Артур Кларк - КОСМИЧЕСКАЯ ОДИССЕЯ
— На восемьдесят шестые сутки полета, — напомнил ему Звезды во время ужина в пятый день рейса, — вы прошли на расстоянии двух тысяч километров от астероида семь тысяч семьсот девяносто четыре и даже выпустили в него зонд. Припоминаете?
— Конечно, — несколько резко ответил Пул. — Для меня это было меньше года назад.
— Гм… извините. Завтра мы будем пролетать мимо астероида тринадцать тысяч четыреста сорок пять на более близком расстоянии. Хотите посмотреть? Самонаведение и стоп-кадр обеспечат нам окно порядка десяти миллисекунд.
Одна сотая секунды! Те несколько минут на «Дискавери» пронеслись незаметно, а сейчас все должно было произойти в пятьдесят раз быстрее…
— Астероид крупный? — спросил Пул.
— Тридцать на двадцать и на пятнадцать метров, — ответил Звезды, — Похож на разбитый кирпич.
— К сожалению, у нас нечем в него выстрелить, — сказал Движок. — А вы не думали о том, что семь тысяч семьсот девяносто четыре может ответить на выстрел?
— Нет. Мы добыли для астрономов много полезной информации, поэтому стоило рискнуть… Кстати, не думаю, что стоит беспокоиться из-за какой-то сотой секунды, но все равно спасибо.
— Понимаю. Если довелось увидеть один астероид — значит, ты видел их все.
— Не совсем так, Чип. Когда я был на Эросе…
— О чем говорили не меньше дюжины раз.
Разум Пула отключился от разговора — беседа превратилась в бессмысленный шумовой фон. Он переместился на тысячу лет в прошлое и вспоминал единственное приключение на борту «Дискавери» незадолго до финальной катастрофы. На его чувства, как и на чувства Боумена, нисколько не влияло то, что они прекрасно знали: 7794 — не более чем безжизненный кусок камня. Астероид был единственным твердым телом, с которым им предстояло встретиться по эту сторону от Юпитера, и они смотрели на него, как моряки после долгого плавания смотрят на берег, куда не могут пристать.
Астероид медленно вращался, на его поверхности в беспорядке чередовались участки тени и света. Иногда кристаллические вкрапления вспыхивали в лучах солнца, как освещенные окна далекого дома…
Пул вспомнил, что напряжение нарастало, пока они пытались понять, точным ли был выстрел. Непросто попасть в такую маленькую цель с расстояния в две тысячи километров, когда относительная скорость цели — около двадцати километров в секунду.
И вдруг на самой темной поверхности астероида возникла ослепительная вспышка. Крошечный снаряд из чистого урана-238 со скоростью метеорита поразил цель — буквально за долю секунды вся его кинетическая энергия преобразовалась в тепло. Облачко раскаленных паров было выброшено в космос, и камеры «Дискавери» записали быстро угасающие линии спектра, зафиксировав характерные признаки атомов. Через несколько часов астрономы на Земле впервые узнали состав коры астероида. Он не слишком удивил их, но несколько бутылок шампанского сменили владельцев.
Сам капитан Чандлер редко принимал участие в спорах, разгоравшихся вокруг полукруглого стола. Видимо, он хотел, чтобы команда могла расслабиться и поговорить в неформальной обстановке. Существовало лишь одно неписаное правило: никаких серьезных дел за ужином. Если возникали какие-либо технические или рабочие проблемы, их обсуждали в другом месте.
Пула удивило и даже шокировало то, насколько поверхностно экипаж знал устройство «Голиафа». Часто Пул задавал вопросы, на которые легко было ответить, если обратиться к блоку памяти корабля. Через некоторое время он понял, что получить всестороннюю подготовку, какую получил он, теперь невозможно — использовались слишком сложные для полного понимания системы. Специалисты должны были знать, что делает их оборудование, но не то, как оно работает. Надежность зависела от обеспечения резерва и автоматической проверки, и вмешательство человека могло скорее навредить, чем помочь.
К счастью, вмешательства и не потребовалось. Полет обошелся без происшествий, что было мечтой любого командира, и скоро на небе прямо по курсу появилось новое солнце Люцифера.
_III
МИРЫ ГАЛИЛЕЯ
«Путеводитель для туриста по внешней Солнечной системе», раздел 219.3. Выдержка, только текст:
«Даже в наше время гигантские спутники, которые когда-то были системой Юпитера, остаются загадкой. Почему четыре небесных тела, вращающиеся вокруг одной планеты, аналогичные по размерам, так отличаются друг от друга в других аспектах?
Только для Ио — самого первого спутника — найдено убедительное объяснение. Этот спутник расположен так близко к Юпитеру, что гравитационные приливы, непрерывно перемешивающие его недра, генерируют колоссальное количество тепла. В результате поверхность Ио пребывает в полу-расплавленном состоянии. Это наиболее вулканически активное небесное тело в Солнечной системе, и карты поверхности Ио действительны лишь в течение нескольких десятилетий.
Стационарных баз в столь непостоянной среде не создано, но предприняты многочисленные попытки высадиться. Осуществляется контроль с помощью роботов.
(Трагическая судьба экспедиции две тысячи пятьсот семьдесят первого года описана в статье «Бигль 5».)
Европа — второй спутник Юпитера — была полностью покрыта льдом, и ее поверхность не отличалась ничем примечательным, кроме запутанной сети трещин. Приливные силы, доминирующие на Ио, здесь значительно слабее, но они способны генерировать достаточно тепла, чтобы на Европе возник огромный океан из воды в ее жидкой форме. Там развились многие формы жизни (смотри космические исследования «Цянь», «Гэлакси», «Юниверс»). После преобразования Юпитера в новое мини-солнце Люцифер почти весь ледяной покров Европы растаял, а благодаря активной вулканической деятельности возник ряд небольших островов.
Как известно, в течение последней тысячи лет не предпринималось попыток высадки на Европу, хотя спутник находится под постоянным наблюдением.
На Ганимед — крупнейший спутник в Солнечной системе (диаметр 5260 км) — также повлияло создание нового солнца. Его экваториальные области прогрелись настолько, что стало возможно существование сухопутных форм жизни, хотя атмосфера до сих пор не пригодна для дыхания. Большая часть населения занята формированием суши и научными исследованиями. Самым крупным населенным пунктом является Анубис-Сити (население 41 000 человек) рядом с Южным полюсом.
Каллисто отличается от других спутников. Вся ее поверхность испещрена кратерами разных размеров, причем настолько многочисленными, что порой они перекрывают друг друга. Вероятно, бомбардировка продолжалась в течение миллионов лет, так как новые кратеры полностью разрушили старые. На Каллисто нет постоянных баз, но есть несколько автоматических станций».
17
ГАНИМЕД
Фрэнк Пул редко спал долго, к тому же на этот раз ему не давали заснуть странные сны. Прошлое и настоящее безнадежно переплелось: то он был на борту «Дискавери», то в Африканской башне, а иногда превращался в маленького мальчика среди друзей, которых считал давно забытыми.
«Где я нахожусь?» — спросил он себя, пытаясь пробудиться примерно также, как пловец пытается подняться на поверхность. Над кроватью он увидел маленькое окно, закрытое занавеской — не настолько плотной, чтобы свет не проникал в помещение. В середине двадцатого века, когда самолеты летали еще не слишком быстро, в них предусматривались спальные места в салоне первого класса. Самому Пулу не довелось насладиться подобной роскошью, которую усиленно рекламировали туристические агентства, но сейчас он с легкостью мог представить, что находится именно в таком салоне.
Он откинул занавеску и выглянул в окно. Нет, он проснулся не в небе Земли, хотя простиравшийся за окном пейзаж был очень похож на Антарктиду. Но Южный полюс никогда не мог похвастаться сразу двумя солнцами, поднимающимися над горизонтом, куда летел «Голиаф».
Корабль вращался на орбите менее чем в ста километрах над поверхностью, очень похожей, на первый взгляд, на вспаханное поле, слегка припорошенное снегом. Но либо пахарь был пьян, либо вышла из строя система наведения, потому что извилистые борозды расходились во все стороны, пересекали друг друга, а иногда возвращались в обратном направлении. Кое-где едва виднелись тонкие окружности — кратеры метеоритов, ударившихся о грунт миллиарды лет назад.
«Значит, вот так выглядит Ганимед, — сквозь сон подумал Пул. — Самый отдаленный от родной планеты форпост человечества! Что может заставить разумного человека поселиться здесь? Впрочем, подобные мысли часто посещали меня, когда я пролетал зимой над Гренландией или Исландией…»
Кто-то постучал в дверь.
