Андрей Ливадный - Мост через бездну
Селена повернулась, бросив взгляд в ту сторону, куда так пристально смотрел Ветер несколько минут назад, и действительно: сама суть информатория вдруг поменяла свой знак — теперь чужие миры остались за спиной, а впереди, лежала необъятная Бездна, по которой были прихотливо рассеяны искорки звездного света.
Стоило поймать этот ракурс, чтобы понять: он тоже ищет нечто необычное, неординарное в простых казалось бы явлениях…
Киберпространство.
Место, где для соприкосновения душ не требуется преодолевать тысячи условностей, где все просто, понятно и в то же время лежит на зыбкой грани морального фола…
Селена умела чувствовать грань между миром фантомных грез, где душа искала и находила фрагменты сказки, где отдыхал или наоборот стремительно развивался рассудок, и миром реальным, с его налаженной вполне удовлетворительной жизнью, и потому, встречаясь в киберпространстве с новой для себя личностью, она всегда смотрела на нее с известной долей осторожности, исподволь выясняя, насколько душа спрятанного за фантомной маской человека сродни ей самой, чувствует ли он эту грань?
Сейчас она испытывала лишь смятение, без намека на взвешенную рациональность.
Слишком быстро и спокойно он принял и вернул ее тепло, так, будто знал Селену уже очень давно…
Может быть, в тот день ей стоило просто попрощаться и уйти?
Почему она не сделал этого?
…Ветер, проследив за ее взглядом, внезапно предложил:
— Пойдем туда? Ты встречала когда-нибудь рассвет над Элио?
Она медленно повернула голову. Глаза Селены блеснули влажно, таинственно и тревожно…
— Если ты скажешь — я уйду. — Спокойно произнес Ветер, заметив тревогу и смятение в ее глазах, но именно ровный тон, которым он произнес свою фразу, вдруг заставил Селену решиться.
Она коснулась протянутой ладони, мельком оглянулась через плечо на огромное пространство информатория, где сейчас бродили десятки тысяч ничего не значащих для нее людей, и пальцы затрепетали, вобрав внезапную дрожь его руки.
— Ты будишь во мне что-то давно позабытое… — Тихо сказал Ветер, увлекая ее в мгновенный гиперпространственный переход.
* * *Над маслянистыми водами залива Эйкон, роняя алые капли ауры, пламенели вековые Раворы, — они сияли в предрассветных сумерках, словно причудливые столбы жидкого пламени, и огни расположенного вдоль побережья мегаполиса блекли перед ними.
Это действительно оказалось незабываемым, потрясающим, особенно когда первые краски зари осветили слоистые облака у далекого горизонта, а на галечном пляже стал четко виден одинокий обелиск, установленный на месте посадки колониального транспорта «Кривич».
Они встретили рассвет на Элио, почти не разговаривая, наслаждаясь несказанной красотой природы, и теперь уже Селена в свою очередь увлекла его в стремительный прыжок по каналам Гиперсферной Частоты, чтобы их фантомы материализовались в виртуальном пространстве планеты Эригон, в удивительно красивых пещерах, вырезанных первыми колонистами в толще ледового панциря, покрывающего собой всю планету.
Свет тускло-красного солнца проходил сквозь прозрачный лед, причудливо изламываясь, распадаясь на разноцветные спектральные полосы… казалось что яркими красками полыхает сам воздух вокруг тебя… и снова переход, теперь уже к дивным золотистым пляжам планеты Дион…
Не было нужды в словах, эмоции перехлестывали разум, и смена красот порождала в душе у Ветра странные, неведомые ранее грезы: ему казалось, он видит, как две невесомые, эфемерные души кружат, сплетаясь в причудливых па, над виртуальными пространствами планет, куда более тысячи лет назад впервые ступила нога человека…
Он не хотел покидать киберпространства, потому что знал, как все сложно за пределами фантомных вселенных. Танец душ чуть горек, но легок, а мир физический полон комплексов, запретов и непредсказуемых реакций.
Селена чувствовала то же самое. Она жадно впитывала каждый миг этого внезапного счастья, ей хотелось спрятать образ Ветра в самый дальний потаенный уголок своей души, чтобы это не закончилось никогда…
…С тихим шипением распахнулись пневматические двери кабинки.
Она вздрогнула, открывая глаза.
На улице вот уже третьи сутки подряд моросил дождь.
Глава 3
Удаленная от границ обитаемого космоса звездная система.
Планета Гермес — признана не пригодной для колонизации.
Статус: Частная собственность.
Неистовый ветер гнал по каменистым пустошам непрекращающуюся поземку оранжевого песка.
В сумраке диск близкой звезды казался кроваво-красным, слегка размытым по краям. На него можно было смотреть невооруженным глазом, но все же люди, один за другим покидающие борт посадочного модуля, опускали защитные светофильтры на забрала своих шлемов.
— Я ничего не вижу. Ты уверен, что не ошибся, Дрейк? — Фрост, экипированный в боевой скафандр, остановился в нескольких шагах от телескопического трапа, тщетно сканируя окружающее пространство.
— Будь спокоен Анджей. Канал гиперсферной частоты указывает именно на эту систему.
— Как ты его отследил?
— Он сам нарушил свое забвение. — Признался Дикс. — Я кибрайкер, не забыл, Анжи? И не отношу себя к числу тех неудачников, кто действительно годами пересматривали архивы первой Конфедерации, в надежде найти хотя бы зацепку, намек… но подобный путь — лишь тщета, пустая трата времени.
— Ты догадывался, что вокруг этой планеты обращается станция ГЧ? — Блеснул проницательностью Анджей.
— Да, но она молчала. Связь с Интерстаром была прервана очень давно и станцию исключили из списка действующих устройств. Никто ведь не знал, где именно она расположена, чтобы слетать и посмотреть, — отчего молчит гиперсферная частота загадочного Гермеса? Я рассудил так: если человек, о котором я тебе говорил, жив, и скрывается тут, то рано или поздно он войдет в сеть. Оставалось лишь расставить сигнальные ловушки и ждать…
— Терпеливый ты. — Скупо похвалил его Фрост, включая сканеры скафандра.
— Результат стоит приложенных усилий, вот увидишь. — Ответил ему Дрейк. — Он выдал себя, создав виртуальный мир, такой степени достоверности, что, взглянув на это творение, я сразу понял: подобный фрагмент киберпространства мог сотворить и исправно поддерживать только ОН. Дальше было несложно. — Дрейк усмехнулся, хотя забрало с опущенным светофильтром полностью скрывало мимику от глаз собеседника. — На всякий случай я постарался определить его цели. Все оказалось весьма прозаично.
— Не понял? — переспросил Анджей.
— Что тут непонятного? Зачем ЕМУ создавать внешний мир?! Я лишь внимательно наблюдал и в итоге понял — он возобновил связь с Интерстаром ради своей виртуальной подруги. Так что у нас на руках есть весьма серьезный козырь. Она мнемоник, работает на одну из корпораций Окраины, — мне пришлось изрядно потрудиться, прежде чем удалось установить данные ее физической личности. Но, тем не менее, я это сделал, — не без самодовольства сообщил Дикс. — Теперь, если он станет нам мешать, мы просто возьмем его подругу, и используем в качестве аргумента для убеждения.
— Ты приписываешь ему слишком много человеческого.
— Он человек, Фрост, можешь не сомневаться в этом. Просто в некоторых вопросах тебе придется полностью полагаться на мои суждения, и тогда все будет в порядке.
— Хорошо… Посмотрим. Сначала нам нужно отыскать его убежище среди этого содома. Тут всегда так ветрено и пыльно?
— Да. Но для меня песчаные бури лишь еще одно доказательство, что планетоид тот самый. Давай не будем терять время. Площадь для разведки не маленькая.
— Разделимся на две группы. — Кивнул Анжи, отдавая команду своим людям. — Сейчас свяжусь с орбитой, пусть пилоты задействуют сканеры «Сигмы», хотя сомневаюсь, что они помогут в такой пыли…
* * *У Дрейка не было своих людей, которыми он мог бы командовать, зато у него имелась голова на плечах… видел бы ее Раушев, назвавший Селену «насквозь имплантированной», то охранника корпорации «Эхо» точно бы хватил удар…
Драйв вступил на скользкий и опасный путь кибрайкера, когда ему едва исполнилось пятнадцать лет. С тех пор, как он взломал первый интерстаровский узел, у него не стало ни друзей, ни постоянного места жительства, ни каких-либо иных привязанностей, способных вывести полицию на его след.
За Драйвом охотились. Ориентировки на него имелись в каждом полицейском управлении всех без исключения планет Конфедеративного Содружества, и, тем не менее, он успешно продолжал свою преступную деятельность, нисколько не тяготясь статусом вечного беглеца и изгоя.
Наоборот, Дрейка лишь подзадоривал подобный расклад. Иногда, после особо крупных, удачных дел, у него появлялись время и возможность поразмыслить над своим образом жизни, и каждый раз он приходил к одному и тому же выводу — дай ему судьба шанс начать все сначала, он, не колеблясь, пошел бы по прежнему пути.
