Айзек Азимов - Лакки Старр и кольца Сатурна
– И если он поместил капсулу в сами кольца, то ее просто невозможно найти.
– Ты так думаешь?
– Да. И единственную альтернативу этому вижу в том, что он отправил ее на орбиту внутри деления Кассини.
Девур откинул назад голову и громко рассмеялся.
– Это приятно слышать от Лакки Старра, великого Советника, тратящего свою умственную энергию на эту проблему. Я думал, что ты предложишь что-нибудь удивительное, что-нибудь совершенно потрясающее. А вместо этого только предположения. Советник, а что если я скажу тебе, что мы без твоей помощи нашли такое решение сразу и что наши корабли прочесали деление Кассини почти в тот момент, как капсула была сброшена?
Лакки кивнул. (Если большинство личного состава баз на Титане находилось в кольцах, наблюдая за поисками капсулы, то это отчасти объясняло малочисленность людей на самой большой базе.)
– Ну, что ж, поздравляю вас и напоминаю, что деление Кассини велико и в нем есть некоторое количество гравия. К тому же капсула может оказаться из-за притяжения Мимаса на непостоянной орбите. В зависимости от ее положения ваша капсула будет медленно двигаться по внутреннему или внешнему кольцу, и если вы ее в ближайшее время не найдете, то она навечно потеряна для вас.
– Твоя попытка попугать меня глупа и бесполезна. Даже внутри самих колец капсула выглядела бы все же алюминием по сравнению со льдом.
– Большинство масс-детекторов не может отличить алюминий ото льда.
– Это относится к масс-детекторам твоей планеты, землянин. Спросил ли ты себя, как мы выследили тебя, несмотря на твой топорный трюк с Идальго и твою авантюру с Мимасом?
– Я удивлен этим, – честно признался Лакки.
Девур снова рассмеялся:
– Ты прав, что удивляешься. Очевидно, Земля не обладает селективным масс-детектором.
– Совершенно секретным? – поинтересовался вежливо Лакки.
– Нет, в принципе – нет. Наш детекторный луч использует мягкие Х-лучи, которые по-разному разбрасываются различными веществами в зависимости от массы их атомов. Некоторые из них возвращались отраженными к нам, и, анализируя отраженный луч, мы можем отличить металлический космический корабль от твердого астероида. Когда космические корабли проходят мимо астероида, двигающегося тем временем своим путем, регистрируется значительная металлическая масса, которой он раньше не обладал, и совсем не трудно прийти к выводу о том, что вблизи от астероида находится крадущийся космический корабль, на котором необоснованно предполагают, что их не обнаружили. Ну как, Советник?
– Понятно.
– Понимаешь ли ты то, что никоим образом не сумеешь замаскироваться с помощью колец Сатурна или даже самого Сатурна? Металла совсем нет в кольцах или во внешней поверхности Сатурна до глубины десять тысяч миль. Даже внутри Мимаса не удалось бы спрятаться. Через несколько часов мы узнали бы, что вы там делаете. Мы могли бы обнаружить металл подо льдами Мимаса или же то, что осталось от вашего погибшего корабля. Но затем металл начал движение, и мы узнали, что вы все еще находитесь у нас. Мы разгадали ваш термоядерный трюк и только выжидали.
– Пока игра за вами.
– А теперь ты думаешь, что мы не сможем найти капсулу, даже если она путешествует по кольцам или была прежде всего помещена в кольцах?
– Хорошо, тогда как получилось, что вы до сих пор ее не нашли?
На мгновение лицо Девура помрачнело, будто он заподозрил в вопросе сарказм, но еще не успел Лакки вежливо полюбопытствовать, как он грубо прервал его:
– Мы найдем. Но это лишь вопрос времени. И поскольку ты не можешь помочь нам впредь в этом деле, то нет никакого резона откладывать экзекуцию.
– Сомневаюсь, что ты действительно понимаешь значение только что сказанного тобой. Погибнув, мы станем для вас очень опасными.
– Может, от вас живых в какой-то мере и существует угроза, но я не могу поверить, что ты это говоришь всерьез.
– Мы – члены Совета Науки Земли. Если нас убьют, Совет не забудет этого и не простит. Возмездие будет направлено в одинаковой степени как против Сириуса, так и против тебя лично. Запомни это.
– Думаю, что знаю об этом больше, чем ты думаешь, – возразил Девур. – Это создание, которое прилетело вместе с тобой, не член вашего Совета.
– Формально, может быть, и нет, но…
– А ты сам, если ты позволишь мне закончить, намного больше чем просто его член. Ты приемный сын Гектора Конвея, Главного Советника, и ты являешься гордостью Совета. Поэтому, возможно, ты и прав. – Губы Девура растянулись в кривой усмешке. – Может быть, существуют условия, давай подумаем об этом, при которых для нас более выгодно оставить тебя в живых.
– Что за условия?
– В ближайшие недели Земля созовет межзвездную конференцию наций, чтоб рассмотреть то, что они называют нашим вторжением на их территорию. Может быть, ты знаешь об этом.
– Я предлагал такую конференцию, когда первым узнал о существовании этой базы.
– Хорошо. Сириус согласился на эту конференцию, и встреча вскоре состоится на вашем астероиде – Весте. Земля, похоже, – Девур улыбнулся более широко, – торопится. И мы уступим им, ибо мы не боимся ее результатов. Внешние миры большей частью не любят Землю и вовсе не обязаны ее любить. Наш собственный случай – лучшее подтверждение тому. Однако мы могли бы сделать все намного более драматично, если бы нам удалось представить доказательства земного лицемерия. Земляне созывают конференцию; они говорят, что желают разрешить дело мирными средствами; но в то же самое время они послали военный корабль на Титан с инструкциями разрушить нашу базу.
– Эти инструкции ко мне не относятся. Я действовал без инструкций, и у меня не было намерения предпринять какой-либо военный акт.
– Тем не менее, если ты подтвердишь то, что я сказал, это произведет большое впечатление.
– Я не могу свидетельствовать в пользу того, что не является правдой.
Девур проигнорировал его слова и жестоко сказал:
– Пусть они знают, что тебе не давали наркотиков и не обследовали. Дай показания по собственной воле, как мы проинструктируем тебя. Пусть конференция узнает, что премированный член Совета Науки, сам сын Конвея, принял участие в незаконной вооруженной авантюре в то самое время, когда Земля лицемерно созывала конференцию и провозглашала приверженность миру. Это раз и навсегда решило бы дело.
Лакки сделал глубокий вздох и посмотрел в холодное улыбающееся лицо.
– И это все? Дача фальшивых показаний в обмен на жизнь?
– Совершенно верно. Воспользуйся случаем: сделай свой выбор.
– Это исключено. Я не хотел бы стать лжесвидетелем в подобном деле.
Глаза Девура сузились в щелки.
– Я думаю, ты захочешь. Наши агенты тщательно изучали тебя, Советник, и мы знаем твои слабые места. Ты можешь скорее предпочесть смерть, чем сотрудничать с нами, но тебе, как землянину, присуще чувство жалости к слабому, калеке, уроду. Ты вынужден будешь сделать это, чтобы предотвратить, – и мягкая, пухлая рука сирианца внезапно поднялась, указывая пальцем на Бигмена, – его смерть.
10. Наставники и роботы
– Спокойно, Бигмен, – прошептал Лакки.
Маленький марсианин сгорбился в кресле, его глаза взволнованно следили за Девуром.
– Не стоит нас запугивать, – заметил Лакки. – Экзекуция на так проста в мире роботов. Роботы не могут нас убить, и я не уверен, что вы или ваши коллеги хладнокровно готовы убить человека.
– Конечно, нет, если ты подразумеваешь под убийством гильотинирование или расстрел. И к тому же нет ничего пугающего в быстрой смерти. Предположим, однако, что наши роботы подготовили разоруженный корабль. Твоего – ух! – компаньона можно приковать к одной из переборок корабля с помощью роботов, которые, конечно, позаботятся, чтобы не причинить ему вреда. Корабль можно снабдить автопилотом, который выведет его на орбиту, далекую от вашего Солнца и за пределами эклиптики. Нет ни единого шанса, что об этом когда-либо кто-либо узнает на Земле. Это будет путешествие в вечность.
Бигмен прервал его:
– Лакки, они никогда не поступят так со мной. Ни на что не соглашайся.
Девур продолжил, не обращая на него внимания:
– Твой компаньон получит достаточно воздуха и тюбик с водой в пределах досягаемости, чтоб утолить жажду. Конечно, он будет один и не получит никакой пищи. Голод – это медленная смерть, а голод при полном одиночестве в космосе – это самая ужасная вещь, какую только можно представить.
– Это подлый и бесчеловечный способ обращения с военнопленным, – возмутился Лакки.
– Это не война. Вы ведь только шпионы. И во всяком случае, необязательно, чтобы это случилось, а, Советник? Тебе следует лишь подать знак, что ты готов признаться в том, что ты намеревался атаковать нас и согласен подтвердить это лично на конференции. Я уверен, ты примешь во внимание просьбы того предмета, с которым ты дружишь.
