Альфред Ван Вогт - Крылатый человек
В 16.00 Гросвенф прошел к доске объявлений и изменил время лекции на 17.00. В 17.00 он изменил его на 18.00, а еще позже на 19.00.
«Скоро они освободятся, — сказал он себе. — По — логические собрания не могут длиться вечно, а остальные лекции — дело двух-трех часов».
За пять минут до 19.00 он услышал в коридоре мягкие шаги двух человек. Наступила тишина, когда они остановились возле открытой двери, ведущей в его отдел, и один из них сказал:
— Все верно, здесь.
Затем они рассмеялись без видимой причины и через минуту вошли. Поколебавшись, Гросвенф приветливо кивнул молодым людям. С первого дня их путешествия он поставил перед собой задачу — научиться узнавать людей по голосам, лицам, именам, и узнать о них как можно больше. Людей было так много, что он еще не закончил работу, но этих двоих он помнил. Оба были из химического отдела.
Он осторожно наблюдал за тем, как они оглядывались и рассматривали выставленные напоказ машины — учителя. Казалось, они были удивлены, хотя и старались не подавать вида. Наконец, оба устроились в креслах, и один из них с несколько подчеркнутой вежливостью спросил:
— Когда начнется лекция, мистер Гросвенф?
Гросвенф взглянул на часы и сообщил:
— Через несколько минут.
За это время пришли еще восемь человек. Это несколько приободрило Гросвенфа после плохого начала, и особенно потому, что одним из пришедших был Дональд Мак — Кен, глава отдела геологии. Его не беспокоил даже тот факт, что четверо из его слушателей были из химического отдела. Он углубился в лекцию об условных рефлексах и рассказал о том, что было сделано в этой области, начиная от Павлова и кончая днями, когда был заложен краеугольный камень некзиалист.
Затем к нему подошел Мак — Кен и проговорил:
— Я заметил, что часть оборудования составляют так называемые «машины сна», которые обучают человека во сне, — он усмехнулся. — Помню, один из моих старых профессоров указывал на то, что подобным образом можно узнать все, что накоплено в разных областях на — уки, лишь за тысячу лет. Вы не упомянули о подобном ограничении.
Гросвенф чувствовал, как серые глаза собеседника наблюдали за ним с добродушным лукавством.
— Это ограничение, — улыбнулся он, — было частично продуктом старого метода использования машин без предварительной подготовки. В наши дни «Некзиальное общество» для того, чтобы преодолеть первоначальное сопротивление, использует гипноз и психотерапию. Например, мне при проверке сказали, что для меня является нормальным включение машины лишь на пять минут за два часа сна.
— У вас очень низкая толерантность, — заметил Мак — Кен. — Моя была три минуты на полчаса.
— И вас она удовлетворила?
— А что бы сделали вы?
Гросвенф улыбнулся.
— Сам я не сделал ничего. Меня обучали различными методами до тех пор, пока я не научился восьмичасовому сну при непрерывно работающей аппаратуре. Процесс поддерживался некоторыми другими приспособлениями.
Последнюю фразу геолог проигнорировал и удивленно воскликнул:
— Полных восемь часов?!
— Полных, — подтвердил Гросвенф.
Его собеседник, казалось, обдумывал услышанное.
— И все же, — сказал он, наконец, — это служит дополнением к первоначальному фактору. Имеется много людей, которые даже при отсутствии специальных условий могут, не просыпаясь, забирать пять минут из каждой четверти часа.
Гросвенф вдумчиво проговорил, внимательно наблюдая за реакцией собеседника:
— Но информацию придется повторить много раз, — по ошеломленному выражению лица Мак — Кена он понял, что его слова угодили в цель. — Конечно, сэр, вы обладаете способностью видеть и слышать что-то единожды, и никогда не забывать. И все же часто то, что оставило достаточно глубокий след, постепенно настолько стирается в воспоминании, что по истечении времени даже невозможно вспомнить, где ты об этом слышал. И этому есть свои причины. «Некзиальное общество» установило, в чем они заключаются.
Мак — Кен ничего не ответил. Он размышлял, поджав губы. Гросвенф бросил через его плечо взгляд на четверку из химического отдела, которые собрались группой у двери в коридор. Они тихо о чем-то шептались. Он отвел от них взгляд и обратился к геологу:
— Было вначале время, когда я считал, что нагрузка для меня слишком велика. Я, как вы понимаете, говорю не о машинах сна. При правильном обращении на их долю приходится только около десяти процентов.
Мак — Кен качнул головой.
— Эти цифры меня просто ошеломили. Полагаю, что вы добивались самых высоких процентов запоминания при просмотре тех небольших фильмов, где кадр держится не больше доли секунды.
— Мы смотрели эти фильмы по три часа в день, но они составили лишь 45 % от общего курса тренировки. Секрет кроется в скорости и в повторении.
— Вся наука за один присест! — изумился Мак — Кен. — Да, это единственное, что можно назвать полным обучением.
— Это лишь один из аспектов. Мы используем при обучении все органы чувств. В процессе усвоения у нас участвуют и пальцы, и уши, и глаза, даже запах и вкус имеют значение.
Мак — Кен снова замолчал, нахмурившись. Гросвенф заметил, что молодые люди вышли, наконец, из помещения. Из коридора донесся приглушенный смех. Казалось, это вывело Мак — Кена из оцепенения. Геолог протянул Гросвенфу руку и сказал:
— Как насчет того, чтобы зайти на днях ко мне в отдел? Вероятно, нам удастся разработать метод совмещения ваших всеобъемлющих знаний с нашей работой на местности. Мы сможем применить его, когда приземлимся на другой планете.
Направляясь по коридору в спальню, Гросвенф тихо насвистывал. Он одержал свою победу, и сознавать это было очень приятно.
Глава 2
Подойдя на следующее утро к двери своего отдела, Гросвенф с удивлением отметил, что она открыта. Яркий луч света бил из нее в тускло освещенный коридор. Он поспешил вперед и застыл в дверях, пораженный.
С первого же взгляда он увидел семерых химиков. Двое из них были вчера на его лекции. В комнате стояло много приборов и целая система трубок для насыщения чанов химикалиями. Гросвенф вспомнил, как вели себя химики на его лекции. Он напряженно вошел в комнату, со страхом думая о том, что могло случиться с его оборудованием. Эту первую комнату он использовал для общих целей. В ней, как правило, находилось несколько аппаратов, но в целом она была предназначена для того, чтобы давать групповой инструктаж.
В оставшихся четырех комнатах находилось особое оборудование. Сквозь открытую дверь, ведущую в его кино — и звуковую студию, Гросвенф обнаружил, что и вторая комната тоже занята. Он был настолько поражен, что не мог сказать и слова. Не обращая внимания на присутствующих, он прошел через комнату и зашел по очереди в каждую из четырех специальных секций. Три из них были заняты оккупантами — химиками. Четвертая секция с ее хитроумной техникой и смежная с ней кладовая были целы и невредимы. Из четвертой секции дверь вела в маленький коридор. Гросвенф мрачно подумал о том, что впредь она будет служить входом в его отдел.
Но он все же продолжал сдерживать гнев, поглощающий все его существо. Он взвесил все возможности, вытекающие из сложившейся ситуации. От него, конечно, ожидали, что он побежит к Мортону с протестом. Каким-то образом Кент будет пытаться обернуть это на выборах своим преимуществом. Пока Гросвенф не понимал, каким именно образом, но Кент, очевидно, считал, что произойдет именно так. Гросвенф медленно вернулся в первую комнату — свою аудиторию. Лишь теперь он заметил, что чаны были машинами для производства пищи. Умно… Дело обернулось таким образом, как будто площадь, которая раньше не служила полезному делу, теперь отобрана, чтобы ему служить. Подобная злобная проницательность была чужда его прямоте.
Причина подобного поступка казалась весьма ясной. Кент невзлюбил его… Высказавшись против выборов Кента — факт, который вполне мог стать известным — он еще более усилил эту неприязнь. По мстительности шефа химического отдела были еще более видны его отрицательные качества. Но если верно взяться за дело, это можно использовать против него. Эффект бумеранга…
Гросвенфу показалось, что он сможет повести себя таким образом, чтобы Кент ничего не выиграл от своего вторжения.
Он подошел к одному из своих динамиков и сказал:
— Я прошу вас привлечь внимание своих товарищей и передать им, что я рад продолжить образование химического отдела и что я надеюсь, что никто не будет возражать против обучения во время работы.
И он сразу отошел, не дожидаясь ответа. Оглянувшись, он обнаружил, что все глаза смотрят ему вслед. Гросвенф подавил улыбку. Входя в заставленную техникой комнату, он чувствовал себя почти спокойным. Теперь, по крайней мере, он находился перед лицом такой ситуации, когда мог применить некоторые из имеющихся в его запасе методов обучения. Поскольку передвижные шкафы и прочее оборудование находились теперь на гораздо меньшей площади, чем ранее, ему пришлось потратить некоторое время на поиски необходимого ему гипнотического газа. Он провел почти полчаса, прилаживая глушитель к выпускному отверстию с тем, чтобы сжатое внутри вещество не издавало при выходе свистящего звука. Гросвенф отнес канистру во вторую комнату. Затем он отпер стенной шкаф с решетчатой дверью, поставил канистру внутрь, пустил газ и быстро запер дверцу.
