителям Выполняя этот смертельный номер под громкий барабанный бой, он стал настоящим повелителем толпы.
И не только толпы. Пройдя по канату до самого конца, он сразу же оказался в объятиях ожидающей его Стеллери. Как только он сделал последний шаг, она поймала его руку, притянула к себе и нежно посмотрела ему в глаза. Ее пышные волосы поблескивали золотистой пудрой.
— Ты бы действительно это сделала? — спросил он ее потом, когда они уже спустились на усыпанную опилками землю, словно подернутую дымкой от дуговых ламп.
— Во всяком случае, я бы попыталась, — подтвердила она свою готовность. — А теперь я должна идти, скоро мой выход.
Она сжала ему руку и снова ускользнула в темноту. Желая проводить ее взглядом, Роун обернулся и увидел устремленные на него желтые глаза Айска, неотступно преследующего его.
Выступление Стеллери потрясало: это был великолепный эротический танец в пяти вариациях, одна из которых — довольно грубая — предназначалась для клориан. Толпа по достоинству оценила его, взревев от восторга.
