Анатолий Митрофанов - НА ДЕСЯТОЙ ПЛАНЕТЕ
— Согласна, Виктор! — порывисто проговорила Данилова. — И то, что ты работаешь для людей, для их счастья — тоже прибавляет сил, во сто крат! И я тоже, как писал Маяковский, радуюсь, что мой труд вливается в труд моей республики. Поверь, я не для красного словца говорю.
— Не только верю, но и знаю! — произнес Медведев и доверительно сообщил: — Скажу тебе, Таня, откровенно — есть у меня одно большое желание. По возвращении на Землю подам заявление в партию. Как думаешь, примут?
— Тебя? Примут! Непременно примут, — убежденно и вместе с тем обрадовано сказала Таня и тут же задумалась.
— Теперь ответь ты мне, — уже нерешительно обратилась она к Медведеву, — как, на твой взгляд, может ли, вернее, имеет ли право быть членом Коммунистической партии…
— Ну, что же ты замолчала? Продолжай, — подбодрил Медведев Таню, видя, что она не решается договорить что—то важное.
— Могу ли я стать коммунистом?
Медведев посмотрел на девушку и серьезно ответил:
— Ты обязательно будешь им!..
С каждым днем вахты становились все ответственнее. Космонавты большую часть времени проводили у поисковых радаров. Счетно—решающие приборы работали безостановочно, делая по сто тысяч операций в секунду. Кулько взялся помогать Яровой, дежурившей у боковых локаторов. Хачатуров держал атомные двигатели включенными в цепь вычислительных машин, чтобы они были готовы в любой момент развить свою реактивную мощность.
Медведев с Бобровым поочередно управляли кораблем. Телефонная и радиосвязь между ними не прерывалась ни на минуту.
— Бобров! Как слышишь меня? — спрашивал Медведев.
— Превосходно, — доносился голос через две броневых стены.
— Миновали район наиболее густого сплетения орбит малых планет.
— Путь впереди чист. Проверял несколько раз.
И космический корабль продолжал свой стремительный полет.
Приближаясь к Церере, «К. Э. Циолковский» должен был уменьшить скорость. Наутро, по приказанию капитана, Хачатуров привел в движение механизмы броневых заслонок, закрывавшие передние дюзы, и приготовился тормозить. По команде Медведева, дублируемой миганием фиолетовых лампочек, космонавты быстро заняли свои места в космических креслах. Привязав себя широкими эластичными ремнями, они развернули кресла на сто восемьдесят градусов, обернувшись лицом к корме.
Медведев включил автопилот и, продолжая следить за экраном главного локатора, начал сбавлять скорость.
Все помещения наполнились приглушенным грохотом. Даже сквозь плотно прилегающие наушники слышался отдаленный шум. Опять всех космонавтов сжимало и тяготило ощущение перегрузки.
— Таня! — попросил Медведев, прекратив торможение. — Проверь, пожалуйста, сохранил ли корабль свое направление.
— Идем по курсу, — ответила она через минуту, быстро сделав необходимые измерения электронным секстантом. Медведев хотел ей сказать еще что—то, но Данилова его перебила:
— Виктор! Электронный обобщитель показаний локаторов предупреждает о необыкновенно странном явлении! Мы приближаемся к полосе или какому—то потоку сильной радиации!
— Откуда она может быть в кольце астероидов?
— Не знаю! Но это очень опасно! Она невидима и, вероятно, обладает огромной проникающей силой. Даже короткое пребывание в ней может оказаться гибельным!
Медведев не стал долго раздумывать.
— Задраить иллюминаторы броневыми ставнями! Всем надеть космические костюмы повышенной защиты! — отдавал Медведев короткие распоряжения по радио. Он хотел принять все меры предосторожности и защиты экипажа корабля. — Армен! Атомные двигатели — на полную мощность! Магнитное поле — на максимум отталкивания!
С помощью дистанционного управления Хачатуров быстро переключил атомные двигатели и впился глазами в динамометры.
Огромная сила магнитного поля стремительно нарастала. Вот она достигла максимума! Но будет ли достаточно ее, чтобы парализовать и оттолкнуть приникающую радиацию?
Потянулись томительные минуты. Черенковские счетчики, слабо светясь, показывали на пластмассовых циферблатах, Какая борьба сил происходила за бортом корабля.
Наконец опасность миновала. Все смогли вздохнуть свободно и принялись снимать громоздкие скафандры.
— Так что, душа моя, ходить мы по Церере все—таки будем! — весело воскликнул Хачатуров, подмигивая Дубравину. — Теперь можно подумать и о том, как нас там встретят.
— А что тут думать. Ясное дело — чайком угостят, а может, еще чем—нибудь покрепче, вроде грузинского цинандали.
— Занимательно! Фантазия у тебя богатая. А не хочешь ли ты попасть в лапы к какому—нибудь чудовищу. Еще неизвестно, что представляют собой эти самые фаэты. Кричат:
«Терпим бедствие!» А что замышляют на самом деле?
— Да ты, я вижу, начинаешь трусить. А я о тебе, Армен, был самого высочайшего мнения.
— Ничего ты не понимаешь. Конечно, приятнее было бы, если бы они при встрече организовали хотя бы подобие митинга. Или у них найдутся свои способы проявить свое дружелюбие к нам?
О Церере, о высадке на нее, теперь оживленно говорили все члены экипажа.
У Тани и Запорожца в астрономических рубках отбоя не было от гостей. Космонавты готовы были отнимать друг у друга телескопы, чтобы посмотреть на приближающийся блестящий лик Цереры, как бы вуалью подернутый еле заметной голубоватой дымкой. И чем больше смотрели они на загадочную планету, тем сильней становилось желание найти на ней хоть малейшие признаки жизни.
— Там есть какая—то атмосфера! — возбужденно указал Хачатуров на слабую дымку вокруг Цереры.
— А пальм еще не видно? — с серьезным видом поинтересовался Дубравин.
— Опять ты со своими шутками! — отмахнулся от него Армен, продолжая смотреть в телескоп.
Над экраном фототелефона вспыхнул сигнал вызова. Таня подошла к нему.
— Бобров срочно просит позвать капитана, — сказала она, хмурясь. — По—видимому, грозит опасность, иначе бы он не стал прерывать сон Медведева. Я его уже разбудила.
Немного потребовалось времени, чтобы Медведев был на ногах.
— Я слушаю! — сказал он, подходя к экрану.
— Круговой локатор зафиксировал странное явление, — доложил озабоченный Бобров. — Сзади, нагоняя корабль, к нам приближается глыба — метров сто в поперечнике. Движется ли она по касательной к нашей траектории или собирается ее пересечь — определить не смогли.
— Может, мы случайно попали на чужую орбиту? — высказал догадку Дубравин.
Опять на корабле воцарилась тревожная, напряженная атмосфера. Люди были поглощены сложнейшими расчетами, астрономы не отходили от вычислительных машин, а астероид продолжал настигать корабль.
— Надо срочно установить, куда нам посторониться. Следует уступить ему дорогу! — горячился Хачатуров. — Ведь он нас расшибет вдребезги.
— Эх, не оправдывает своего названия электронная быстродействующая машина. — Дубравин укоризненно посмотрел на Таню, будто она была виновата в том, что даже эта умнейшая машина не успевала решать задачи, которые возникали перед космонавтами.
Была объявлена тревога. По ее сигналу космонавты быстро заняли свои места и крепко привязались к креслам.
— Неприятно сидеть и сложа руки ожидать гибели, — заметил мрачно Дубравин. — Особенно, если она подкрадывается сзади.
— Я тоже предпочитаю встречаться с опасностью лицом к лицу, — сердито отозвался Медведев.
«Неужели все! — пронеслась в его голове тревожная мысль, от которой холодные мурашки пробежали по спине. — А что испытывают сейчас Таня, Хачатуров, Дубравин, Кулько? Бесстрашные, с горячими сердцами люди, рискнувшие бороздить космос. И вот… Умереть у самой цели, не выполнив задания… Нет. Это невозможно!» Медведева охватила злость. Но он погасил ее, чтобы не мешала сосредоточиться. «Как же быть, если машины не смогли решить, а автоматы бессильны предупредить столкновение?» Ответ был один. «Не сдаваться! Продолжать бороться до конца!»
— Беру управление! — сказал Медведев так твердо и решительно, что его слова невольно вселили во всех уверенность.
Грозно поблескивая, астероид с такой быстротой нагонял корабль, что радиодальномер еле, успевал отсчитывать сокращающееся расстояние.
Изменение курса корабля на несколько градусов не помогло. Метеорит продолжал по—прежнему нестись за кораблем, наседая ему на хвост. В перископ было хорошо видно уродливую глыбу, которая, казалось, как живая, гналась за космонавтами и с каждой секундой увеличивалась в своих размерах.
— Всем повернуть кресла налево! — скомандовал Медведев по радио, решившись на крайние меры.
Последние километры отделяли корабль от астероида. Еще секунда — и катастрофы не — миновать!
«Рискну! Пусть, зато есть вероятность спасения!.. Выдержит ли только организм людей? Перегрузка будет большая, но короткая!» — мелькнуло в голове Медведева.
